Эллен Фоллен - Коварные игры

– У нас север, папа, а твой дорогой друг живет на юге. Многое из того, что ты привезешь, может не пройти акклиматизацию. – Я уже не говорю о том, что в ресторанах предлагают вино этого самого Дель Сарто. Зачем производить то, что уже существует?!

– Мы постараемся. Ты все правильно сделаешь, сынок, – усмехается отец. Судя по его голосу, он счастлив.

– Ты знаешь, я готов трудиться до потери пульса. Только опыта маловато, – отвечаю ему и слышу, как он прочищает горло. – Не могу обещать хороших результатов. Что-то еще?

– Максимилиан, она не хочет ехать, по глазам вижу. Сейчас разговаривал с Леонардо, выходит так, будто это наша сторона оттягивает момент венчания, а теперь мы вспомнили и примчались. Столько лет уже прошло! Леонардо задает вопросы, – начинает он напряженно. – Вдруг она не поедет? Мы должны выйти из этой затруднительной ситуации, так не может больше продолжаться.

– Папа, а вообще ты помнишь, зачем поехал? – сжимаю в руках телефон. – Ты окулист, что ли, видишь все по глазам.

– И что я должен сделать? Как объяснить? Сам тогда сказал, теперь не стану отказываться от своих слов. А ты все бегал не пойми где! Я не планировал происходящего сейчас. Но ты сам видишь, как жизнь повернулась. Как убедить, раз пришлось обратиться? Ты тоже молодец, отправил старика решать проблемы, сам не соизволил приехать. У меня сердце болит, засиделись ты и она, столько ждали, и вот тебе. – Он давит мне на жалость.

– Ты за меня не переживай. Не надо никого убеждать, есть договор, пусть едет.

– Может, надо забыть все обиды? Не нравится мне это! Ты мой сын и знал с первого дня ее появления, что однажды придется исполнить мою волю. А теперь черте что происходит! Разве нет другого решения проблемы?

– А кому нравится? В данный момент я исполняю твою волю. Вези невесту, на месте разберемся.

– На месте он разберется! – кряхтит отец.

Может показаться странным, что мужчина в моем возрасте, самостоятельный и вполне способный решить все сам, отправил своего отца. Мы же в Италии! Родители носят нас на руках, целуют, балуют и учат уважению с малых лет. Наш случай не рядовой, и рассматривать его пристально не стоит. Хватает того, что решение наших семей не обсуждается, ведь они, казалось бы, никогда не сделают плохо своим родным и близким. Отец по своей природе дипломат – я, напротив, могу и нагрубить. То, как я ему ответил, ожидаемо, привычный резкий тон, учитывая мой образ жизни, в пределах нормы. Вот только я и так чувствовал себя сволочью по отношению к нему. Он вырастил меня сам, никогда не жаловался и не оставил в приюте. Благодарность заполнила мое сердце, даже сейчас мой отец думал обо мне. Кроме того, я не оправдал его ожиданий и меня съедало чувство вины.

– Максимилиан, я переживаю, во что выльется переезд девушки к тебе. Но и не могу забрать свои слова назад только потому, что ты слишком упрям, чтобы простить.

– Что ты из меня монстра делаешь, не съем ее. Она все знает о виноделии, ее знаний хватит на всех. Так что согласились помочь, мы принимаем ее.

– Когда мы докатились до такой жизни?

Я молчу, переваривая информацию.

– Ладно, обещаю подумать. Не настолько все ужасно, – произношу устало, мне действительно уже порядком надоело, но у меня еще теплится надежда все исправить.

– Максимилиан, пожалуйста…

– Пусть приезжает. Что ты там накручиваешь себя? Может, Дева сбежит от меня, не успев даже заселиться. Я же не могу предсказывать, как пойдет, – говорю ему.

– Ты же можешь переступить через свою чрезмерную гордость! Влюби ее в себя. Попробуй хотя бы! Если уж ничего не выйдет и она откажется от тебя, надеюсь, не погрязнем в позоре.

– Тебя интересует мнение других? По-твоему, лучше умереть на улице?

– По-моему, лучше никого не ставить в неудобное положение. Решающее слово за тобой. Я еще раз прошу прощения за то, что тебе теперь приходится расхлебывать. Но чем черт не шутит, вдруг все обойдется?

Есть одна оговорка: Дева Дель Сарто не знает меня нынешнего, вряд ли смирится, да и мне тяжело будет видеть любимую девушку из моего прошлого в моем холостяцком логове. Я должен постараться перешагнуть через себя. Мне нужно время…

POV

– Дева, смотри, что я тебе принес, – донесся голос за дверью, затем она отворилась и появился Джино с какой-то коробкой в руках.

Девушка соскочила с кровати и ланью устремилась к своему сводному брату, оставив меня сидеть с ее книгами. Отбросив их в сторону, я упал на подушки и закинул за голову руки. Я знал, что это надолго, они не могут оторваться друг от друга, и каждый раз при его появлении я отхожу на задний план. Дева выталкивает его за дверь и начинает тихо что-то говорить. Вот о чем я и говорил, у меня нервно дергается глаз и самое огромное желание – это надавать тумаков несносному братцу. Зачем вообще притащился этим летом к ним в гости, если каждый вечер провожу в одиночестве.

Дверь открывается, и в комнату заходит Джино, обнимая за плечи Деву. Та в свою очередь несет коробку, наполненную каким-то барахлом, со счастливой улыбкой на лице.

– Ты только посмотри, – протягивает ее мне и вытаскивает из вороха нарезанной бумаги мелкие ракушки разной формы, – какие красивые!

– Ерунда какая-то, и зачем они тебе? – Небрежно дергаю плечом, поднимаюсь с кровати и усаживаюсь ближе к ней, так, чтобы ее брат не уселся рядом.

Но этот делает ход конем и оказывается с другой стороны. Одна склонившаяся голова с черными кудрявыми волосами и две повернутые друг на друга.

– Макс, никакая не ерунда, они же уникальные и неповторимые. У меня столько всяких разных, и такие – настоящая находка. – Она все еще ковыряется в коробке.

– Именно, – заносчиво говорит Джино, – нашел самое «ракушечное» место на Боракае в северном районе острова Япак. Старался для тебя, Дева, ходил собирал самостоятельно каждое утро.

Беру из ее пальцев ракушку и верчу в разные стороны – она гладкая и покрытая лаком. Усмехаюсь и подкидываю ее в воздух, слышу, как со свистом вздыхает девчонка и ловит свое сокровище.

– Макс, – восклицает она и толкает меня с кровати, – ты что! Она же могла разбиться.

– Глупости, это обработанная. Трепач, и ты ему еще веришь! Каждое утро он собирал. Да там тысячи таких, и скорей всего на пляже продают это барахло, были бы деньги. Собирал он. – Встаю с пола и отряхиваю ушибленное мягкое место. – Он принимает тебя за дурочку, раз толкует подобное.

– Как ты вообще с ним общаешься, малышка? Мерзкий тип, – выдает этот ушастый уродец, скривившись так, будто съел лимон. Встает с кровати, когда Дева его отталкивает, пытается усесться на комод.

– Тебя еще она не спросила. Привык врать на каждом шагу. – Слежу за тем, как он совершает еще одну попытку, и тяжелый предмет, качнувшись, накреняется. Заранее зная, что произойдет, успеваю грубо дернуть в сторону Деву и оказываюсь прямо под комодом. Никогда не думал, что звук трескающихся костей такой громкий, мой крик и резкая боль.