Ханна Рейнольдс - Лето потерянных писем

Я взгромоздилась на подлокотник стоящего напротив кресла.

– Я под впечатлением.

– Знаю. – Мэгги кинула журнал на приставной столик и стала с силой махать второй рукой. – Мы – хранители знаний, и наш священный долг – объединять читателей и тексты.

Лиз выглянула из-за компьютера с другого конца комнаты. Она занималась описью товара и финансами, а еще создавала сайт, где вела блог и общалась с пользователями. Мэгги участвовала в жизни магазина скорее лично.

– Какая же ты странная.

– Я гений. Волшебник. Она полюбит ту книгу. А помнишь даму в прошлом месяце, которая говорила, что ее сын не любит читать, а я убедила ее купить «Создатели чуда», а через три дня она вернулась и купила всю серию? А «Маллореон»?

– Теперь она неделями ужинает за чтением этой истории, – поведала мне Лиз.

– Потому что она изумительная. Как и я. Итак, Эбби, ты впервые на Нантакете? – (Я кивнула.) – Тебе будет очень весело. Господи, хотела бы я снова оказаться семнадцатилетней девчонкой на Нантакете.

– Нет, это не про тебя, – сказала Лиз. – В семнадцать ты была сварливым готом.

– Верно, – мирно согласилась Мэгги. – К старости я угомонилась. Стала примитивной.

Мне полюбилась шутливая болтовня Лиз и Мэгги, но с приближением конца смены я ощутила напряжение, которое сковывало все тело. К половине пятого я вздрагивала от каждого звонка колокольчика, сообщающего о прибытии нового покупателя.

И после уймы ложных тревог звонок на двери наконец объявил о его приходе.

Это почти застало меня врасплох, поскольку я привыкла, что каждый раз заходил не Ной. Я застыла посреди раздела с мистикой с книгой в руках. Ной буквально сразу остановил на мне свой решительный взгляд, оказавшись по другую сторону тележки с книгами. От ветра его волосы растрепались.

– Значит, тут ты работаешь.

– Да. – Я поставила книгу на место. – Но уйти раньше пяти не могу.

– Ладно.

Я поставила на полку еще одну книгу. И еще. А потом снова бросила быстрый взгляд на Ноя.

– Так и будешь тут торчать?

Он пожал плечами.

– Надо же как-то убить десять минут.

– Хм.

– Ты могла бы помочь мне найти книгу.

– Ты серьезно?

– Конечно.

– Какую книгу?

– Ты же работаешь в магазине с книгами.

– А что тебе нравится читать? – Я окинула его взглядом. – Джеймс Джойс? Дэвид Фостер Уоллес?

– Чего ухмыляешься?

– Я не ухмыляюсь.

– Мне нравится научная фантастика, – сказал он, чем меня удивил. – Джон Скальци. И Ле Гуин.

– Ага, – задумалась я. – Интересно.

Ной с подозрением взглянул на меня.

– Почему?

Потому что я была очень субъективно настроена, а теперь мне нужно произвести повторный анализ.

– Ты читал «Слуги правосудия» Леки?

– Вряд ли.

– Если тебе нравится Ле Гуин, то может понравиться и эта писательница. И «Пространство» Кори. – Всегда приятно рекомендовать книгу, на основе которой сняли сериал.

Я вытащила первые книги из обеих серий и отнесла их на кассу, где взяла протянутую Ноем карточку.

– Платиновая. Мило.

Он насупился.

Вот тебе расплата за то, что издевался над моей фотографией на правах. Я прочитала его полное имя.

– Ной Ари Барбанел.

– Номер тоже хочешь зазубрить наизусть?

– Я подумаю над этим. – Я отдала ему карточку и книги, засунув чек под обложку одной из них.

– А пакет?

– У нас экологический кризис.

– Да ты издеваешься.

– Через несколько веков Нантакет окажется погребен под волнами. – Я притворно изобразила виноватую гримасу, делясь любопытной подробностью, которую мне рассказала Джейн вместе с фактами о черепице из кедра.

Ной выглядел раздраженным.

– Не тебе читать мне лекции о Нантакете.

– Ной! – Из подсобки вышла Мэгги. – Рада тебя видеть.

– Здравствуйте, миссис Эм. – Ной улыбнулся, и я отвела взгляд. Немного нечестно с его стороны быть таким богатым, начитанным и обладать сногсшибательной внешностью.

– Как ты? Только приехал?

– Да, на прошлой неделе. А вы как?

– Отлично, наращиваем силы к сезону. Ты знаком с Эбигейл? Она останется тут на лето.

Теперь Ной улыбался мне, но улыбка была язвительной.

– Мы давно знакомы. Как раз собирались прогуляться, если она закончила смену.

– О, правда? – Мэгги с интересом на меня посмотрела. – Чем займетесь?

– Всего лишь банальным допросом, – ляпнул Ной.

Почему мне вдруг стало так жарко и неловко?

– Схожу за сумкой.

Как только мы вышли на улицу, он засунул мне в сумку свои книги.

– Раз уж ты отказала мне в пакете.

– Пф. Ты знаком с Мэгги?

– Остров маленький. Пересекались.

Мы перешли дорогу и направились к порту.

– Куда мы идем?

– Мы гуляем.

– Куда-то конкретно?

– Нет. Так в чем твой секрет?

Я сглотнула.

– Ха, прямо к сути перешел.

– Я из-за тебя как на иголках.

– Ладно. Что тебя интересует?

– Давай начнем с главного. Как ты оказалась в кабинете моего деда?

Ной пригвоздил меня взглядом к месту, а поскольку он был на голову выше, то мне пришлось изогнуть шею, чтобы взглянуть ему в лицо. Солнце озарило его кудри золотистым ореолом, словно вселенная решила окружить парня ангельским светом.

Мы дошли до деревянного пирса, и я окинула порт взглядом. Сегодня Нантакет-Саунд был гладким, как стеклышко. Небольшие судна спокойно покачивались над своими отражениями. Океан казался прирученным, прикованным лодками, окруженным пристанью и сушей. Ложь. Океан невозможно приручить.

– Он был знаком с моей бабушкой.

– Хорошо…

Я засунула руки в карманы платья и посмотрела ему в глаза.

– Он писал ей любовные письма. Я нашла их пару месяцев назад.

Ной удивленно вытаращил глаза.

– Думаешь, мой дед пишет твоей бабушке любовные письма?

– Нет, не сейчас, а много десятилетий назад.

– Когда?

– С пятьдесят второго по пятьдесят восьмой год. Ей тогда было восемнадцать, а ему двадцать два.

Ной решительно встряхнул головой.

– Невозможно.

– Правда? Потому что они были от Эдварда из «Золотых дверей».

– Эдвард – популярное имя. Это мог быть садовник, повар, уборщик…

Боже милостивый, да это привычный персонал Аббатства Даунтон.

– И он писал о том, что рисовал свет.

– Что?

– В одном письме он писал, что пытается изобразить свет океана. Я видела такую картину в кабинете твоего деда.

Ной нахмурился.

– Может, это вовсе не любовные письма и были.

– Хм. – Я задумалась о еще нескольких, кхм, романтических пассажах. – И все же это любовные письма.

– Невозможно.

– Почему? – приняла я вызов. – Потому что в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом Эдвард женился на твоей бабушке?

– Откуда ты об этом знаешь? – огрызнулся он.

Я шагнула назад, удивившись его ярости.

– Есть такое модное изобретение, я называю его Гуглом.