Владимир Великий - Чужое небо

После душа победители переоделись и направились в столовую, где их ждал торжественный ужин. Начальник лагеря под аплодисменты присутствующих вручил победителям ящик вафель. Болельщицы получили в качестве приза ящик лимонада. Рано утром прозвучал пионерский горн. Начался новый день, очередные радости и огорчения.

После успешной сдачи школьных экзаменов Иванов прошел медицинскую комиссию и поступил в Омское высшее общевойсковое командное училище имени М. В. Фрунзе. Первое сентября был торжественным днем для училища, и не только для него. Возле трибуны собрались сотни родителей и знакомых, представители общественности города. Звучали торжественные марши духового военного оркестра, перед курсантами выступил начальник училища. Генерал поздравил всех с новым учебным годом, особое внимание уделил тем, кто несколько часов назад надел военную форму. У курсанта Владимира Иванова, как и у его товарищей, было прекрасное настроение. Перед ним открывалась возможность для большой карьеры, он строил планы. Но, увы… Жизнь распорядилась иначе.

Через две недели он получил телеграмму из Чапаевки, что его родители погибли в автомобильной катастрофе. Небольшой листок бумаги принес ему командир взвода. Молодой лейтенант был сильно взволнован, ему было больно и тяжело сообщать страшную весть своему подчиненному. Иванов был ошеломлен страшной информацией, до этого момента его родители были живы и здоровы. Он всегда их уважал, делал все возможное для того, чтобы они меньше переживали. Буквально через час после памятного построения на плацу он отправил письмо в деревню, информировал мать и отца об успешной сдаче экзаменов и о зачислении курсантом. Ждал ответа, хотя и не очень быстрого. Письмо от областного центра до глухой деревни могло идти неделю, а то и больше. Позвонить и сообщить радостную весть о своем поступлении он не мог, в деревне не было телефона. Он ждал из родного села любой информации, только не о смерти родителей. Он дрожавшими руками взял телеграмму из рук офицера, содержание ее прочитать не мог. Слезы капали из его глаз, в горле стоял ком, дышать становилось все трудней и трудней. Он выбежал из казармы и вскоре оказался в сосновом бору, расположенном неподалеку от училища. Он упал на землю и заплакал навзрыд, затем стал руками рвать траву. Он то и дело спрашивал Бога, за что он так жестоко наказал его родителей. Они погибли очень молодыми, каждому из них еще не было и сорока лет. Супругов Ивановых хоронили все от мала до велика. Владимир и Мария были трудолюбивыми, честными и порядочными людьми. Таких в Чапаевке было большинство.

В училище круглый сирота Иванов вернулся через две недели. Занятия в аудиториях, на тактических полях, общение с коллегами, не могли отвлечь его от недавно постигшего горя. Он не мог войти в привычную колею напряженной жизни военных людей. Он довольно часто хандрил, не готовился к занятиям. У некогда способного юноши появились двойки, он их тут же исправлял, затем получал вновь. Он все больше и больше замыкался в себе, днем и ночью впадал в тяжкие раздумья. Он искал опору в своей жизни. И эта опора, как ему казалось, уже была у него, была только в мечтах. Этой опорой была Маша Дергунова, его одноклассница, которой он за два года совместной учебы даже и десятка предложений не сказал. После выпускного бала прошло почти полгода, за это время он ни разу с ней не встретился, ни разу не написал. Незаметно подошли зимние каникулы…

Февральская погода встретила отпускника не очень дружелюбно, термометр в Омске зашкаливал за отметку 30-35С мороза. Горожане то и дело прятали свои носы в куртки и полушубки. Курсант не терял попусту драгоценного времени в поисках любимой, каждый день отпуска для него был на вес золота. Он обошел почти все институты и техникумы областного центра, Мария Дергунова там не училась. Не помогли ему и справочные службы миллионного города. Он поехал в деревню Окуневка, где жили ее родители. Отец и мать Маши, люди пенсионного возраста, неприветливо встретили молодого человека. Иванова это очень беспокоило, он все терялся в догадках столь холодного приема. Возможно, пожилым людям не нравилась его военная форма, а может, были и другие причины. Хозяин очень внимательно всматривался в глаза военного, прежде чем пригласил его к себе в дом. Он представлял собой небольшое строение с перекошенными окнами, кое-где с подгнившими углами. Обстановка внутри была очень простой. В спальне стояли две панцирные кровати, возле стены между ними стоял комод. В гостиной, она же была кухней, а также и столовой стояли кровать, стол и несколько стульев. После того, как Иванов еще раз представился и объяснил цель своего визита, у хозяев появились слезы. Прошло порядка пяти минут, прежде чем они успокоились. Первым заговорил мужчина. Он с большим трудом выдавил из себя несколько предложений. Из его слов курсант понял, что Маша живет во Владивостоке и приезжать домой не собирается. Дальнейшее поведение пожилых людей незванного гостя вообще шокировало. Едва муж закрыл рот, как жена соскочила с дивана и с кулаками набросилась на военного. Затем громко запричитала:

─ Ради Бога, оставьте нас в покое… Мне уже тошно от всех этих расспросов…

Закатив глаза и подняв руки кверху, она истерично продолжила:

─ О-о-о, Боже мой, покарай этих извергов, которые не даю мне спокойно жить… Боже, покарай их…

Иванов не стал больше докучать вопросами Дергуновых. Он холодно простился и вышел вон. Некоторое время он бродил по улице. Раздумывал о случившемся. Потом зашел в магазин, в полусгнившее деревянное строение. Оно чем-то напоминало собой сельский амбар. Курсант бегло пробежал глазами по полкам. Кроме сгущенки, пряников и яблочного сока, да нескольких буханок хлеба он ничего съестного не увидел. Начавшийся голод вынудил его купить банку сгущенного молока и килограмм сухих пряников. Выйдя из магазина, он посмотрел на часы. До прихода автобуса было порядка десяти часов. Он тяжело вздохнул и вновь стал бродить по деревне. Она состояла из одной очень длинной улицы, идущей до самого озера. В самом центре Окуневки находился клуб, контора и магазин. Мороз на улице все крепчал и крепчал. Дабы основательно не замерзнуть, молодой человек в военной форме делал пробежки. На какое-то время ему удавалось согреться, он иногда снимал с себя шапку и вытирал носовым платком влажные волосы. Сибирский мороз его не страшил. Он все думал, что же на самое деле произошло в семье Дергуновых. Он все еще не верил, что пожилые люди могли просто так нагрубить незнакомому человеку, да еще с погонами. Иванов решил искать другие источники информации. Вскоре ему это сделать удалось. Проходя по улице (в какой уже раз!), он неожиданно увидел возле клуба мальчика. На вид ему было лет десять, не больше. Сразу же было видно, что он слонялся без дела, лишь бы провести свое время. Знакомству с военным подросток сильно обрадовался. Вскоре он без всякого стеснения рассказал ему не только о себе, но и о своих родителях. Кое-чем поделился и из жизни своих односельчан. Иванов не торопился со своим наболевшим вопросом. Мало того. Он сделал небольшой презент мальчишке. По-дружески поделился с ним своей покупкой. Толя от гостинцев не отказался и сразу же принялся уплетать за обеи щеки пряники. С банкой сгущенки возникли трудности. Ни у кого из мужчин ножа не оказалось, что на какой-то момент остановило «чаепитие» на крепком морозе. Сначала курсант хотел послать мальчишку за ножом домой, он жил на самом конце деревни. Вскоре от этой идеи Владимир сам же отказался, а вдруг малыш больше не придет, и всей информации конец. Он не хотел стучаться в двери или в окна полузамерзших домов и донимать сельчан вопросами, содержание которых через пару часов станет достоянием всей деревни, а того и всего района. Ему ничего не оставалось делать, как предложить новому знакомому целую банку сгущенки. Мальчишка улыбнулся и быстро спрятал ее за пазуху. Улыбнулся и военный. Он уже не сомневался, что друг созрел для очень важного вопроса. Он с некоторым придыханием в голосе произнес: