Julia Barh - Я ждала тебя у окна

Руками я хотела ударить его, расцарапать лицо, но одной рукой он сжал их над моей головой. Пол был холодный, мокрый, грязный, бездушный к тому, что происходило, и я только билась об него ногами в попытках ударить Аарона.

– Мне плевать! – прорычал он в моё лицо. – Считаешь меня уродом? Такого ты меня и получишь! Слова же твои стоят выше чего либо, верно?!

Я мычала изо всех сил ему в руку, надрывая глотку, когда он наклонился ещё ниже, чтобы укусить мою шею. Ногами я била его по копчику, но и самой мне было больно. Горло горело огнём от немого крика, шею разрывало на части. Он отстранился, чтобы освободить мне рот, и я тут же закричала.

– Замолчи! – Аарон сильно ударил меня по лицу, отчего я тут же замолчала, испуская стон боли и рыданий.

В прострации я посмотрела в сторону, словно не хотела принимать того, что это я лежу под ним в закрытой душевой, а не кто-то другой. Я так часто дышала, словно в следующие несколько минут просто испущу последний свой вздох и больше никогда не оживу заново.

Аарон копошился внизу, но вскоре я почувствовала, как его горячий член проскользил у меня между ног. Я уже было закричала вновь, словно проснувшись, но он вновь закрыл мой рот рукой, сильнее вдавливая её в мою кожу, отчего я почувствовала боль в затылке.

Я всё отчаянно мычала, словно он мог сжалиться и оставить меня в покое, но Аарон словно в безумии кусал моё тело, облизывал его, вновь кусал и засасывал, причиняя мне боль. Он превратился будто в животное, которое хотело сожрать меня вместе с костями, поиметь, разорвать, обглодать…

На секунду он освободил мне рот, чтобы плюнуть в руку и помочь себе протолкнуться в моё тело. Я немедленно провыла:

– Нет! Аарон! Аарон, ОСТАНОВИСЬ!

Тело выгибалось от боли. Я не хотела подчиняться, я не хотела этой связи, я не хотела его…

В меня с трудом протолкнулся его стержень, и я уже было вновь закричала, но Аарон накрыл мой рот ладонью. Истерически я немо верещала, душа моя разрывалась на части, внутри жгло от боли, я не хотела, не хотела его!

«Я хотела этого не так…»

Аарон безжалостно толкнулся в меня до конца, его упругий член полностью заполнил всё внутри, от боли я плакала и не могла пошевелиться. Тело било страшной дрожью, я хотела закричать в голос, лишь бы это всё прекратилось.

Парень всосал кожу на моей груди, оставляя яркие отметины порока. Словно ненормальный, он часто дышал мне на ухо и кусался, облизывал мою кожу и как одержимый вновь и вновь вбивался в мою щель, словно таким образом доказывал своё превосходство, словно он хотел показать мне, что теперь сможет это делать всегда.

Я немо рыдала, пытаясь закинуть голову, словно таким образом окажусь подальше от него. Сердце бешено колотилось в груди, моему телу было страшно больно, холодно, мерзко… Слёзы, щипая кожу, растекались по вискам.

Он освободил мне рот, припадая ко мне губами, но я тут же повернула голову в сторону, не позволяя поцеловать себя. В злости он отпустил мои руки и схватил за волосы, поворачивая на себя. Второй рукой он зажал моё лицо в пальцах.

– Не смей! – твёрдо приказал он, чтобы после жадно впиться в мои губы. Я зажмурилась. Как мне было больно! Как неприятно всё это!

Беспощадно я орала про себя о помощи. Но помочь мне никто не мог.

Я хотела укусить его, так сильно, чтобы полилась кровь, но понимала, что сделаю этим себе только хуже. Мне оставалось только вновь попытаться оттолкнуть его руками и ногами. Но Аарон тут же отреагировал. Рукой он проскользил под моим затылком и сжал волосы, вынуждая меня замереть от его твёрдого, злого взгляда.

– Не смей больше сопротивляться! – словно выплюнув мне это, сказал Аарон, тут же грубо толкаясь в меня.

Освободившейся властной рукой он спустился по моему телу и сильно сжал мою ягодицу, притягивая к себе плотнее. В отчаянии я смотрела в потолок, будто бы это могло помочь мне избавиться от всего, что я чувствовала. Руки держались за его плечи, скрытые под тканью толстовки, ноги и вовсе уже не подчинялись мне.

– Ты сделала это, – вдруг сказал Аарон, глядя мне в лицо. Я не могла понять, что это означало, слёзы всё катились по моим вискам. – Ты сделала это с нами, Энни, – вновь сказал он, а затем в очередной раз впился в мои губы, но я лишь закрыла глаза, рыдания сильнее охватили меня.

Он ещё двигался во мне некоторое время, после стремительно выходя и обливая меня горячей струёй семени. Я смотрела в сторону, у меня пылала ударенная щека, не говоря обо всём остальном.

Аарон нависал надо мной и смотрел, словно остального позора мне было мало. Ткань джинс на его коленях была тёмной из-за воды, равно как и его локти. Я лежала под ним безвольной куклой, с разведёнными ногами, со спермой на измученном, силой взятом теле.

Он медленно поднялся, застегнул штаны. Я громко всхлипнула, еле-еле переворачиваясь на бок, в отчаянии прикрываясь полотенцем, чувствуя боль и холод от его семени на коже. Меня сотрясали рыдания, я обняла себя руками, чувствуя его тёплый запах волос и карамельных губ… Но вместе с тем чувствуя и отрезвляющий запах горячей спермы, полосами разлитой на мне.

– Вставай, – сказал Аарон, но я продолжала лежать на холодном полу.

Тогда он в раздражении подхватил меня под руки и поднял на ноги, но я медленно заваливалась обратно на пол. В ещё большем раздражении он меня встряхнул.

– Ну же, Энни! Немедленно вставай!

Почти нечленораздельно я сказала ему убираться. Я ничего не хотела слышать, ничего не хотела делать, я чувствовала себя так плохо, что ничего не соображала.

– Нет уж! – вспылил он, резко прислоняя меня к холодной стене, из-за чего я вскрикнула. – Приди в себя!

Вновь в потоке рыданий я что-то нечленораздельно сказала, желая, чтобы он убрался от меня поскорее, но это словно ещё больше разозлило его.

– Нет, Энни! Тебе придётся сейчас проглотить всю свою злость и отвращение! Слышишь? Ты поняла меня?

Аарон грубо схватил моё лицо, насильно заставляя посмотреть на него. Он смотрел так, словно хотел стереть меня с лица земли. Это заставило меня немного прийти в себя.

Как… как он смеет так смотреть на меня?..

– Ты должна сейчас же прийти в себя. С этого момента, Энни, – он сильнее сжал мой подбородок, – ты будешь делать всё, что я скажу или пожелаю. Ты моя, Энни. Без разговоров.

На лице моём выступило такое выражение, словно я попала в театр абсурда. Что он такое несёт? Как смеет?..

– Я всё объясню потом, чтобы не было моментов, которые мне явно не понравятся. А сейчас немедленно обмойся, я тебя жду в раздевалке.

Он вильнул рукой, словно хотел выкинуть мою голову к чёрту, но, к счастью, голова моя всё ещё была на шее. Он ушёл, оставляя после себя всю ту же боль и холод.

«Уж лучше бы ты оставил отвращение после всего, Аарон… Что в тот раз, что в этот я чувствую… будто бы преданное доверие… Словно у меня был проблеск надежды, но…»