Михаил Геннич - По совету Чингисхана

Мысли о Юле никак не уходили, хотя старался чем-то отвлечься. Пообщался со знакомыми, которые ходили в поход на Байкал. Обменялись впечатлениями, когда-то давно и сам там побывал. Рассказал об этом:

– Добрались тогда до северной части Байкала, нужно было до намеченной точки добираться еще километров шестьдесят. Когда там оказались, познакомились с местным охотником-эвенком, попросили у него нарисовать карту этих мест и дать на прокат собаку. Карту не стал рисовать, пока не напоили, так что сейчас простачков, выменивающих за спиртное шкуры зверей, уже нет. Во время застолья попросили спеть какую-нибудь их песню. Весь первый куплет соображали, что-то очень знакомое звучало, но слов не понимали. Но чуть позже дошло, что пели они с женой на эвенкийском языке «По долинам и по взгорьям». Смеяться было неудобно, дослушали с интересом и улыбками.

Собаку дал, но предупредил, что лайка еще молодая, не до конца обученная. Этой фразе не придали значения, но позже поняли ее смысл. Во-первых, она многократно спугивала дичь, во-вторых, в тайге полно бурундуков, очень любопытных зверьков, на которых опытную собаку учат не реагировать. Его мех ценности не представляет, но зверек времени много отнимает, он очень часто опускается в нижнюю часть ствола, с любопытством осматривает, что происходит. Поймать его практически невозможно, мгновенно скрывается. Но эту лайку они доводили чуть не до бешенства. Лаяла она постоянно, все уже перестали обращать на это внимание. Но однажды после лая вдруг услышали какой-то тоскливый звук – и собака замолкла. Бросились в ту сторону, откуда слышали звуки. Видели до этого следы медведей, подумали, что напал на нее. Но оказалось, что та вновь гонялась за бурундуком, подпрыгнула и попала головой в развилку типа рогатки. Застряла и повисла, не доставая ногами до земли. Взвизгнуть лишь успела. Еще немного – и лишились бы собаки. Но лаять на бурундуков все же не перестала, правда, делала это уже без прыжков.

В походе были осенью, договорились, что если попадется какая-то хорошая дичь, то можно остаться еще на неделю. А если нет – пора будет возвращаться назад. Но никто не попадался. И вот устроили стоянку, которая была определяющей. Искали как раз дичь. Утром разбудила девушка, которая никогда в походы не ходила, к тому же была в очках с мощными линзами. Но уговорил ее взять один из туристов, у них это было как предсвадебное путешествие. Они и ночевали в отдельной палатке. И вот она пришла и сказала, что около реки видела кого-то с рогами. Схватив ружья, побежали туда. Но никого не оказалось. Стали расспрашивать ее подробнее. Оказалось, что она проснулась, пошла умываться, но без очков. Там увидела, что кто-то ходит. Но вместо того, чтобы сразу разбудить всех, сначала сходила за очками, чтобы получше рассмотреть животное, а уж потом пошла звать. Конечно, зверь дожидаться не стал. Так и остались без дичи.

Напоследок решил сделать круг километра в три. Позвал с собой собаку, но она не пошла – тоже изголодала. Когда сделал круг, уже почти вернулся на место стоянки, сзади услышал, что кто-то бежит. Решив, что это собака решила все же пойти, свистом позвал ее. И вдруг метрах в пятнадцати с тропы вбок бросилась косуля. Снял ружье, поймал ее на «мушку». Оставалось только нажать на курок. Но так грациозно она бежала, зависая в воздухе, что залюбовался и пожалел. А когда скрылась в лесу, уже охотничий азарт проснулся:

– У нас же есть нечего, а я пожалел!

Своим решил ничего не говорить. Только спустя полгода рассказал, а то бы не поняли. А сам после того случая перестал охотиться. Друзья ходили ради азарта и удовольствия, но самому гораздо интереснее было попасть по мишени сто очков из ста возможных, чем лишить жизни животных. Зачем? Если бы голод прижал – тогда другое дело. А просто ради азарта не хотелось.

Незаметно дописал новую книгу. Подумалось, что из нее может получиться интересный сценарий. Увидел афишу, что через две недели должны были приехать со спектаклем известные актеры. А с Сергеем Шакуровым когда-то давно встречался по журналистским делам. Захотелось попробовать дать ему прочесть текст, чтобы оценил. И решил напроситься на встречу с ним. Или хотя бы попросить ответить на вопросы, объясняя это предстоящей встречей.

Подумал, что и Юле, возможно, будет интересно узнать о книге, проснется желание вновь общаться. И без особой надежды написал, интересно ли, заодно поинтересовавшись, делала ли рисунки Даша.

И вдруг получил ответ:

– Добрый день! А о чем книга? Что касается рисунков, то пока у дочери не было времени, много времени отнимает школа и музыка.

Написал, что закончена та самая, о которой писал летом, даже есть сюжет, посвященный ей. Переспросил, высылать или нет?

В предвкушении ответа и общения стал ждать. Но время шло, а в ответ было лишь молчание. Активность же ее в социальных сетях была по-прежнему заметной. Первые контакты были чуть не в семь утра. И это только интернет. А еще было общение через мессенджер.

– Когда же она работу успевает выполнять при такой интенсивности? Конечно, не до ответов. Наверное, так и не напишет. Зачем же тогда ответила? Или просто было хорошее настроение и свободное время? Да, зря размечтался.

И вот наступил день, когда был спектакль. Билет купил заранее, поэтому рассчитывал во время антракта или после спектакля подойти и рассказать о потенциальном сценарии. В былые времена добраться до актеров как журналисту было не очень сложно. А что касается Шакурова, то он приезжал с творческим вечером. Побывал там, сделал зарисовку в газете об этом. Но еще и сделал хороший снимок. Причем Шакуров увидел, что его фотографируют, даже помог, встал в красивую позу, замер, поэтому успел сделать пару кадров и показал большой палец. Тот в ответ кивнул, мол, понял, что все в порядке.

И вот в этот раз хотел передать тот давний снимок, а попутно заикнуться о сценарии. На всякий случай подготовил письмо, где написал краткое содержание. А обращался к нему потому, что в главной роли видел как раз его.

Но в последнее время с актерами работали коммерческие структуры, поэтому интервью стало делать гораздо сложнее. А иногда и вообще не допускали или запрашивали серьезные деньги.

В антракте не пропустили, как и других журналистов. Сказали, что сразу после спектакля актеров везут в аэропорт, у них самолет. Через директора группы передал записку, надеясь, что Шакуров прочтет, тогда после спектакля можно будет хотя бы на ходу услышать, интересно ему это или нет. Уточнил, передали или нет. Сказали, что передали. Встал в том месте, где они должны были пройти, но организаторы и актеры чуть не бегом прошли через эту площадку. Успел спросить, читал ли записку, тот отрицательно покачал головой. Или не понял, о чем шла речь? Но, вероятно, просто не передали. Вариант улетучился.