Анжелика - Ангелы Анжелики. Сложный алгоритм любви

Удивились? Да, да, да. Америка, Калифорния, далёкий и долгожданный рай. Десятилетнее ожидание предсказанного замужества закончилось удивительно романтичной свадьбой с немолодым американским бизнесменом в небольшом уютном Калифорнийском городке Санта-Роза в 12 милях от побережья Тихого океана и 65 милях от неописуемо красивого Сан-Франциско. Об этом событии я могу писать вполне откровенно, потому что абсолютно уверена, что господин Фрэнк Джозеф Бруни никогда не прочтёт мои русские воспоминания. К тому же о нём и о фантастическом, но непродолжительном времени, которое мы чудесно провели вместе в разных уголках США, я буду писать исключительно в радужных красках и только с восклицательными знаками.

Итак, познакомимся с моим первым официальным супругом. Фрэнк был (и очень надеюсь, есть) удивительно внимательным, образованным и интеллигентным средним американцем, который случайно познакомился со мной в одной из зарубежных Европейских поездок, страстно влюбился и забрал меня из России прямо накануне Миллениума.

Это грандиозное событие мы отмечали уже вместе в одном из шикарных ресторанов Сан-Франциско почти через месяц после великолепной рождественской церемонии бракосочетания. До моей поездки в Америку мы трогательно переписывались в течение года. Каждое утро я просыпалась от его ожидаемого телефонного звонка и пожелания доброго утра и удачного дня. Почти каждый вечер его усталый и очень нежный голос на красивейшем английском желал мне спокойной ночи и сладких снов. Я отчётливо помню нашу долгожданную встречу в России, где Фрэнк познакомился с моими родителями, друзьями и коллегами. Он понравился всем! Своими манерами, щедростью и нежнейшим отношением ко мне. После отъезда ещё долгие четыре месяца он терпеливо ждал, писал, звонил и очень скучал.

А как же я, спросите вы. Какие чувства были в моём сердце? Что волновало меня? Мой милый Бруни был старше меня на 20 лет. Конечно, он был привлекателен и выглядел моложе, кроме того, я была поражена его умом, воспитанием и щедростью. Он покорил всех моих родных и знакомых необыкновенной добротой и доброжелательностью. И я была уверена, что за все эти положительные качества смогу полюбить этого взрослого, надёжного и благородного мужчину. Смогу полюбить и его самого, и его страну, и его увлечения, и его стиль жизни. У нас даже не было пресловутого языкового барьера. Фрэнк и все его достойнейшие друзья искренне восхищались моим чистейшим английским. Мне кажется, что Фрэнк понимал моё внутреннее состояние и всеми силами пытался влюбить в себя. Мы много путешествовали. Он не только показал мне Калифорнию и Флориду, он познакомил меня с мексиканской и итальянской культурой, он научил меня разбираться в экзотических блюдах и винах. Он подарил мне роскошное кольцо с дорогим бриллиантом в знак своей любви и верности. Но он совершил одну, но очень большую ошибку, о которой я хочу рассказать вам, милые русские барышни, мечтающие выйти замуж за состоятельного иностранца и уехать в зарубежный рай.

По каким-то своим соображениям мой замечательный супруг почти сразу после законного оформления наших отношений значительно ограничил меня в привычном общении с близкими, моей страной, моей прежней жизнью. И, к сожалению, эта ситуация изоляции и закономерной тоски сыграла в нашем случае роковую роль. Я не смогла полностью адаптироваться к равнодушной, даже бездушной и очень прагматичной американской жизни. Я не имела ни малейшей возможности реализовать свои профессиональные качества, чтобы быть независимой и уверенной в финансовом отношении. Я изнывала от одиночества с человеком другого времени, другой культуры и ментальности. Я не могла родить ребёнка. Я даже не могла завести собаку! Я была слишком молода для этого замечательного человека. Моя жизнь была похожа на изысканную жизнь дорогого экспоната в мировом музее.

Помните об этом, милые девушки, и выбирайте себе зарубежных мужей по возрасту, чтобы вас объединяли общие интересы, мечты и стремления. И обязательно рожайте себе детей! Только тогда у вас будет не только любовь и поддержка, но и реализация материнских чувств. Фрэнк не мог иметь ещё детей, и об этом умолчал до нашей свадьбы. Он обманул меня в надежде сохранить меня в своей бесценной коллекции, и этот обман стал нашей общей трагедией. Я тоже обманула его, придумав предлог для отъезда в Россию, домой, к новому счастью, счастью рождения сына.

Я и сейчас помню его нежные печальные глаза, наполненные скупыми, но такими искренними мужскими слезами. Он одиноко стоял в пёстрой толпе пассажиров на паспортном контроле и прощался со своей русской мечтой. Улыбался и плакал одновременно, понимая, что никогда не сможет вернуть меня обратно, никогда не сможет повторить упоительное счастье, никогда не сможет поверить в исполнение самой тайной, сумасшедшей мечты о браке с русской красавицей.

Мне было очень жаль, по-настоящему жаль этого мудрого, но одновременно по-детски наивного пожилого мужчину. Но я была так счастлива, бесконечно счастлива! Сердце бешено колотилось! Я летела сквозь толпу пассажиров из налаженного и беспроблемного рая, навстречу неизвестности и обязательным российским сложностям. Я так торопилась пересечь заветную красную таможенную черту, потому что ужасно боялась, что меня неожиданно остановят и вернут навсегда уже забытому мной мужу-американцу.

Как часто, когда мне очень тяжело одной, я достаю из заветной шкатулки уникальное авторское кольцо с драгоценным бриллиантом в несколько карат, подаренное мне Фрэнком на помолвку. Смотрю на сверкающий алмаз и вновь и вновь прошу заветное прощение за невольный обман и скоропалительное бегство. Фрэнк ещё долго и настойчиво писал и звонил, просил, умолял вернуться. Но я так и не смогла переступить через себя, свою культуру, свои заветные мечты о материнстве. А ещё я очень надеялась снова увидеть дорогого мне мужчину, которого бесконечно и преданно любила до отъезда в США.

Если бы ни моё навязчивое желание выйти замуж, я бы, вероятно, жила совсем иначе, совсем в другой стране, со всем с другим, очень любимым и любящим мужчиной. Я тоже могу назвать его имя, потому что не знаю, где и как он живёт сейчас.

Олаф. Это очень распространённое немецкое имя. Однако для меня это было единственное, самое дорогое, самое любимое мужское имя.

Олаф Эймер. Молодой, очень красивый, атлетически сложенный, высокий белокурый немец из Штутгарта.

Вы согласитесь со мной, мои дорогие читатели (я уверена, что эту главу уже читает не только усталая мама, но и её прехорошенькая дочка), что очень часто судьба или Всевышний дают нам уникальные шансы для обретения новых эмоций и чувств. Так случилось и со мной, когда совершенно неожиданно мой ангел-хранитель подарил мне нежданную прекрасную любовь.