Дмитрий Лисовский - Амазонки в законе. Вторая часть трилогии «Амазонки в Космосе»

– Юля, тебе хоть что-то толком сообщили, что там такое стряслось? Вижу только, что не пожар, не видно огня.

– Драка там нешуточная. Кого-то то ли убивают, то ли сейчас убьют.

– Норе пока не сообщайте, она только вчера на орбиту вернулась – и тут ЧП. Степан, достань-ка пару парализаторов и наручники, если есть.

– Наручников нет, хватит и шпагата.

Через несколько минут краулер уже тормозил возле входа в здание. Оттуда показался патрульный и помахал рукой, предлагая поторопиться. Из разбитого окна на втором этаже раздавались яростные крики и шум передвигаемой мебели. Очевидно, дерущиеся натыкались на стол и стулья, постоянно передвигая их по всей комнате.

– Шеф, быстрее, поубивают ведь друг дружку или оскальпируют кого.

Все бросились за патрульными на второй этаж. Там уже сгрудились около двери в комнату с дерущимися десятка три полуголых обитательниц гостиницы, и толпа продолжала прибывать.

– Всем расступиться!

Кацуба не стал дожидаться исполнения команды и с ходу ввинтился в группу разгорячённых женских тел. На его голос никто не реагировал. Всем было интересно узнать, из-за чего произошла драка и чем это закончится.

С большим трудом группа миротворцев протискивалась сквозь толпу. Виталик со Степаном дружно работали локтями, не обращая внимания на возмущённые крики. Кое-кто из девушек пытался дать нахалам, пытавшимся протиснуться на бесплатное шоу без очереди, по шее. Похоже, что в коридоре тоже могло дойти до драки, но Юля пресекла все попытки остановить Кацубу. Сделав несколько выстрелов из личного пистолета в потолок, старпом крикнула во всю мощь своих лёгких:

– Всем отойти, стреляю на поражение!

Давление на миротворцев ослабло, и они смогли ворваться в комнату.

В комнате царил полный разгром. Вся мебель была или поломана, или перевёрнута. Дверцы одного шкафа были сорваны, люстра разбита. Карниз со шторами болтался на одном шурупе, окно разбито.

В ближнем к окну углу стояла девушка с шикарным синяком под глазом и размахивала отломанной от стула ножкой. Волосы её были всклокочены, из разбитого носа вытекала тонкая полоска крови, а одежда была вся изорвана. На всём её теле были видны синяки и царапины. Она волком смотрела на троих девушек, пытавшихся зажать её в угол.

Вид у них был не менее впечатляющим. На каждой из них тоже виднелись следы побоища. Пожалуй, на троих им досталось больше, чем зажатой в угол девушке. Каждая в руках сжимала орудие для драки. Одна размахивала вешалкой, другая пыталась орудовать ножкой от стула, как шпагой, третья приготовилась пеленать обороняющуюся одеялом.

Ворвавшись в комнату, мужчины подскочили к нападавшим, быстро их обезоружили и связали прочными шнурами.

Оказалось, что подступиться к жертве не так-то просто. Она продолжала яростно размахивать своим импровизированным оружием и не замечала, что на неё уже никто не нападает. Степан недолго думая поднырнул под эту дубинку и двинул локтем под дых. Девушка согнулась и повисла на подставленном Степаном плече. Пальцы её бессильно разжались, и дубинка выпала на пол.

Только сейчас все заметили, что пол усеян осколками стекла и ноги девушки были изрядно изрезаны, а под ногами натекла лужица крови. Положив девушку на разобранную кровать, Степан выдернул скомканную простыню, разорвал её на несколько полос и принялся быстро перевязывать окровавленные ноги девушки.

Кацуба не вмешивался в действия Степана, оценивая их с точки зрения командира диверсионной группы. Пока что все действия Степана вызывали его одобрение.

– Медиков кто-то догадался вызвать? Купер, ты где? Я спрашиваю, медиков вызвали?

– Так точно, шеф. Должны подскочить с минуты на минуту.

Девушка начала осмысленно воспринимать окружающее. Дыхание её восстановилось. Заметив мужчин, она попыталась прикрыть своё тело лоскутами материи, оставшейся от её одежды, а из глаз её ручьём лились слёзы.

Старпом вышла в коридор и обратилась к сгрудившейся толпе:

– Все бегом разошлись по своим комнатам. Кто вылезет, будет досрочно водворён на орбиту. Бегом марш!

Все бросились скрыться в своих комнатах. Никто не хотел покидать планету раньше срока.

– Теперь я хочу услышать от вас, что вы здесь за светопредставление устроили?

– А чего она, зоофилка хренова, позорит нас на всю галактику?

– Выражайся яснее, когда тебя спрашивают.

– Так сучка эта трахается с котярой, с этим инженеришкой, чтоб им в аду гореть.

Юля присела на край кровати возле пострадавшей.

– Тебя ведь Мелиссой зовут?

Девушка кивнула и, уже не сдерживаясь, разревелась во весь голос.

– Перестань реветь, никто тебя не режет. Это правда, что я только что услышала?

Мелисса закивала, но рыдать перестала.

– Я же говорю, что она зоофилка.

– Когда я тебя спрошу, будешь говорить, а сейчас заткнись. Мелисса, я слушаю тебя.

– Что говорить-то? Она правду сказала, у нас с Батой всё серьёзно. И не зоофилка я, он ведь не зверь, хоть и не человек.

– Мелисса, но как же так? Здесь же мужиков хоть отбавляй. Я не спрашивала у Витоци, насколько отличаемся мы от них генетически и возможно ли потомство от них, но ты-то должна была подумать, что будет с таким ребёнком, если он появится. Да и каким он родится, но точно не человеком.

– Нечего думать, не будет у меня детей.

Слёзы опять хлынули из глаз девушки.

В комнату вбежали медики из городка.

– Где раненные?

– Ребята, выйдите пока, я позову. Все живы, позже займётесь своими обязанностями, а пока, я прошу, подождите снаружи.

– Тогда мы это, перекурим во дворе.

– Ступайте, ребята, оставьте только антисептик и перевязочный материал, мы справимся сами.

– Хорошо, мэм, держите аптечку.

Юля принялась врачевать Мелиссу, а мужчины между делом освободили нарушительниц спокойствия и оказывали им первую помощь.

– Мелисса, не пойму я тебя, ты же в монастыре послушницей была, для тебя ведь это должно быть грехом.

– Что вы все знаете о грехах? Вы бы пожили с моё в этом монастыре, тогда узнали бы, что такое грехи.

– Это где же такие монастыри есть, что в грехах повязли больше, чем в мирской жизни?

– Есть такой в Аргентине, монастырь Урсулы Непокорённой в Санта-Паскуале.

– Как же, наслышан я про ваш монастырь. Да о правах в вашем монастыре чуть ли не вся Латинская Америка наслышана.

– И что поговаривают в Латинской Америке об этом монастыре?

– Анектодец есть такой. Входит в трапезную настоятельница монастыря. Монашки чинно сидят за столами в ожидании раздачи пищи. «Сёстры, сегодня на ужин Бог послал нам морковочку». Все возрадовались, в ладоши захлопали: «Ура, морковочка!» «Успокойтесь, сёстры, сегодня постный день, будет тёртая морковочка».