Айрин Лакс - Друг моего мужа

Самое поганое, что возня и сдавленные, но всё же крики слышны тем, кто проходит мимо тупика. Но мало кто сунется и окажет помощь. Вот я, например, сунулся. Трое бросились врассыпную почти сразу же. Но один успел чиркнуть ножом, когда я метнулся к девчонке, от страха забившейся в тёмный, вонючий угол.

Взмах ножом дорого обошёлся напавшему. Я сломал ему руку. Кажется, он обмочился, когда бросился прочь со всех ног.

Девчонка всхлипывала и тряслась минут двадцать, не меньше. Вроде успокоилась, но потом ещё больше разревелась, увидев коробку, валяющуюся в грязи, и раздавленный торт.

Две цифры – один и восемь смазались в едва различимое месиво.

– У тебя день Рождения сегодня, что ли?

– Нет. Не у меня. Это у мамы с папой завтра будет восемнадцать лет брака.

– А тебе самой сколько лет?

– Столько же, – шмыгнула носом девчонка.

– Пойдём, – протянул я ладонь.

– Куда?

– Поищем торт с цифрой «восемнадцать».

Девчонка опасливо покосилась на меня.

– Правильно, малышка, лучше перебдеть. Я ничего дурного не имею в виду, но будь всегда на чеку. Хорошо?

– Хорошо! – кивнула она, словно школьница-отличница.

Я не удержался и рассмеялся. Судя по возрасту, она и есть вчерашняя школьница. Я проводил её до двери подъезда.

– У вас кровь!

– Где?

Я посмотрел на расползающееся кроваво-красное пятно чуть ниже локтя.

– Херня. До свадьбы заживёт.

– Нужно вызвать скорую!

– Я хожу и дышу, малая, так что жить буду.

Не знаю, почему, но уходить не хотелось.

Я даже был рад тому, что девчонка зацепилась взглядом за незамеченную мной рану. Девчушка выудила из кармана джинсовки телефон и начала набирать номер «скорой помощи».

Я вырвал трубку у неё из пальцев.

– Давай обойдёмся без твоей самодеятельности!

– Рану нужно обработать!

– Так обработай, – усмехнулся я.

Девчонка быстро стрельнула глазами вверх.

– Дома кто-нибудь есть?

– Нет, – ответила она.

– Дурочка доверчивая, кто же так отвечает! – пожурил её я. – Надо было ответить, что дома отец-спецназовец и брат-амбал ростом два метра.

– Два метра? Как вы?

– Нет. Я немного не дотянул до двух метров. Ладно. Если тебя так сильно беспокоит моя рана, то сама её и обработай.

Девчонка поколебалась.

– А я за это верну тебе телефон, – пошутил я, спрятав телефон в карман джинсов.

Она двинулась к подъезду, набрав код от домофона, быстро поднялась на второй этаж и загремела ключами. Я оперся о стену плечом, глядя на неё сверху вниз.

– Ты хоть знаешь, как меня зовут?

– Нет.

– Сергей.

– Ира, – тут же отозвалась она, открывая дверь.

Я придержал её за локти.

– Послушай меня, доверчивая девочка Ира, никогда больше так не делай, ясно? Или наживёшь очень больших неприятностей.

Она беспомощно взглянула на меня, видимо, только сейчас понимая, что совершает ошибку за ошибкой.

– Просто предупреждаю, – я подтолкнул её внутрь, закрывая за собой дверь. – Другие не такие вежливые, воспитанные…

– И сильные, – покраснев, закончила за меня она, подталкивая в мою сторону тапочки, в которые моя нога ни за что бы не поместилась.

Ира провела меня на небольшую кухоньку хрущёвки и щёлкнула кнопкой на электрическом чайнике.

– Посидите здесь, пожалуйста. Я сейчас приду.

– Подожду.

Ира улыбнулась и прошмыгнула в ванную комнату. Я разглядывал кухню. Простой интерьер, но чисто и опрятно, уютно.

Ира вернулась минут через десять, переодевшись в домашнюю одежду: штаны чуть ниже колена и просторную футболку с милым зайчиком. Только сейчас я хорошенько разглядел её кукольное личико со светлой кожей с россыпью мелких смешных веснушек вокруг носа. Пухлые губы, верхняя немного выступает над нижней. Взгляд сам гуляет по её лицу. Очаровательное в своей простоте и чистоте линий. Светло-голубые глаза под пушистыми ресницами. Брови вразлёт и белокурые волосы с золотистым отливом.

Мои губы растягиваются в безотчётной улыбке.

– Что-то не так? – смутилась Ира, прижав к себе картонную коробку-аптечку.

– Нет. Кроме того, что ты, наверное, с другой планеты.

Ира отвела взгляд и начала перебирать содержимое коробки. Я стянул рубашку, оставшись в одних джинсах.

– Крови не боишься?

– Нет. Не боюсь. Я поступила в медицинский колледж.

– Тогда я попал по нужному адресу.

– Возможно! – рассмеялась Ира. – Давайте руку.

– Давай, – я усмехнулся. – На «ты», Ир. Иначе я начинаю чувствовать себя пенсионером.

– Хорошо, Сергей. Дай мне свою руку.

Пальчики девушки быстро порхали над резаной раной.

– И всё-таки, если наложить швы, рана заживёт быстрее.

– На мне всё и так заживёт. Не в первый раз.

Девчонка скользнула заинтересованным взглядом.

– Не в первый раз режут ножом?

Я усмехнулся.

– Не только ножом. Так что зря беспокоишься. Залепи чем-нибудь. И всё пройдёт.

– Так нельзя. Лучше бы в травмпункт.

Я рассмеялся.

– Так я уже в травмпункте! Давай, малая, делай своё дело, или я так уйду, занесу инфекцию и буду долго болеть.

Девчонка фыркнула и рассмеялась. Смешливая и живая, яркая, как огонёчек. Пока она обрабатывала мою рану, я кое-что узнал о ней…

Прошлое

Ира жила с родителями в этой квартире. Родители уехали в гости и должны были вернуться только на завтрашний день.

Ира всегда возвращалась домой вместе с подругой после учёбы. Но сегодня она заехала в магазин за тортом, поэтому шла одна. Напоролась на ублюдков и встретила меня.

Пухлые губы, изогнутые в лёгкой улыбке. Светлое личико. От неё веет такой чистотой и светом, что хочется потрогать и убедиться в истинности чудесного миража.

Такую красоту многим чаще всего хочется запачкать, чтобы не светила собой слишком сильно – иначе вся остальная грязь станет ещё заметнее.

Лично я ощущаю себя грязным. Особенно от своих мыслей, пробивающих возбуждением в пах. Смотрю на неё и не понимаю. Я же только вчера натрахался до одури и выдоенных насухо яиц. После длительного воздержания секс-марафон был долгим и изнурительным для нанятой проститутки.

Но сейчас меня накачивает возбуждением, от которого член стоит по стойке смирно и упирается в ширинку. Хорошо, что скинул рубашку и прикрыл ею стояк.

Ира заканчивает работу над моей рукой и наливает чашку чая, подталкивая вазочку с конфетами в мою сторону. Сама выбирает простую ириску «Золотой ключик» и прячет за щекой, отпивая чёрный чай из кружки с цветочком.

Мысленно я стону. От мягкой красоты и наивной простоты, от невинной провокации, когда она перекатывает конфету во рту. Не догадывается, что ли, как это зрелище влияет на взрослого мужчину?

Я старше её на восемь лет. Я слишком хорошо знаю, чего мне хочется прямо сейчас. Но я был бы конченым ублюдком, если бы полез к ней после того, как сам спас от нападения. Поэтому я благодарю за чай, к которому не притронулся ни разу, и встаю, наспех накидывая на плечи рубашку.