Юлия Цыпленкова - Невеста на уикенд

– Так не пойдет.

Голос шефа вырвал меня из задумчивости и обличения сильного пола в человеческих слабостях. Костик завел двигатель, и машина снова покатила по улицам города, но куда? Только сейчас мне пришло в голову, что мы как-то подзабыли выбрать конечный пункт нашего путешествия.

– Куда вы меня везете? – спросила я. – Мой адрес…

– Он мне не нужен, – буркнул шеф. – Мы едем ко мне.

– Зачем? – напряглась я.

– Будем сближаться и познавать друг друга, – ответил он тоном, не терпящим возражений.

А они имелись! Во-первых, он сам сказал, что настолько мы сближаться не будем. И я начальника за язык не тянула, сам отказался. А во-вторых, я не собиралась переходить грань служебных отношений. Ну, разве что изобразить влюбленную дуреху за очень хорошее вознаграждение. И тут вдруг – познавать друг друга. Нет, я против!

– Я не имел в виду секс, – покосился на меня Колчановский. – У вас слишком ошеломленный вид, чтобы не понять, куда завели вас ваши мысли. Я же сказал, что настолько сближаться мы не будем. У меня принцип – на работе я работаю, развлекаюсь вне стен офиса и с людьми, не имеющими отношения к сфере моей деятельности.

– Ваша Лиза иногда выходит из вашего кабинета очень довольная, – заметила я.

– Она не работает на меня, – ответил Костик. – Думаю, вы поняли с первого раза, что я хотел сказать.

Значит, он и Лиза… Я прикусила губу и отвернулась, чтобы скрыть гаденькую ухмылочку, она могла вызвать недовольство начальства, а этого и так уж было предостаточно. И все-таки воображение уже рисовало пошлые картинки, как наш Костик пользует на рабочем столе свою любовницу, беспрестанно поглядывая на часы и повторяя: «Нужно ускориться, не люблю терять время впустую». И тут воображение дошло до точки невозврата, грохнув выстрелом «Авроры», и подкинув кадры из старых фильмов, где революционеры бегут на штурм Зимнего. Думаю, не стоит пояснять, к чему здесь эта аналогия. Это был финиш. Похоже, мои нервы дали сбой, и неуместный истерический хохот сотряс салон авто.

Шеф обернулся и бросил на меня озадаченный взгляд. Я замахала руками, стараясь показать, что со мной все в порядке, но унять смех так и не смогла, продолжая сотрясаться всем телом. Наверное, еще никто и никогда не представлял оргазм так, как я. Теперь главное не расколоться, когда Колчановский устроит мне допрос с пристрастием, что так взбудоражило меня. Сравнить свое начальство с «Авророй» было бы неосмотрительно, а свою работу я любила нежной и искренней любовью, потому что она кормила меня, одевала и позволяла иметь маленькие капризы. А давал мне все это Константин Георгиевич Колчановский. Лапочка моя.

Я выдохнула и с нежностью взглянула на начальника. Он перехватил мой взгляд и одобрительно кивнул:

– Вот, уже лучше. Нужно еще поработать над искренностью, и даже я вам поверю.

Да куда уж тут еще больше искренности? Когда речь заходит о зарплате, мое счастье всегда абсолютно светлое и искреннее. А что если мне так и смотреть на шефа, как на СМСку о поступлении на счет? Или как на отчет, который приняли с первого раза? Или на циферки, которые сошлись до последней копеечки? Я даже вдохнула с умилением.

– Очень хорошо, Вера, – едва заметно улыбнулся Костик. – О чем вы сейчас думаете?

– О зарплате, – честно призналась я.

– И вы еще меня упрекаете за любовь к деньгам, – усмехнулся шеф. – Но мы все равно проведем этот вечер вместе. Попробуем познакомиться заново. – Он подмигнул, а я пожала плечами. Как скажете, дорогой Константин Георгиевич.

Мне даже было интересно, как мой начальник представляет романтику, и как он собирается сблизиться со мной, имея принцип «на работе ни-ни». Хотя… нам ведь просто нужно немного узнать друг друга и расслабиться. Ему, наверное, так же неловко, как и мне. Мы оба привыкли к деловым отношениям. Костика не волновало, почему я плохо выспалась, а я, даже если бы и было любопытно, ни за что не рискнула бы задать вопрос, почему шеф пришел в дурном настроении. Он бы выставил меня из своего кабинета, сопроводив короткой, но емкой фразой о сфере моих интересов в его компании. А теперь мы едем рядом и собираемся разыгрывать близкие отношения и чувства, хотя оба смотрим друг на друга, как на бесполое существо.

– Даже не представляю, как мы провернем эту аферу, – произнесла я вслух.

– Заметьте, вы уже говорите – мы, – улыбнулся шеф. – А это первый шаг к сближению, вы так не считаете? И раз начало положено, то нам стоит на время перейти на иную форму общения. Не можем же мы выкать друг другу в доме моего друга.

– Это да, – уклончиво протянула я, думая, что у меня язык отвалится, если я осмелюсь тыкать Колчановскому, и тем более обращусь к нему просто по имени.

– Давайте попробуем. Наверное, с этого и надо было начинать, а не с поцелуев. Привет, Вера, – он изобразил дружелюбную улыбку, слегка натянутую на мой взгляд.

– П… привет, – с запинкой ответила я и вопросительно приподняла брови, когда шеф жестом предложил продолжить. – Костя, – выдохнула я.

– Хорошо, – кивнул он. – Спроси меня о чем-нибудь. Ну, хотя бы, как прошел мой день.

Я ощутила полную беспомощность, и даже панику. Мне вдруг пришло в голову, что после всей этой истории меня, может, и снабдят большой премией, но это будет последний день моей работы в компании Колчановского. Я ведь буду знать о нем слишком много, чтобы он простил мне эту осведомленность. Наш КГ не из тех, кого можно назвать хорошим парнем. Он умеет переступать через людей, а я теперь в группе риска…

– Ну же, Вера, – подбодрил меня шеф.

– Константин Георгиевич, – произнесла я, чувствуя, как на меня накатывает отчаяние, – поклянитесь, что не выдворите меня из компании, в понедельник. И не сошлете в один из наших филиалов.

Он ответил удивленным взглядом.

– С чего такие мысли, Вероника Андреевна?

– Я вас знаю, – брякнула я и прикусила язык. – Простите. – Но уже через секунду тряхнула головой и повторила: – Обещайте, что все останется, как есть. Я буду держать язык за зубами и даже в состоянии алкогольного опьянения не выдам ваших тайн. Ну, пожалуйста…

– Всё будет хорошо, Вера, не волнуйся, – мягко улыбнулся Костик, но я почему-то не поверила этой улыбке. Я хорошо помню, как он жал руку своему заму, обещая вот также, что все будет хорошо, а потом уволил толкового мужика, разом забыв обо всех обещаниях. Надо брать с него письменную подписку. Акульему оскалу верить нельзя.

Машина въехала на подземную парковку дома, где жил мой начальник, и я судорожно вздохнула, ощущая, как вместе со шлагбаумом за моей спиной пролегла черта между уютным прошлым и совершенно неясным будущим. Колчановский заехал на свое место, после первым вышел из авто и, обойдя его, открыл мою дверцу. Он подал мне руку. Я прижала к груди свою сумочку одной рукой, вторую несмело вложила в раскрытую ладонь и вышла из машины. Шеф чуть задержал мою ладонь в своей, после поднял ее и прижался губами к тыльной стороне, глядя мне в глаза. Вышло… чувственно, и я смутилась.