Артем Октябрьский - По везению судьбы. Сборник. Книга первая и вторая

– От нас?

– От меня с братом.

– Хорошо. Значит, в первый раз драка была из-за девушки, а другие… просто так?

– Видимо должок решил отдать.

– В этот раз тоже?

– Да.

– Так, откуда в драке участвовало столько людей?

– Роман пришел с тремя десятками людей, и собирался покончить с нами.

– В каком смысле?

– В прямом.

– Интересно. Дальше?

– Дальше ребята с района подтянулись, я с ними в хороших отношениях.

– А Ашхадарян там, откуда взялся?

– Я и с его семьей тоже в хороших отношениях. Геворг позвонил мне в разгар ругани, я попросил его приехать. Я не знал, что он позовет помощь.

– Что происходило во время драки?

– Драки… – Виктор сильно задумался. Он наотрез не помнил драку, только то, как Гева убил Романа, о чем он, конечно, сказать не мог.

– А я не помню… – Он испуганно сказал следователю. – Я не помню ничего!

Виктор заметно стал паниковать.

– Я не помню! Ничего не помню!

– Успокойтесь, Виктор, все нормально, ничего страшного.

– Нет, нет! Я не помню! Я забыл! Нет!

На крик прибежала сестра.

– Что случилось?! Что вы ему сказали? – сердито спросила она у следователя

– Ничего я не говорил.

Сестра подошла к Виктору, взяла его за лицо.

– Виктор, вы слышите меня?! Что случилось?!

– Я не помню! Ничего не помню!

– Так, – повернулась она к следователю. – Выйдите отсюда! Время посещения окончено!

Следователь вышел. Медсестра привела Виктора в чувство, дала успокоительное, уложила в кровать. Виктору было нереально страшно из-за пропасти в памяти, но быстродействующее успокоительное сделало свое дело. Уже через пять минут он уснул.

Однако долго он не проспал. Голоса в голове даже во сне достали его, и он проснулся посреди ночи. В палате лежали еще пару человек. Они спали. Виктор сел, поджав ноги, и снова начал всматриваться в образы. В какой-то момент в темном углу что-то зашуршало, заставив Виктора отвлечься от образов и посмотреть в угол. Из угла вышел Роман. Перерезанное горло, неестественное синее лицо, глаза, залитые кровью, все это освещалось луной, бившей из окон. В руке его была бита. Роман взмахнул ею, и медленно пошел в сторону Виктора. У Виктора перехватило дыхание. Он слез с кровати, и, пятясь, пополз к двери. Он хотел закричать, но горло пересохло. Доползя до двери, Виктор уткнулся в нее спиной, а Роман все медленно шел, с битой над головой. Надавив на дверь, Виктор открыл ее, и прополз на всю ширину коридора, уткнувшись спиной в стену. Роман стоял в дверях палаты и просто испарился. Виктор не мог, и не хотел возвращаться в палату. Вокруг никого не было. В дверях, ведущих в другой коридор, Виктор заметил надпись «Реанимация», где лежал Женя. Переведя дух, Виктор встал и, медленно, вдоль стены, пошел по коридору. Время было позднее. В реанимации должна дежурить медсестра, но именно в этот момент она вышла по делам. Виктор аккуратно зашел в реанимацию. Женя лежал на кровати, на лице была кислородная маска. Он не спал. Виктор подошел и сел рядом. Женя посмотрел на брата, улыбнулся, и подмигнул ему. Виктор улыбнулся, и подмигнул в ответ. Жене уже было лучше, чем два дня назад, но все равно было тяжело дышать. Ему сильно прилетело по легким. Братья, молча, смотрели друг на друга, радуясь, что оба живы и почти здоровы. Но в какой-то момент Виктор склонил голову, положив ее на кровать. Он уснул. Женя, недолго полежав, последовал его примеру.

Виктора разбудила медсестра.

– Эй! – шептала она, стараясь не разбудить Женю. – Проснитесь! Вы, почему здесь?! Почему не в палате?!

Виктор открыл глаза, будто не спал. Теперь это проблема его контузии – он никогда не будет спать полностью. Вроде бы и в глубоком сне, а просыпается от каждого шороха, при этом не чувствуя усталости, или недосыпа. Виктор посмотрел на медсестру.

– Я… просто решил проведать брата, – тихо ответил он.

– А вы в курсе, что в реанимацию вход воспрещен?!

– Знаю.

– Тогда марш в палату!

Виктор встал, посмотрел на брата и медленно пошел назад. Ему не хотелось возвращаться в палату.

На следующий день приехали родители. Все это время они провели в следственном комитете, и только сейчас их отпустили. Виктор как всегда сидел в палате, вглядываясь в образы, когда зашел отец – уже довольно седой, пятидесятилетний Александр Колесников. Несмотря на возраст, Александр всегда держал себя в форме. Даже сейчас, когда его сыновья на пике роста, он остается выше их, что не позволяет братьям повзрослеть психологически, из-за чего они прислушиваются к отцу, как к богу.

Александр тихо закрыл дверь, подошел к сыну. Виктор его не замечал. Тогда Александр сел на стул и сказал:

– Сын? – голос его был от отрочества грубым, когда он, зимой провалился под лед

Виктор повернул голову, лицо его наполнилось удивлением.

– Папа! – Виктор обнял его так крепко, что Александру пришлось немного отстраниться, чтобы Виктор его не задушил.

Удивительно, что такой, казалось бы, уже взрослый парень, ведет себя со своим отцом, как маленький ребенок. Виктор долго обнимал отца, потом отстранился. По щеке катилась слеза, которую отец вытер рукой.

– Ну как ты, драчун? – Александр старался быть как можно более ласковым.

– Да я… не знаю, – Виктор не мог решить: говорить отцу про галлюцинации, или нет. – вроде все хорошо, врачи говорят. Мама не удосужилась прийти, да?

– Она у Жени, в реанимации.

– Как он? Ты был там?

– Да, был. С ним все хорошо. Пару дней еще полежит, и его в палату перевезут. Тебя, сказали, выпишут раньше.

– Почему?

– Хм, – Александр усмехнулся. – Ты целее, хотя врачи сказали, что по голове тебе сильно досталось.

– Да… – Виктор чуть-чуть задумался. – А где вы были все это время?

– В милиции, где ж еще. Допрашивали нас, других родителей. Оказалось, мы с мамой не все знаем о ваших с Женей похождениях, если не сказать, что ничего не знаем.

– В каком смысле?

– Как это ты с Ашхадаряном познакомился?

– Да я не с ним, ну в смысле не с Левоном познакомился.

– А с кем?

– С Гевой, племянником его.

– А, так это ты их племянницу спас, получается?

– Ну да.

– Вот те раз. Ну, я с отцом Левона в свое время на угольной шахте работал, он старше меня, правда. Вот мы в отделении и встретились, спустя двадцать пять лет. Это ты удачно друзей себе нашел. С ними хорошо дружить. В беде не оставят никогда. Мы же с Виссарионом в одной бригаде работали. Шахта обрушилась зимой восемьдесят первого, как сейчас помню. Его завалило, но не полностью, по пояс. Вот, ребята, кто цел остался, наверх полезли, а я с ним остался, чтобы он с ума не сошел. Четыре часа на дне шахты проторчали, пока нас спасатели не высвободили.

– Слушай, пап, – перебил Виктор. – Откуда у нас эта мания всем помогать?