Ирина Лисовская - Лялька. Закон бандита

– Бэха, не кипятись, – к ним подошел еще один, – как он? Довезем?

– Если мы его не довезем… – Бэха лютовал. – Найду каждого, разорву голыми руками и отошлю по частям их хозяину!

Я крепко зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть от отчаяния. Беги, Ева, как можно скорее! Мужчину как раз поднимали с земли, я воспользовалась моментом и улизнула, забежала в подъезд и заперлась в квартире.

Сердце билось быстро-быстро, а из-за подскочившего пульса перед глазами поплыла картинка. Вот и помогла, ничего не скажешь. Кажется, только хуже себе сделала. Подставила себя. Надо убираться из проклятого города, не будет мне здесь спокойной жизни. Если не отчим, так Бехтеров достанет. А теперь еще прибавились неизвестные уроды и родственники раненного мужчины. Слишком много людей меня ищут в последнее время. Напасть, не иначе.

К счастью, Машки не было в квартире, я быстро вымыла окровавленные руки, сняла с себя перепачканную одежду, на которой отпечатались алые разводы. Вещи нещадно испорчены. Я действовала по наитию – сразу упаковала все в пакет; по-хорошему бы сжечь вещи, но где здесь палить костер? Решила выбросить утром, от греха подальше. А в обед купить билет и свалить. Да, так и сделаю.

Меня колотило из-за пережитого ужаса, даже не столько напугала сама ситуация, сколько слова Бэхи о том, что разорвет обидчиков. Буду ли я в их списке? Боже, пусть они довезут мужчину, пусть он выживет, пожалуйста!

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Ворочалась, пугалась каждого шороха за дверью. Машка явилась в три ночи, вошла тихо и закрылась в комнате, думая, что я сплю.

Даже под утро, когда за окном посветлело, сна не было. Я все думала, гадала: спасли или нет? Переживала за мужчину, будто мы старые добрые друзья.

В итоге встала в семь утра, выпила несколько чашек кофе, но они меня не взбодрили. Маша все еще дрыхла, хотя на работе надо быть в восемь.

– Эй, спящая красавица, – постучала ей в дверь. – Просыпайся, ты на работу опоздаешь.

Ноль реакции. Я постучала громче и настойчивее, чтоб подруга точно проснулась.

– У меня отпуск, хватит долбить.

Отпуск? Странно. Помнится, начальница со скрипом пускала девочек в отпуск, чем Маша заслужила такую роскошь? Я пожала плечами, это все теперь не мое дело. Надо собираться на вокзал, за билетами на автобус. Поезд – не вариант.

Шустро собралась, взяла пакет на выброс и спустилась вниз. Из-за нервозности и ночи без сна, везде мерещились преследующие меня глаза, каждая машина была под подозрением. Да, Ева… Так и до психушки не далеко.

Выбросила пакет и побежала прямиком на вокзал. Вроде никто не ехал за мной, не следил. Накрутила себя, теперь дергалась по каждому взмаху листика.

Но все равно, неспокойно было на душе, тревога нарастала с каждой пройденной минутой. На вокзале я немного успокоилась – вокруг полно людей, здесь проще затеряться среди толпы зевак, чем на полупустых улочках.

Как и планировала накануне, купила билет на час тридцать. Все равно раньше ничего нет. Я нацелилась на промышленный городок: возможно, именно там мне удалось бы начать жизнь с чистого листа?

В квартире все еще оставались кое-какие вещи, неохотно покинула уютный зал и поплелась обратно домой. И все же, беспокойство было не зря. Как только начала переходить дорогу, передо мной с противным визгом затормозила машина, едва не сбив с ног. Водитель виртуозно сумел избежать наезда. Но вот когда из нее вышел крупный мужчина, я онемела от ужаса.

Бехтеров был мрачнее тучи, у него под глазами залегли темные круги, будто он не спал пару суток. Он пугал своим видом, в глазах горел огонь, способный сжечь все вокруг дотла. От страха попятилась назад, Руслан схватил меня за руку и с силой дернул на себя. Я угодила прямо в его каменную грудь, мужчина крепко удерживал меня на месте, не давая шанса сбежать. Это конец…

Спереди опустилось стекло, и пассажир прогремел нам:

– Быстрее, мы начинаем привлекать внимание.

Бехтеров силой запихал меня в джип, уселся следом, замки сразу защелкнулись, машина тронулась с места. В последние дни я жила на чистом адреналине, поэтому, когда он в очередной раз хлынул по венам, уже не удивлялась блаженному состоянию, сродни эйфории. Оно стало наркотиком для меня.

– Я… я… как раз купила билет и через несколько часов меня не будет в городе, пожалуйста… отпусти меня…

Слова дались с огромным трудом, я намеренно не смотрела Бехтерову в глаза, они полыхали лютым гневом, кто-то сильно разозлил мужчину, а отыграться приехал на мне. На невинной, хрупкой девушке.

Я вдруг заметила зажатый ремень в кулаке Руслана. Присмотрелась и ахнула, это же мой ремень! Тот самый, который я накануне… О, нет! Нет, нет, нет!..

– Он жив?

Я с отчаянием взглянула в глаза Бехтерова, на моих выступили слезы. Вся картинка сложилась воедино. Мне не показалось, что голос был знаком, я спасла брата Бэхи… Или не спасла.

Радужка Руслана полностью почернела, мужчина продолжал лютовать, а я сразу пожалела, что выдала себя. Зачем?! Могла ведь сделать вид, что не узнала ремень! Они не могли найти меня, как? Это невозможно, именно я себя выдала только что, дура!

– Жив.

Одно слово, сколько же в нем смысла! Меня накрыло облегчением, я выдохнула и слабо улыбнулась, но лють в глазах Бэхи все еще не давала мне расслабиться. Зачем он приехал и что теперь сделает со мной? Бехтеров все еще крепко держал мою руку, кожа начала гореть от стального захвата, я отчаянно взвизгнула, хватка с каждой секундой становилась невыносимо болезненной.

– Пожалуйста, – прорыдала, – отпусти меня, мне больно. Я не сделала ничего плохого.

Бехтеров опомнился, разжал пальцы, но ладонь с руки не убрал, ласково погладил, словно таким образом просил прощение. Я растерялась, его глаза постепенно приобретали прежнюю голубизну, в них продолжала плескаться злоба, но так же четко различалось отчаяние и страх. Вероятно, страх потерять брата.

– Почему же ты не уехала, Лялька?

Это был не вопрос. Ирония или облегчение – совсем не те слова, которых я ожидала от Бэхи. Он пленял глазами, было в них что-то колдовское в этот самый миг, сладкое и порочное… Вероятно, я сходила с ума, но… откуда там вдруг взялась нежность? Как и в касании пальцев на моей руке.

– Останови у обочины, – приказал Руслан водителю.

Меня до сих пор не отпускали его глаза, почему я не могу отвести от них взгляд? Меня будто приковали к месту невидимыми гвоздями или загипнотизировали. Машина остановилась…

– Вышли, оба.

Два бугая одновременно покинули салон авто, я нервно сглотнула, бежать некуда. Даже если каким-то чудом удалось бы выскочить из машины, меня тут же остановят и вернут. Губы пересохли, я машинально облизала их, взгляд Бехтерова мгновенно переместился на мой рот. Там теперь плескалась жажда и похоть, Бэхе ничего не помешает взять меня, я в ловушке.