Татьяна Розе - Под созвездием Южного Креста, или Хорошо ли жить в Африке?

– Кажется, прилетели, – сказал Володя Афошин, который сидел рядом с Олегом. – Начинаем снижаться.

Хотя они вместе учились в спецшколе и работали в протокольном отделе МИДа, своим другом Олег его не считал. Он никого не впускал в свое сердце – с детства был закрыт для посторонних. На людях Олег был весел и общителен, но как только оставался один, спешил забраться обратно в свою «скорлупу».

Самолет приземлился. Прилетевшие начали вставать и снимать свои вещи с верхних полок. Выйдя на трап, Олег зажмурился от яркого солнца. «Тепло, – подумал он. – Как то примет нас эта жаркая африканская страна?»

– Здорово! – радостно встречали их русские летчики, первыми оказавшиеся около самолета. – Как там на родине?

– Все нормально, ребята. Привезли вам приветы, – улыбаясь, сошел с трапа руководитель полета. – И хлеба черного привезли, и селедки, и «Столичной». Сейчас разгрузимся, подождите немного.

Это был первый самолет из СССР с людьми, до этого времени самолеты привозили только оружие и боеприпасы, которые в огромном количестве поставляла Страна Советов для оказания помощи партии МПЛА. Русские люди, в небольшом количестве находившиеся там, больше всего страдали без черного хлеба, «русской» селедки, как ее любовно называли. И конечно, какое застолье без «Столичной»!

Вновь прибывших расселили в небольшой двухэтажной «гостинице «Россия», как шутя называли барак, где жили советские военные спецы. Олега подселили к летчику Юре Орешкину.

– Ну как там, на родине? – не утерпел Юра, когда вечером они сели вдвоем ужинать.

– Да все нормально, – удивился Олег: он второй раз за день слышал один и тот же вопрос.

Он достал специально припасенную для такого случая бутылку водки, бородинский хлеб, соленые огурцы и рыбные консервы.

– Ты не удивляйся, – заметил его замешательство Юра. – Вы там, в Союзе, не понимаете, что для нас значат весточки с родины. Телевизоров здесь нет, радио местное. Что делается в России, узнаем только от летчиков, которые регулярно прилетают сюда. Мы вроде как защищаем дальние подступы страны, но такие дальние, что самой страны-то и не видно. Ничего, – улыбнулся Юра, – поживешь здесь с годик, сам будешь задавать этот вопрос каждому встречному и поперечному оттуда, – и он мотнул головой куда-то назад. – Слушай, давай выпьем за Россию.

Юра решительным движением налил в стаканы водки.

– А ты давно здесь? – в свою очередь поинтересовался Олег, когда они выпили.

– Вторую неделю. Нас перевели с Кубы.

– А что, наши и на Кубе стоят?

– Мы везде стоим, – усмехнулся Юра, аппетитно хрустя огурцом. – Нам до всего есть дело – хотим разжечь «революционный пожар» во всем мире, а американцы нам противостоят везде и всегда в этом. Вот когда на Кубе стояли, так нам пришлось даже с американцами воевать. В связи с этим вспомнился мне один забавный случай, – усмехнулся Юра. – Хочешь, расскажу?

Алкоголь расслабил летчика, и ему захотелось поговорить, благо перед ним сидел свежий собеседник, который слушал его с нескрываемым интересом.

– Конечно, хочу.

От водки Олег тоже разомлел и готов был слушать хоть до утра. Выпив еще полстакана, Юра откинулся на спинку стула и, довольный собой, заговорил:

– Когда началась эта заварушка в Анголе, кубинцы большую часть своих войск перебросили сюда. Но чтобы американцы ничего не заметили, необходимо было сохранить видимость прежней активности полетов, и кубинцы запросили наших летчиков. Мы прилетели, соблюдаем «конспирацию», – усмехнулся Юра. – Все в штатском, в одинаковых белых плащах, широкополых шляпах, прямо как спортивная сборная какая-нибудь. А на улице жара, все на нас смотрят, удивляются. Ну да не в этом дело. Прилетели, разместили нас, объяснили политическую обстановку. Вскоре мы начали летать. Чтобы американцы не узнали, что русские прилетели, разговаривали на испанском языке.

– Ты испанский знаешь? – удивился Олег, внимательно слушавший товарища.

– Ага, знаю, – усмехнулся Юра, – русскими буквами напишешь в планшете испанские слова и фразы и читаешь потом. Но самая умора была, когда и земля отвечала нам на таком же «испанском». Представляю, как американцы смеялись, прослушивая в эфире нашу корявую испанскую речь. Ну да и не это главное, а главное, что американцы чувствовали себя в небе в полной безопасности. Дело в том, что у кубинцев нет высотных перехватчиков, и поэтому американские самолеты-разведчики, которых у нас называют «Черными птицами», нагло летали прямо над нашими головами. Наши самолеты, точнее кубинские, имели потолок высоты восемнадцать тысяч метров, а «Черная птица» обычно летала на высоте двадцать два – двадцать четыре тысячи. Но надо знать наших русских ребят: они не допустят, чтобы проклятые «империалисты» взяли над ними верх. Давай-ка выпьем за наших летчиков, – уже серьезно сказал Юра, – за тех, кто не вернулся из боя, – поднял он свой стакан.

Они опять выпили и закусили.

– Так что же было дальше? – после продолжительного молчания спросил заинтригованный Олег.

– Так вот, наши пилоты посовещались и решили проучить американцев. Выбрали самолет с самым лучшим двигателем, сняли с него все вооружение и вообще все, что можно было оторвать от корпуса, – усмехнулся Юра. – И грозный истребитель превратился в мирного голубка, но с прекрасными летными качествами. Сам командир эскадрильи Иван Иванович решил лететь. Заводной был мужик. Все, посвященные в эту авантюру, собрались на командном пункте, чтобы посмотреть и послушать, что будет происходить. Ровно в шесть утра «Черная птица» показалась на горизонте, летела она на высоте двадцать четыре тысячи метров и прямо на наш аэродром. Наш «голубок» встрепенулся и стремительно пошел набирать высоту. Американский оператор, позевывая, предупредил пилота «Черной птицы» о взлете перехватчика.

«Пусть идет, я на высоте двадцать четыре тысячи метров», – засмеялся американский пилот.

Время шло, оператор американского радара все тем же небрежным голосом сообщал своему пилоту расстояние до нашего истребителя и его высоту. Так продолжалось, пока наш голубок стремительно не прошел отметку в восемнадцать тысяч метров. Но когда янки увидели, что наш самолет в том же темпе продолжает набирать высоту, встревожились.

«Томас, он уже выше тебя», – передразнил голос испуганного американца Юра и засмеялся. – А наш «голубок» уже вышел на высоту тридцать тысяч метров и оттуда по параболе стремительно начал настигал «Черную птицу», – продолжал он.

– «Томас, немедленно уходи, он у тебя на хвосте», – кричал паническим голосом оператор.

«Жму что есть мочи, двигатели на форзаже», – начал паниковать и летчик.

А тут еще наш командир эскадрильи рапортует на КП на «чистом испанском»: