Тамара Пимонова - Девчонки из провинции

– А вы уже были у этой целительницы? Она действительно может решать любые проблемы, как написано в газете?

– Конечно, она не Господь Бог, но мне помогла, – ответила тихо соседка.

– Ладно, попробую. На неё у меня последняя надежда.

– Пробуйте, а я сейчас уже захожу, – женщина скрылась за массивной таинственной дверью.

Её не было полчаса. Мужчина то вставал, чтобы уйти, то снова садился. Наконец дверь открылась, и соседка тихо сказала:

– Проходите!

Комната целительницы освещалась свечами. За столом сидела довольно молодая женщина, лица которой от двери было не видно. Мужчина вошёл и начал озираться.

– Проходите, присаживайтесь, – глубокий бархатный голос подействовал на посетителя успокаивающе. Он прошёл и сел напротив. Посмотрел на гадалку и нахмурился, как делают люди, отчаянно стараясь что-то вспомнить. Да, он явно знал когда-то эту женщину. Когда? Где? Что-то знакомое было в этих чертах – глубокие карие глаза, с горбинкой нос, тёмные волосы. И руки – тонкие кисти с пальцами пианистки.

– Простите, – тихо сказал мужчина, – а мы с вами когда-то встречались? В прошлой жизни, лет десять назад?

– Ну, если вы Евгений Иванович, то встречались, и не раз, – улыбнулась целительница.

– Боже мой, неужели Капитолина? Но почему Лионелла?

– Ну, так загадочнее. Вы разденьтесь, Евгений Иванович, а я сейчас выйду к посетителям и попрошу прийти завтра. Мне кажется, у нас будет долгий разговор.

Пока Капа отсутствовала, Евгений Иванович осмотрел кабинет – стены завешаны тёмной тканью, на столе стоит канделябр со свечками, рядом лежат разные колоды карт, какие-то светящиеся палочки и магический шар. В глубине комнаты – большой крест с распятым Христом. Обстановка немного жутковатая…

– Что, не понравился кабинет? – перехватив взгляд, спросила вошедшая Капитолина.

Да, в ней с трудом можно узнать прямолинейную Капу, старосту класса, комсомолку и спортсменку. Она немного располнела, но эта полнота шла ей в плюс. Из девушки-пацана она превратилась в женщину редкой красоты. Жгучая брюнетка с волосами до плеч не могла оставить равнодушным ни одного мужчину…

– Что, изменилась? Да и вы тоже, я бы прошла и не узнала. Давайте сначала за встречу по стопочке коньячку, а потом расскажете, что вас привело к целительнице Лионелле. Объявление прочитали в газете или знакомые посоветовали?

– В газете. На снимке ты совсем не похожа на прежнюю мою ученицу… Ты же, вроде, музыкальное училище окончила?

– Было такое. Только в девяностые кому нужны были пианистки? Мамин хор тоже закрыли, пришлось нам с ней ездить за тряпками и торговать на рынке. А, не будем об этом! Все тогда выживали, кто как мог…

– Но ты, как я понял, сейчас процветаешь?

– Главное в жизни – оказаться в нужное время и в нужном месте. Наверное, вы не помните, как к нам в город приезжал маг и волшебник Георгий? Мы с подругами, Адой и Риной, решили сходить на представление. Он показывал разные чудеса – находил вещи, спрятанные у людей, усыплял зал, загадывал какие-то загадки. Но не в этом дело. Когда он шёл по залу, я знала, у кого он найдёт часы или платок. Я видела это! И сама поразилась! После концерта я прошла к магу за кулисы и рассказала ему о своих ощущениях. Он тут же спрятал предмет, и я его нашла. Он предложил с ним поработать. Мама, конечно, была против, но вы ведь помните, какая я упёртая? Два года мы с ним давали концерты, а потом мне это надоело. Я вернулась в родной город и открыла свой кабинет. Так я и стала целительницей Лионеллой.

– А ты действительно можешь исцелять?

– Могу. Я ездила в Феодосию к Вячеславу Бронникову, прошла там обучение по программе «Экология духа» и научилась открывать третий глаз. Я вижу человека насквозь. Словно рентгеном просвечиваю. Но если узнаю, что там неоперабельная опухоль, я за такого больного не берусь. В основном, ко мне идут с психическими и нервными болезнями. Многих подкосили лихие девяностые, многие потеряли веру в себя и не знают, зачем дальше жить. Таким я помогаю. Что у вас, Евгений Иванович?

– Конечно, это личное… И мне неудобно об этом говорить с бывшей ученицей.

– Ладно, ничего не говорите. Сейчас я разложу колоду карт Таро и попробую сама всё узнать. Хотите попробовать?

– Даже не знаю, – Евгений Иванович засомневался. – А, ладно, раз пришёл, то раскладывай. Мне даже интересно! Никогда не думал, что я, математик, начну ходить к гадалкам и верить во всякую лженауку.

– Ну, не надо так категорично. В мире столько всего неопознанного и загадочного! Так, минутка тишины, – и тонкие пальчики быстро стали раскладывать карты.

– Что я могу сказать? О чём говорит колода? Женились вы по любви, у вас есть ребёнок. До этого года в семье почти всё было хорошо… И вдруг вы заподозрили, что жена вам изменяет. Так?

– Да, именно так.

– Она стала часто отлучаться из дому, приходит поздно, и сил на что-то ещё у неё не остаётся.

– Я спрашивал её, она молчит. А я так люблю её! Я без неё жить не смогу!

– Простите, а вы сейчас где работаете?

– Я сижу дома с ребёнком. Он у нас болезненный. Да и жена зарабатывает в частной конторе гораздо больше, чем я своей математикой… Вот вам и высшее образование! Кому оно нужно в нашей стране?

– Ладно, не отчаивайтесь. Всё у вас будет хорошо. Скоро у вас появится прилично оплачиваемая работа, жена по вечерам будет дома, а для ребёнка вы найдёте няню!

– Ты так шутишь или пытаешься меня успокоить?

– Я так вижу. Потом позвоните мне, хорошо? – и Лионелла подала ему свою визитную карточку, напечатанную золотом по тёмному фону.

Евгений Иванович взял карточку, повертел её в руках и, смущаясь, спросил:

– А сколько я тебе за сеанс должен?

– Какие между друзьями расчёты? Бросьте, я рада была вас видеть и рада помочь.

– Капа, а вы так и продолжаете дружить своей неразлучной троицей?

– Да, девчонки тоже вернулись в родной город, и мы часто встречаемся. Я им передам от вас привет!

– Я всегда удивлялся вашей дружбе. Ведь всем известно, что женской дружбы не бывает…

– А мы – исключение из правил, – весело ответила Капитолина.

Первым настоящим испытанием дружбы трёх подруг стал Вовка – парень баскетбольного роста, приехавший на каникулы к бабушке, той самой тёте Вале, которая всегда и обо всех всё знала. Он возник у них на пути позже, когда экзамены в восьмом классе остались позади и настали долгожданные каникулы. Неразлучная троица почти постоянно гостила у Рины. Мама её, домохозяйка со стажем, ухоженная женщина, которой на вид не дашь и тридцати лет, не возражала, что у её единственной дочери целыми днями находились подруги. Она знала их с первого класса и любила прямолинейную Капу за её честность и надёжность, и застенчивую Аду, такую неземную тургеневскую девушку. На фоне подруг её дочка выглядела ослепительной красавицей, чем мама негласно гордилась. Мама и дочка вместе выглядели как сёстры. И хотя она не отрицала, что девочка внешне должна быть привлекательной, но с детства усвоила простую истину – не родись красивой, а родись счастливой. Своё простое имя «Зоя» она не любила, поэтому дочку и назвала, как ей тогда казалось, красивым именем Карина. Она не могла себе тогда представить, что дочке это имя может не понравиться. Ещё в садике мальчишки начали дразнить девочку, называя её Карой, а отсюда – Каргой и далее Ягой. Что с ними можно было поделать? Ведь прозвище, если пристанет, не отмоешь. Зоя разговаривала с мамочками обидчиков, просила их поговорить с чадами, но ничего не помогало. Карина плакала и не хотела ходить в садик. Пришлось перевести девочку в другой детский сад и сразу сказать, что зовут её Риной. С тех пор только самые близкие знали её полное имя, а мальчишки в классе, наверное, начиная с седьмого, когда Карина расцвела и стала первой красавицей школы, называли её всегда Риночкой. Каждый добивался её благосклонности и вызывался проводить до дому, а самый отъявленный хулиган Колька Тряпичный постоянно хамил ей, дерзил и даже однажды подставил подножку. За что и поплатился – ребята из класса подкараулили его после занятий и проучили. Но даже после этого случая, о котором долго говорили в классе и в учительской, Рина не изменила своим подругам – из школы они возвращались втроём. Сначала шли к Рине, доведя её до калитки, а потом в пятиэтажку на соседнюю улицу Гоголя. Ада и Капа жили в одном доме, но в соседних подъездах на третьем этаже. Их балконы выходили на одну сторону, так что подруги могли переговариваться, не выходя на улицу. Телефонов у них в квартирах не было, у подъезда висел телефон-автомат, из которого они при необходимости могли позвонить Рине. Папа у той был директором крупного предприятия, и телефон в доме имелся. У Рины в комнате стоял параллельный аппарат, в семье уважали друг друга и не имели привычки подслушивать. Если Рине звонили подруги или одноклассники, то мама из коридора кричала дочери, чтобы она взяла трубку, а свою сразу же опускала на рычаг. Рина тоже с детства усвоила, что подслушивать чужие разговоры неприлично. Да и остальные манеры у Рины были на высоте, всё же она воспитывалась в семье, где папа с мамой любили друг друга, это было видно невооружённым глазом! Они никогда не выясняли отношений при дочери. Конечно, как и в каждой советской семье, у них с мужем были разногласия и споры по поводу воспитания единственного ребёнка, по поводу занятости мужа на работе, но они решали их за закрытой дверью. Маму с папой Рина в глаза и за глаза считала идеальной парой, а такие трогательно-нежные отношения между женщиной и мужчиной стали для неё эталоном, поэтому у девочки сформировался образ будущего возлюбленного: либо как папа, либо никак.