Марина Матисс - Невесомость

– Я о долгосрочной перспективе. Снять человека с петли еще не значит решить его проблему.

Поразительно, как в самый неожиданный момент может появиться человек, который скажет «я хочу помочь». И эта фраза не отягощена интонацией коммерции или личного интереса. Как же искренне прозвучало…

Вот есть друзья, которые с Н-ной частотой спрашивают «как дела?». Не потому, что им есть до этого дело. А по одной из двух причин: либо им очень скучно, и ты еще не оказался в самом низу чата, а значит долго скролить не пришлось. Либо потому, что им срочно что-то нужно.

Я считала это уже достаточной причиной для того, чтобы в случае моего нахождения в состоянии овоща, меня все же отключили от аппарата. Иначе кто-то обязательно спросит «как дела?» в надежде попросить дать в долг или составить компанию вечером в баре, и потом удалит из друзей, потому что я не смогла ответить.

Из реального опыта: к одной моей подруге однажды пришла родственница навестить в больницу и принесла какие-то фрукты, приложив к ним счет…

Звучит, как воплощение мимов Софрона в оболочке современного общества: комедийная драма, которая достигла пика своей кульминации со свойственным искусству порой преувеличением. Уже мало что меня удивляло. Но этот парень… Я смотрю на него и знаю всего пол часа, а он, кажется, так же выбивается из современных стандартов. Как будто его дорогой костюм сшит был совсем не для него. В нем колко и тесно, но носить приходится…

– Я не знаю с чего начать… Это не какая-то одна конкретная причина. – Я обхватила стаканчик с кофе двумя руками и подняла голову к небу. – Помню маленькой я шла с родителями по дороге в своем родном городе. На мне было хорошенькое такое платьице в синюю клеточку и шляпка. На небе были воздушные шары. При виде них меня охватило чувство невероятной головокружительной свободы, и я просто побежала вперед в их сторону, не отдавая себе отчет, где нахожусь. У меня словно появились крылья в тот момент. Это было настолько прекрасное великое чувство полного отсутствия границ и реальности. Мне хотелось удержать это ощущение и жить в нем. А в итоге? Я ограничена четырьмя стенами в оковах офисной работы под прессом стресса и необходимости выживания. – Я опустила голову. – Мне делали так больно, что я перестала что-либо чувствовать, кроме потерянности. Это странно, но, если случается что-то хорошее, уже нет никаких эмоций. А если что-то плохое – то эта боль, словно десятикратно приумножается. Я искала искренности и глубины, но находила только самолюбие, равнодушие, непонимание… Любви, мне кажется, вообще нет. Не существует. Даже, когда искренне кому-то кажется, что он любит другого человека, он не этого человека любит. Он любит себя в том состоянии эйфории, в которого его вводит этот другой человек. Вот, за что каждый цепляется. За свое собственное счастье, за свою выгоду. Я никому уже не верила… Когда это произошло в последний раз, я поняла, что… Я устала. Еда потеряла вкус, ничего не хочется… все как будто черно-белое.

– Что «это»?

– Все казалось так серьезно шло. Мой бывший парень, как-то постепенно он просто перестал отвечать на сообщения, раздражаться, если я пишу. Мы реже виделись. Когда я настаивала на ответе о том, что случилось, он сказал, что я слишком назойливая. Потом оказалось, что у него просто появилось новое увлечение, и ему не хватило смелости даже в этом признаться. Меня втихую вычеркнули, списали, как старый инвентарь.

– Вы долго были вместе?

–– Полгода. Но это все неважно. Мы мало о чем могли говорить. Он был умным парнем, но иногда казался дислексиком, – я улыбнулась. – Знал много интересных вещей, но не мог объяснить. В психологии это называется шизоидностью, кажется.

Вскоре после нашего разрыва умерла моя бабушка, а я не смогла даже приехать на похороны, потому что не дали отпуск. Категорически.

Примерно в то же время мой менеджер совершил ошибку, за которую отчитываться перед всеми клиентами пришлось мне. И после всей моей упорной работы поздравили и наградили премией его, мне не сказали даже «спасибо». Естественно. Существенных денег в офисе не заработать, это ладно, но… Меня убивает тот факт, что, чтобы выжить в современном обществе, приходится каждый день своей жизни идти туда, где быть невыносимо. Считать минуты до выхода и вынужденно улыбаться всем, изображать любезность без права на собственное мнение и уж тем более на его выражение. И все для чего? Чтобы на заработанные деньги разве что еды купить. Еды купить, чтобы выжить. Выжить, чтобы вернуться в офис.

– Все и сразу на одни плечи. – парень улыбнулся, но в глазах его была тоска. – В это сложно поверить, но я частично могу понять, о чем ты говоришь.

Я кивнула и продолжила:

– Помню шла по городу в тот вечер и мне сигналили машины, водители выкрикивали «красотка!»

Хорхе перебил:

– То есть тот факт, что на тебя обращает внимание противоположный пол тоже вводит тебя в депрессию?

– Не смешно. Я всю дорогу думала: вот ведь они чьи-то парни и мужья… А ведут себя, как приматы. Да и вообще им абсолютно все равно кому это кричать. Сейчас они кричат мне, а еще через пятьсот метров кому-то другому.

– Извини. – Хорхе кивнул. – Продолжай.

– Родители давили на меня, что пора, пора найти серьезного парня, завести семью, детей… В моей стране принято довольно рано обзаводиться семьей. Если не сделать этого вовремя, становишься своеобразной белой вороной. А я не хочу просто жить с кем-то лишь потому, что так принято. Чтобы потом что? Через два года развестись? Или делать вид, что я не знаю о его интрижках, истерично делать подтяжки всю оставшуюся жизнь и бояться того дня, когда он скажет «я полюбил и ничего не могу с этим поделать».

–– Какие у тебя вообще отношения с семьей?

– Как у генерала с солдатом. Я обязана была получить то образование, что выбрали они. Устроиться на хорошую работу и так дальше жить, как все «нормальные люди». А я совсем другого всегда хотела. И вот, мне 24, я сделала все именно так, как от меня ожидали, чтобы меня просто оставили в покое. И теперь хочу закрыть глаза и больше не видеть того, к чему меня все это привело. Это не моя жизнь… Каждый раз, глядя в зеркало, я вижу незнакомого мне человека, по которому сверху кроме всего пытается проехаться станок современных ценностей, обесценивших значимость всего, что действительно ценно.

Лицо парня стало серьезным. Все время до этой минуты он держал спину прямо, а сейчас прогнулся, словно из него вытащили хребет, и больше не осталось никакой опоры. Он молча уставился в одну точку на несколько секунд, закрыл глаза и его начало знобить. Затем он посмотрел на меня и на выдохе сказал:

– В том, что ты говоришь есть смысл. Хотя мало кому удалось прожить идеальную жизнь без проблем. Трудности в жизни есть у каждого. Вопрос в том, насколько хорошо тебе удается с ними справляться, и кто может тебя поддержать, когда это нужно.