Оксана Алексеева - Зарисованное лето

Я совершенно не беспокоился, оставляя подопечного в кругу его старых приятелей и одноклассников. Внезапное раздражение улетучилось так же быстро, как и возникло. В конце концов, я не ревнивец.

Зарисовка «За сбычу мечт»

Первый тост у нас всегда одинаков: «За сбычу мечт!». Не знаю, кто придумал это дурацкое выражение, и почему все неукоснительно соблюдают придуманное правило, но именно традиции делают сообщество тесным кругом. Свой от чужого отличается знанием традиций. И каждый раз, произнося это самое «За сбычу мечт», никто за столом и не задумывается всерьез, что должно бы вкладываться в эту мысль. Есть хоть у кого-то из нас мечта? Все уже закончили школу, кто-то работает, кто-то сидит на шее у родни, кто-то свалил в большие города. И все, кто остались, на моих глазах расписались в отсутствии мечты, потому что Новая Засопка – не то место, где мечты сбываются. Дело, конечно, не в месте, а в самом ощущении, а оно постоянно меняется, вместе с возрастом и целями. Например, можно, когда тебе шестнадцать, мечтать о девочке с соседней парты – такой нежной, такой не к месту особенной посреди привычной серости. Мечта о взаимности может и сбыться: поцелуи, встречи, первая любовь, первая страсть и первый секс. А потом она отвечает взаимностью всем, кто тоже о ней мечтал или просто проходил мимо. И твоя мечта тает под натиском простого осознания: девочка эта, предмет твоих грез, виновата только в том, что тоже мечтает! Она мечтает найти того, кто ее мир сделает особенным, кто вытянет ее из бесконечной рутины. Проблема не в тебе или в ней, а в мечтах. Взрослые – те, кто ставят цели, а не погружаются в мечты, дети – те, кто просто еще не пережил несколько необходимых для существования разочарований.

Всю рабочую неделю мы с Сашкой виделись ежедневно, хотя на тусах с Кириллом и остальными я ему компанию не составлял. Там он прекрасно справлялся и без меня. А мы пересекались только потому, что жили в соседних домах.

Иногда он сам заходил к нам, и моя мама относилась к его визитам точно так же, как баба Дуся к моим. Отца чаще всего не бывало дома, а когда и присутствовал, то сухо здоровался и возвращался либо к телевизору, либо к бутылке. Главе семейства не по статусу демонстрировать особую приветливость.

Однажды я оставил Сашку в своей комнате, пока бегал на кухню за мамиными булочками, а вернувшись, застукал его уткнувшимся в мою тетрадь.

– Эй! Это вообще-то личное! – я поставил тарелку на стол и потянулся, чтобы отобрать свою потрепанную отдушину.

– Погоди, – сухо и серьезно. – Погоди, я сказал! – даже резковато. При этом он развернулся так, чтобы лишить меня возможности просто вырвать тетрадь из рук.

Стало как-то неприятно щекотно. Как будто он грязной ногой наступил мне в душу. Но до того, как я успел обозначить позицию, он захлопнул тетрадь и положил на стол. Точно на то место, где она всегда лежала.

– Никит, у тебя есть мечта?

Я сразу понял, какую зарисовку он успел прочесть, но отвечать у меня желания не было.

– Может, тебе уже домой пора, сосед?

Он смотрел прямо, без тени улыбки.

– Я должен извиниться? – с ударением на слове «должен».

Какой он сложный человек, несмотря на то, что с другими общается довольно просто. Я отвел взгляд.

– Даже не знаю. Лезть в личные дела других – некрасиво. Но ты, наверное, и сам не знал, что лезешь в личные дела. Ладно, забей.

– Никит, извини.

И что? Закатить истерику, как баба, из-за такой ерунды? Это даже не дневник. Просто зарисовки, которые ничего глубинного во мне не показывают. Я как-то моментально остыл и отмахнулся:

– Да ничего. Забей!

– Точно?

– Точно, – я улыбнулся, показывая, что зря вспылил.

– У тебя есть мечта? – эта привычка Саши повторять вопрос, пока его не устроит ответ, немного злила.

– Нет! – огрызнулся я. – Жри булки уже. Мать пекла.

Он уселся на кровать и потянулся.

– У меня есть мечта. Хочу спроектировать небоскреб. Офисное здание и чтоб в самом центре Москвы… И парк вокруг. И еще я хочу побывать в Австралии и Исландии. В Австралии много красивых зданий, хочу увидеть их своими глазами. В натуральную величину. А в Исландии люди странные. Я не понимаю их. И мне интересно, смогу ли я их понять.

Он сбил меня с толку, перенаправив вопрос на себя:

– Все твои мечты реальны. Вполне возможно, что когда-нибудь они осуществятся.

– А твои нереальны? – он улыбался и смотрел так, что мне пришлось тоже улыбнуться. А когда улыбаешься, легко говорить правду:

– Я хотел бы уметь рисовать. Как настоящий художник. Но это невозможно, потому что у меня совсем нет таланта.

– Фотография? – предложил он наиболее близкую замену.

– Нет, это не то, – я поморщился.

Саша протянул руку и ухватил с тарелки самую большую булку. Откусил белый мякиш и сказал с набитым ртом:

– Знаешь, если вокруг моего небоскреба не будет парка, я все равно посчитаю, что мечта сбылась.

И после этого просто ушел, даже не попрощавшись.

Через пару дней очередной ужин меня застал дома у бабы Дуси, как это бывало нередко и до приезда ее внука.

– Поехали завтра на речку? – предложил Сашка.

– Да работаю же. Вечером сил уже нет куда-то ехать, – я отмахнулся. – Позови кого-нибудь из парней.

– Бабу-у-усенька! – заверещал он рыдающим фальцетом. – А Никита не хочет со мной играть!

Баба Дуся только улыбалась, убирая со стола грязные тарелки.

Я наклонился и похлопал его по руке, утешительно приговаривая:

– Не плакай, мелюзга! Через две недели дядя Никита пойдет в отпуск и тогда поиграет с тобой.

В ответ он вполне натурально надул губы и обиженно отвернулся.

А ночью, когда мозг уже отключился, позволяя телу отдышаться от минувшего дня, меня разбудил шум. Окно было открыто, поэтому Сашка без труда пролезал в комнату.

– Идиот? – уточнил я.

– Поехали на речку, Никит, – ответил тот, усевшись мне в ноги. – Че-т не спится мне.

– Идиот, – сам себе ответил. – Мне с утра на работу. Забыл?

– Просто поехали на речку.

Его поведение было глупым и странным. Неужели он так быстро затосковал без приключений, что начал херить правила приличия? К тому же он вполне мог найти себе компанию и без меня. Но говорил так странно, что мне расхотелось настаивать на своем. Поэтому я откинул одеяло, натянул на себя футболку и спортивные штаны.

Мы доехали на его машине за пять минут. Ночь выдалась звездной, и мерцающий свет отражался в медленно проходящей мимо нас воде.

Я уселся на песок, заявив:

– Купаться не буду.

– Да как скажешь, – неожиданно согласился он и сел рядом.

Глаза слипались от усталости, но было в этом что-то приятное – вот так сидеть молча и смотреть на звезды в воде.