Ольга Даро - Пурпурный закат

–Двадцать пять, -спокойно ответила я.

–А сколько привезли?

–Двадцать пять.

–Вы точно уверены в этом?!

–Да.

–Вы считали по погрузке?

–Именно… Два раза проверяла.

–А при выгрузке?!

Моё дыхание на секунду замерло, да, в тот день я так замерзла, что водитель отпустил меня домой, и сам повез в хранилище комбикорм. Моя прямая обязанность была проконтролировать разгрузку комбикорма в хранилище. Но я не проверила мешки на следующий день, я забыла о них напрочь.

–При выгрузке не проконтролировала, – ответила я и сглотнула.

–Как вы могли себе позволить это?!

–Сколько пропало мешков? -осмелилась спросить я.

–Вот идите и посмотрите, сколько, а потом придите и скажите мне, а вернее напишите мне объяснительную, как и по чьей вине это произошло!

–Хорошо, – ответила я и вышла, ощущая себя унизительно.

–Где хотите ищите эти мешки или с вас будет вычтено! -уже кричал он мне вслед.

Он так орал, что, кажется, все слышали наш разговор и некоторые, я уверена, были причастны к этому. Но ничего не доказать и где мне теперь искать эти мешки? Я пыталась держаться достойно и не показывать эмоций, пока не дойду до дома. Стремительно войдя в свой кабинет, я быстро накинула пальто и только собралась уходить, как увидела, что мой рюкзак стоит в углу на полу. Я взяла его и вышла из кабинета. Мне уже было всё равно, догадался ли Максим о чем-нибудь, а если и да, какая ему разница, что я делаю вечерами. В данный момент у меня были проблемы по серьезнее, хотелось только верить, что он не слышал, какое фиаско я потерпела. Когда я вышла из конторы, машины уже не было, должно быть, Максим поехал ее ставить к дому.

Положив все свои вещи дома, я переоделась в джинсы и свитер, сверху надела куртку, кроссовки на ноги и сразу пошла на ферму, проверять эти мешки. Потребовалось некоторое время прежде, чем я смогла отыскать там заведующую, и она сообщила мне, что ключи у завскладом, а завскладом где- то ходит, вот-вот придет, надо подождать. Я так хотела, чтобы этот рабочий день, наконец, закончился, но минуты тянулись. Сколько же пропало этих долбанных мешков? Через полчаса пришёл завскладом и сообщил мне, что он записал на следующий день 21 мешок и никаких 25 и рядом не лежало. Куда они делись он не в курсе и разбирайтесь, мол, сами. Тогда я поняла, что мне нужно идти к тому водителю, чтобы он мне сказал, божась и причитая, что он точно все 25 мешков положил в хранилище и как 4 мешка пропали, он не видел. Но выяснилось, что тогда уже был конец рабочего дня, и завскладом не было, тогда водитель просто сложил мешки у хранилища. А кто там сделал им ноги, теперь ищи свищи.

Пока я шла до конторы, уже был обед, но мне было не до него, я теперь пыталась посчитать, сколько мне придется выплачивать за эти мешки из своего кармана. Я была уверенна, кто-то специально меня подставил и, наверняка, какая-то ревнивая особа посредством скотника меня решила проучить. Да и хрен бы с ним, с этими вычетами, сам факт неприятен и гнев начальника за мою безалаберность. Теперь пиши ещё эту объяснительную и слушай унизительный выговор на планерке.

Я не пошла на обед, а села в кабинете выдумывать объяснительную записку, потом передала её секретарю и наконец, принялась за свою непосредственную работу за чашкой чая и печеньем. Бумажной работы мне хватило до конца рабочего дня, учитывая то, как тяжело мне было на ней сосредоточиться. Свой визит на ферму я отложила на утро. Я вспомнила про Максима, за весь оставшийся день он мне не попадался, наверное, тоже работы на ферме привалило. Уже уходя из конторы, на крыльце я встретила нашу самую молодую из всех бухгалтеров Веронику, она была старше меня на пару лет, выше на 20 см и тяжелее на 30 килограммов, и тоже не замужем. И конечно, Максим был её целью номер один, а я, как всегда, мешалась под ногами, что год назад, что сейчас. Я не любила её, она не любила меня. Она стояла и курила свою сигарету.

–До свидания, -сказала я монотонно и надеялась просто пройти мимо.

–Можно вопрос? – нагло обратилась она ко мне, выпустив дым изо рта в сторону меня.

–Если по делу, конечно, – сухо ответила я.

–Это к тебе, что ли стал Максим наведываться?

–У меня в подъезде что, стоит камера наблюдения? – возмутилась я. – Кому какое дело кто ко мне приходит и когда?

–Послушай меня, – низким тоном проговорила Вероника, чуть склонившись ко мне, – ты меня достала, ты тут не королева, если ты от него не отвяжешься, я тебя с грязью смешаю, ясно тебе? Обещаю, мало тебе не покажется, так, что ни один нормальный мужик к тебе больше не подойдет.

–Я никому не навязываюсь, в отличие от некоторых, – с презрением ответила я на её угрозу.

–Ты прекрати свои уловочки. Знаем мы чем ты их берешь! Задницей своей досверкалась летом? А что в итоге? Денис попользовался тобой и бросил! Поделом тебе!

Я оторопела от такой наглости, мне в душу словно воткнули нож, но я спокойно ей ответила:

–Тогда что же ты беспокоишься, если мной только пользуются? И этот попользуется и бросит.

Я не собиралась больше общаться на эту тему и оставила её.

Она лишь крикнула в след:

–Сучка, я тебя предупредила!

Про "досверкалась задницей" это она про то, что я летом часто носила слишком короткие шортики и юбки, но видимо её это очень задевало, потому что мой зад привлекал слишком много внимания у мужчин.

Я шла домой, а в голове моей был рой мыслей. Не, ну что за день сегодня? Сегодня на мне решила отыграться судьба? Я была в бешенстве, я была возмущена, я была на пределе, но я ничего не могла с этим поделать, я была бессильна и уже ничего не могла изменить. Я дважды пережила сегодня унижение. И даже два раза по делом мне. Я швырнула свои вещи в коридоре, переоделась и ворчала себе под нос, почистила печь и разожгла огонь. Достала бутылку вина и отштопорила её. Мне так хотелось поговорить об этом с Мариной, но мне не хотелось её беспокоить, она была почти на сносях. Я ей просто написала, что пропали мешки с комбикормом и мне теперь придется за них расплачиваться. Скоро гнев мой стих и наступило отчаянье, я стала ловить себя на мысли, что я никому не нужна. Эти девки завидуют там чему-то, а меня и правда никто не любит, а только пользуются. Рядом нет никого, кто защитил бы меня, заступился, дал сдачи. Я ощутила себя такой одинокой и ничтожной в этот миг. Я наливала себе бокал за бокалом. Я почти не ела весь день и сейчас не хотела, я только пила и после двух бокалов меня унесло. Я немного поплакала, совсем чуть-чуть, но мне не стало легче. Ещё через какое-то время наступила апатия и боль внутри притупилась. Я подумала о том, что могло бы меня поднять завтра утром? Каждого человека должна поднимать по утрам какая-то идея, какая-то цель, какая-то радость, но я осознала, что не хочу завтра. Меня даже передернуло от мысли, что утром мне придется переживать всё тот же самый замкнутый круг. Я ничего не потеряю, если не наступит завтра и никто не потеряет. Обо мне даже не сразу вспомнят, не сразу хватятся. Некоторые даже обрадуются. Зато прекратиться эта бесконечная тупая боль, это угнетенное состояние, это безразличие и одиночество. Эта навязчивая идея не выходила у меня из головы, и я подумала, как бы я хотела уйти. Я встала, отставила недопитую бутылку вина и пошла в ванну, кое-как её помыла и стала наполнять. Я просто полежу, решила я в голове. Я просто отдохну. Пока ванна наполнялась, я включила муз тв погромче и, лежа на диване в зале, размышляла, но потом решительно встала, разделась и направилась в ванную, погрузилась в горячую воду и уже через минуту меня расслабило, я погрузилась в музыку, в собственные мысли и в дремоту. «Просто спасибо, что всё это было и простите, что я не справилась с этим и да, Вероника, путь свободен. Теперь все мужики твои. Надеюсь, потом ты поймешь, что дело было не во мне. Марина, так будет лучше, не плачь и не грусти, мне только жаль, что сына твоего не увидела, но такая крестная ему и правда не нужна. Мама, ах мама, ты тоже не плачь…Я не справилась со всем этим, я слабая, я не оправдала твоих надежд, мне так жаль, но больше я не хочу бороться. А теперь я хотела бы побыть на море хотя бы раз, там где песчаный берег и умиротворяющий шум прибоя, и много-много воды и она меня заполняет…" Мне казалось, будто я плыву в море, и оно такое теплое и оно захватывает меня в свои воды и больше не выпускает, оно шепчет мне, что я теперь русалка и я могу дышать под водой. Только у меня не получалось, а оно шептало, что осталось совсем немного подождать, потерпеть самую малость и я смогу дышать.