Тея Лав - Вельвет

– Ребята, я прошу вас к следующему уроку написать небольшой анализ любого стихотворения XX века. Любого, на ваш выбор. И постарайтесь вдаваться в каждую деталь. Вы знаете, я не люблю халтуры, – объявляет на весь класс мистер Гриффитс.

По классу разносится дружный стон, но он это игнорирует.

– Мы уже говорили о том, что для читателей XX века Эдгар Аллан По был прежде всего новеллистом и поэтом. Современники же знали его как одного из самых бескомпромиссных критиков. Он не переносил любительство, бездарность и пошлость.

– Но именно такой и была литература в Штатах в ту эпоху, – говорит Терри Уилмор, в сотый раз за урок убирая волосы со лба.

– Не вся, конечно, но да, – соглашается мистер Гриффитс. – Было множество подражателей. И в эту эпоху, когда в национальную литературу США только-только начали вдыхать жизнь и вся писательская деятельность не считалась еще профессией, мало кто мог оценить честного критика. Постарайтесь на какое-то время побыть таким критиком, как Эдгар А. По. Честным и справедливым. Имейте в виду, это задание обязательно.

Я быстро печатаю домашнее задание на компьютере в специальную колонку напротив нужного предмета и возвращаюсь к своей правой руке. На внутренней стороне среднего пальца я нарисовала миниатюрную звезду, а рядом полумесяц, почти заключивший ее в свой полукруг. Мне нравится ассоциировать себя и Кайдена с чем-то подобным.

Звонок волшебным образом заставляет учеников двигаться со скоростью флэша. За пару секунд парты становятся чистыми, а еще через пару класс пустеет.

Я выхожу одной из первых и иду по оживленному коридору на втором этаже, который заполнен учениками в одинаковых темно-синих пиджаках, юбки девчонок в серо-синюю клетку и полосатые галстуки парней той же расцветки слились в единое пятно из цветов Эшборо Флэйм.

Поднимаясь на третий этаж, я киваю нескольким знакомым. Почти в самом конце длинного коридора, я останавливаюсь возле нужной двери и смотрю в небольшое окошко.

Терри уже там.

– Эй, как ты быстро убежал. – Я захожу внутрь и закрываю за собой дверь.

Здесь темно, жалюзи закрыты, по всем стенам развешаны различные макеты газет, а в самой середине стены слева большими бумажными буквами приклеены слова «Искры пламени» 3 3 «Sparks of Flame» – название отталкивается от названия школы Эшборо Флэйм (Flame – пламя). .

Терри вертится на стуле напротив компьютера, стаскивая с шеи галстук.

– Я ничего не успеваю, черт возьми, – бормочет он, привычным взмахом головы отбрасывая длинную черную челку со лба.

Я сажусь на край стола и вынимаю из сумки сложенный листок. Терри смотрит, как я двумя пальцами двигаю его по столу.

– Снова? – с хитрой улыбкой интересуется он, беря листок в руки. Я не позволяю ему развернуть. – Трейси, я все равно прочту.

– Знаю. Но не при мне.

– Знаешь, а это довольно мило…

Фыркнув, я спрыгиваю со стола.

– Мы договорились не говорить об этом.

– Ладно. – Вздохнув, Терри кладет мой листок в папку с приклеенной надписью «свежий номер».

– Спасибо, – едва слышно бормочу я, идя к двери.

– Ты ничего не забыла? – вопрос Терри останавливает меня.

На моем лице появляется ироничная улыбка, когда я поворачиваюсь.

– Терри, – качаю головой. – Я думала, мы друзья.

Он тоже улыбается, невинно пожав плечами.

– Мы друзья, но знаешь, как говорят…

– Счет дружбе не помеха, – говорим вместе мы.

Я вынимаю из пиджака несколько купюр и протягиваю Терри.

– Держи, друг.

Он смеется и убирает деньги в карман.

– Обращайся, Трейси.

Махнув, я выхожу из редакции. На этом этаже под широкой лестницей есть одно уединенное место, куда мы с Кайденом приходим во время перерывов. Я знаю, что его сейчас там нет, но все же…

Завернув под лестницу, я немного нагибаюсь, чтобы подойти к широкому каркасному пуфику. Мы виделись лишь утром на совместном уроке истории. Во время ланча мы сидели за разными столиками и обменивались жадными взглядами, так как еще утром договорились подождать вечера и держать руки подальше друг от друга.

Сев на пуфик, я наклоняюсь, чтобы подтянуть черные чулки, и вдруг замечаю небольшой клочок бумаги. Он придавлен железной ножкой пуфика. Приподняв его, я вынимаю клочок и читаю три слова:

Ровно год назад.

Обожаю такого Кайдена. Я его любого обожаю, но такого особенно.

Прошел год. Целых двенадцать месяцев с того самого дня, когда он впервые оказался на пороге моего летнего домика и поцеловал меня. Год назад я и помыслить не могла, что Кайден Арчер будет встречаться со мной.

Это случилось не сразу. Тогда он поцеловал меня дважды. Затем мы болтали всю ночь, и на рассвете он ушел. Следующей ночью я снова оставила на окне зажженную свечу и ждала его. И он прошел. И на следующую ночь тоже.

Так длилось чуть больше недели, пока Вив прямо меня не спросила о нас. Я не знала, что ответить, потому что сама не понимала, что между нами. Но когда однажды утром, когда я стояла у шкафчиков, Кайден подошел и поцеловал меня при всех, все вопросы испарились.

С каким же большим трудом мне удавалось игнорировать самодовольную улыбку Вивиан. Я потребовала, чтобы она ничего не говорила, но ее горящие голубые глаза почти целую неделю изводили меня непроизнесенными фразами: «Я так и знала!», «Я же говорила!», «Не ты ли говорила, что Кайден – придурок?», «А кто говорил, что вы никогда не будете вместе?»

Да, да это все я. Мои слова, но… для меня наши отношения действительно стали неожиданностью. Так что Вив терпеливо молчала, пока мы обе не привыкли к изменению в нашей троице.

И к изменению Кайдена.

***

– Привет, Сэди. – Я захожу в небольшой хозяйственный магазин на Эйдж-стрит.

– О, привет, Трейси. – Сэди появляется дверях подсобки с коробкой в руках.

Только ее небольшой магазинчик способен удовлетворить мою потребность в ароматических свечах. Есть еще специальный отдел в Ханни Плейс Молл и еще несколько сотен в Ванкувере, но я предпочитаю магазин Сэди. У нее всегда есть то, что мне нужно.

– Есть что-нибудь новое для меня? – с надеждой интересуюсь я, опираясь руками на прилавок.

– Сейчас посмотрим. – Сэди ставит коробку, которую держала в руках рядом с кассой, затем наклоняется за другой в углу.

– На прошлой неделе ты брала несколько, – говорит она, ловким движением вскрывая коробку канцелярским ножом. – И что ты с ними делаешь?

Я улыбаюсь, склоняясь над раскрытой коробкой так низко, что чувствую смешанный аромат свечей через толстую полиэтиленовую упаковку.

– Сегодня особенный день, – говорю я, помогая ей убрать всю лишнюю обертку.

– Нам с Кайденом год.

– Год? – Сэди округляет глаза. – Даже я со своим гражданским мужем прожила меньше.