Chris Logos - Параллель. За чертой

Сама башня сделана из какой-то жёлтой каменной породы и изнутри был такой же камень, только выкрашенный в более светлый оттенок. На полу был блестящий паркет с королевскими узорами из дорогой деревянной породы темно-бурого цвета. Освещение исходило от луны, хотя в комнате и были железные бра, стилизованные под уличные фонари двадцатых – тридцатых годов двадцатого века. Уже поздно. За полночь. Весь свет, кроме лунного, погас. Кристина стояла возле окна, сместившись немного влево, относительно окна, держась рукой за массивный резной стол, и говорила со мной о своём самочувствии и о том, как проходят её дни в этом замке. На ней было чёрное пышное платье с резными объёмными рисунками, на руках чёрные перчатки до локтей с вырезами для пальцев. Ногти на руках длинные глянцево-красные, в тон губам. На глазах были чёрные тени и ресницы были ярко выделены. Ярко рыжие локоны волос колыхались от ветра с умиротворяющей лёгкостью. Я сидел напротив неё на оконном проёме, в чёрной мантии в пол и больших сапогах на тяжёлой подошве. У меня в руке огромный тонкий меч с узором на лезвии, а за спиной огромные крылья, как у летучей мыши. Волосы чёрные.

Говорила Кристина спокойным голосом, который излучал тепло. Говорила она шёпотом, лишь слегка повышая тон, чтобы мне было её слышно.

«Я пишу тебе каждый вечер и не закрываю окна, жду, когда прилетишь!» – Начала она. «Здесь одной мне очень тяжело. Обещай, что будешь почаще навещать меня». Я коснулся её руки, и наши ладони сомкнулись. Она начала петь. Мелодия полилась отовсюду. Не могу воспроизвести эту песню, но она была столь же прекрасна, как колокольчики, распустившиеся ранней весной. Когда её голос стих, я подошёл к ней, обнял, после чего она потеряла сознание и упала на пол. Паники не было. Я знал, что её отравили, даже знаю, кто…

Эту молодую светловолосую особу я раньше не встречал. Но, когда Кристина упала, я видел силуэт в доспехах чёрного цвета с золотым рисунком на груди. Глаза и уши незнакомки были эльфийские. Голос отражался от стен башни гулким эхом, как будто она говорила в микрофон. В руках у неё был лук со стрелами. Но не стрелы отравили Кристину, а маленькие, едва заметные иглы с ядом, который усыпляет и расслабляет жертву. «Пошли!» – Сказала она мне и исчезла в темноте. Молча поднявшись и положив Кристину на кровать, я встал в круглый проём окна, и, не пытаясь расправить крылья, а лишь расставив руки в стороны, камнем упал вниз из башни. Начался дождь. И вот я лечу, как чёрная стрела, рассекая потоки воды, навстречу неизвестности.

Вдруг эльфийка подхватывает меня, летя на какой-то доске, подобной диску, а сзади на ней выступ, наподобие акульего плавника. Из-под диска вырвалось сине-фиолетовое пламя. Летела доска очень быстро. «Светловолосая дама весьма разговорчива и много смеётся» – заметил я. У меня как-то не возникло вопроса, почему она отравила мою дорогую девушку. Я просто молча летел, не зная куда.

Наконец, мы остановились. Это была огромная заброшенная часовня, в которой было много разных механизмов. Эльфийка спрыгнула с доски, достала меч и вбежала через выбитую щель в часах, прямо в механизм. Мне ничего не оставалось, как следовать за ней. Жуткое местечко, но куда было идти. Когда мы вошли внутрь, моё внимание совершенно рассеялось в обилии железных гротескных приборов, которые невыносимо скрипели. И к тому же запах здесь был, словно в склепе. Неожиданно, со спины, на меня напала моя странная знакомая. Она продолжала смеяться и дразнила меня, требуя, чтобы наносил ей более профессиональные удары. Дождь просачивался сквозь все щели. И без того скрипучие детали стали издавать оглушительный визг от ударов водой по металлу. Вместе со всем этим «оркестром» «солировали» стальные мечи и доспехи. Прошла вся ночь без сна и покоя. Изрядно устав, и к тому же раненый, я упал на какую-то железку. Моя спутница подала мне руку, и я поднялся на ноги. Единственной мыслью было в тот момент вернуться в башню к Кристине и уснуть на её коленях. Я просил эльфийку отвезти меня в башню. Девушка пошепталась сама с собой. Её слова были слышны, но совершенно непонятны мне. После чего она улыбнулась, и, впервые за всю эту странную ночь, её бегающие глаза остановились, и в них я увидел знакомый взгляд, который в мгновение ока наполнился печалью. «Что же! Зато было весело!»… «Я отвезу тебя. Идём же, не стой, как не родной!». Она отвернулась и пошла медленно, как на похороны.

Доска снова поднялась в воздух. Многословная девушка в доспехах теперь сидела молча и смотрела вперёд, прищурив глаза. Я не выдержал и начал спрашивать у неё обо всём, что происходит. Она мне поведала, что иногда многие вещи ты можешь видеть определённо, а они изменчивы, и, если ты увидишь за внешней оболочкой то, что внутри, то сам всё поймёшь и нет смысла сейчас объяснять.

Влетев в башню, я не заметил исчезновения моей спутницы, а лишь увидел первые лучи солнца. Хотя, когда мы летели над облаками, всё было янтарно жёлтого цвета, и, казалось, что солнце светило отовсюду. Оглядев знакомую комнату, я увидел на кровати Кристину, которая прикрывала глаза от солнца, и, смотря на меня, спросила, что произошло. Я ей рассказал во всех подробностях все, что со мной приключилось. Она посмотрела на меня шокированным взглядом и стала, дрожа, говорить, что во сне она все это видела. И когда я стал воспроизводить последние слова эльфийки, Кристина повторяла их в тон со мной, точь-в-точь.

– В голове не укладывается. Как такое возможно?

Взяв мою руку, Кристина встала с кровати, обняла меня, поцеловала в лоб, и сказала, что сегодня будет бал в королевском дворце, где я обязан быть, потому что там я должен что-то увидеть и понять. Конечно, мне не терпелось во всем разобраться!

Добравшись до дворца на собственных крыльях, я остановился, спустился на землю и оглядел это величественное здание, целиком сделанное из золота. Оно переливалось под лучами утреннего солнца и было янтарного цвета. По форме оно напоминало Акрополь. На крыльцо здания вела огромная многоступенчатая лестница, которая по высоте была не меньше десяти метров. Само же здание в целом было метров пятьдесят в высоту, и человек по сравнению с ним был как муравей. В лучах яркого солнца всё цвело, пробуждалось и переливалось яркими красками. Нарядные знатные люди несли в руках ароматные цветы. На их лицах была радость, и все были в предвкушении приятного светского приёма. На фоне всей этой пестроты я был как чёрное пятно с бледным, как смерть, лицом, с одним желанием в сердце, поскорее исчезнуть, так как я не люблю большие скопления народа. Огромный оркестр начал играть парадные гимны, и все гости вошли внутрь. А там всё выглядело ещё более помпезно, чем снаружи. Дорогие картины висели в большом коридоре. Всевозможные непонятные дорогие статуи и материалы стоимостью, наверное, десятки миллионов долларов. Разговоры были нудные. Я ждал два явления, во-первых, выступления каких-то водных акробатов, а во-вторых, объяснения всего, что со мной было этой ночью. От шума кружилась голова, и на лице уже, казалось, не было живого места. Взяв себя в руки, я ждал. Наконец вышел дворецкий и объявил, что выступление скоро начнётся, и предложил гостям занять места в зале. Все вошли и расселись по местам. Я вошёл последним и сел на одном из первых мест. Зал был большой. Высота у него была – метров шесть, длина – метров восемьдесят, а ширина – около сорока метров. Посреди зала был подиум, с которого стекала вода в специальные прямоугольные проёмы в полу, которые не давали воде попасть в зал. Закрывала подиум штора серебряного цвета, разделённая на секции (полоски), напоминающие струи дождя. А пол подсвечивался спрятанными прожекторами разных цветов. В какой-то момент на сцену полилась огромная масса воды и из-за сцены появились три человека в коричневых плащах с капюшонами. Заиграла жуткая музыка, и артисты, взяв в руки цепи, исполняли ломаный танец, перепрыгивали друг друга и изображали сражение. Всё это вызвало у меня восторг. Я стал охватывать зал взглядом, но нигде Кристину не видел. Когда шоу закончилось, двери распахнулись, и все стали медленно покидать помещение. Вновь заиграла классическая музыка. На сердце у меня было так тяжело. Неужели, Кристина забыла? Она не могла. Вдруг в толпе показались два знакомых силуэта. О да! Это Кристина! И… Эльфийка?! Откуда?! Я подошёл ближе. Они обе сияли от улыбок и стояли, обняв друг дружку. У них было ОДИНАКОВОЕ выражение лиц. Я спросил, что это значит. В один голос они сказали: «Это я! Кристина». Как это понять? Эльфийка в белом платье подошла ко мне и сказала: «Я могу быть не такой, какой ты видишь. Я могу быть разной. Но то, что внутри, неизменно. Ты не можешь меня всегда контролировать и знать, какой я буду. Но я люблю тебя, и это может проявляться по-разному. Я могу быть слабой и сильной. Просто прими, и всё. Они ушли… Смотря им вслед, точнее ей, я для себя понял, что сражалась она со мной не просто так, а для того, чтобы я был готов пройти сквозь любые трудности и сохранить огонь в сердце. Почему она грустила, когда мы были на пути из часовни в башню? Потому что, когда я уловил её взгляд и узнал её, то не встал и не сказал ей об этом. Когда ко мне пришло это понимание, я догнал их и обнял обеих. Образ перестал быть материальным. Лицо стало фарфорового цвета, губы алые, а платье ярко белое. Её ноги стали отрываться от земли. Волосы, как лучи солнца, осветили всё вокруг, и, взяв меня за руку, она поцеловала меня в губы и, словно пар, стала исчезать. Ко мне вернулась прежняя, сияющая муза, которая всегда подставляла своё нежное, но сильное плечо в минуты отчаяния и радости. Вот, я снова в ней, а она во мне, и это есть истинное значение любви.