Азиза Абдраимова - Жибек

Он смотрел на письмо в полном недоумении, в то время как его помощник, получивший эту работу всего неделю назад, прислушиваясь к каждому его произнесенному слову, не на секунду не забывая о своем испытательном сроке, пытался угнаться за быстрой диктовкой своего работодателя.

– Либо это чья-то ошибка, либо какая-то злая шутка. В противном случае это отвратительно, – пробормотал Арлан с окаменевшим лицом.

Воспоминание о Жибек Рахимбаевой всколыхнули в памяти Арлана – маленькая, пустая, меркантильная кокетка с лицом и телом, которые, как наркотик, притупили его ум. Когда он встретил ее, она встречалась с кем-то вроде из золотой молодежи. Видимо, она так и не вышла за своего мажора, – должно быть, бросила его ради кого-нибудь более высокого полета. Ему было хорошо известно, что представители казахстанской знати вступали в брак только ради престижа и денег, после чего супруги искали выход своим нежным чувствам где-нибудь на стороне. Очевидно, родственники Жибек Рахимбаевой снова вывели ее на брачный аукцион. Коли так, они, должно быть, чертовски жаждут сбыть ее с рук, если ради денег Арлана наплевав на гордость предлагают такое … Это послание скорее всего чья-нибудь глупая шутка. Человек этот, без сомнения, не забыл слухи, которые ходили после того случая, и решил, что Арлан найдет эту шутку забавной.

Отбросив мысли о шутнике и Жибек, Арлан перевел взгляд на своего замученного помощника, который продолжал писать, как заведенный. «Ответ не нужен», – сказал он и перебросил письмо

через стол помощнику, но белый пергамент соскользнул с полированного дуба и плавно опустился на пол. Серик неуклюже подпрыгнул, чтобы поймать его, и вся остальная корреспонденция упала на пол с его колен.

–Кешіріңіз, – забормотал помощник, вскакивая и сбивая в кучу бумаги, рассыпавшиеся по ковру.

– Кешірерсіз, Арлан Султанович, – добавил он, хватая контракты, приглашения, письма и складывая их в беспорядочную кипу.

Начальник, похоже, не слышал его. Он уже выдавал новые инструкции и переправлял через стол приглашения и письма.

– Отклоните первые три, примите четвертое, пятому откажите,

На это пошлите мои соболезнования. На это объясните, что я собираюсь поехать на ферму, и отправьте приглашение встретиться там, одновременно с этим пошлите распоряжение приготовить коттедж к моему приезду.

Серик высунул голову из-за стопки бумаг, которые прижимал к груди.

– Понял, Арлан Султанович, – сказал он, пытаясь придать своему голосу уверенность. Но когда стоишь на коленях и все еще собираешь разбросанные бумаги, очень трудно сохранять уверенность в себе. Серику это было еще труднее, так как он не был точно уверен, что правильно запомнил, к каким письмам и приглашениям относились инструкции шефа.

Весь остаток дня он работал в своем кабинете с Сериком, который совершенно обессилел от беспрерывного решения сложенных перед ним задач.

Вечер Арлан провел с Габит Калижановым, известным бизнесменом, вошедший в список самых богатых, по версии журнала “Forbs”, людей Казахстана, своим будущим тестем, обсуждая условия брачного контракта. А Серик тем временем весь вечер пытался выяснить у водителя, какие приглашения, по его мнению, шеф должен был бы принять, а какие отклонить.

Глава 2

Айман апа, выполнявшая когда-то работу няни Жибек, помогла ей занести пакеты с продуктами. Жибек, дочь когда-то успешного и богатого, а ныне покойного Абай Рахимбаева, вышла из старенькой “Toyotа”, которую уже давно следовало заменить на более новый автомобиль. «Рахмет Айман апа,», – сказала она, признательно улыбнувшись полной женщине с добрыми глазами.

В эту минуту юная Жибек даже отдаленно не напоминала девушку, принадлежащую к среднему звену, более того, ее вряд ли можно было назвать даже просто красивой. Голова ее была повязана голубой косынкой, скромное платье без какой бы то ни было отделки, давно вышло из моды, через плечо была заброшена маленькая сумочка, которую она всегда брала с собой, когда отправлялась за покупками на базар, либо в оптовый супермаркет. Но ни блеклый наряд, как простое платье, ни сумочка, скромно висевшая на плече, не смогли изменить породистую внешность Жибек настолько, чтобы ее можно было назвать обычной. Черные волосы роскошной волной падали из-под косынки ей на спину, когда же она снимала косынку, которую повязывала, только выходя на базар, эти чудные волосы, редко заплетавшиеся в косу, лежали на плечах, обрамляя потрясающей, безупречной красоты лицо. У нее были прекрасно вылепленные высокие скулы, сливочного оттенка кожа дышала здоровьем, так же свежи и нежны были мягко очерченные, пухлые губы. Но больше всего в ее внешности привлекали глаза – под разлетающимися бровями, окаймленные длинными загнутыми ресницами они были поразительного цвета. Не просто карие, а темного, как горький шоколад цвета глаза, очень выразительные, которые сверкали, как алмазы, когда она была счастлива, и темнели, как река перед грозой, когда она грустила или задумывалась.

Айман апа с надеждой впилaсь глазами в содержимое пакетов, завернутое в бумагу, но Жибек с сожалеющей улыбкой покачала головой.

– Там нет пирожных, Айман апа. Они оказались слишком дорогими, и Гульнар тате никак не хотелa проявить благоразумие. Я сказала ей, что куплю всю корбку, но онa не согласилaсь сбросить цену больше, чем на тенге. Призналась она, засмеявшись, – на прошлой неделе, увидев, что я свернула к ее магазину, она спрятала пирожные в холодильник!

–Қайтед тойымсыз! – сказалa Айман апа, усмехнувшись. Всем торговцам в округе было известно, что Жибек держалась за каждый тенге до последнего, и, когда она начинала сбивать цену, а делала она это неизменно, лишь немногие могли устоять под напором ее аргументов. В этой борьбе главным ее преимуществом была не красота, а интеллект, она не только умела мгновенно складывать и умножать в уме любые цифры, но, перечисляя причины, по которым, на ее взгляд, следовало бы сбросить цену, была так изобретательна, что либо доводила своих оппонентов до изнеможения, либо окончательно запутывала, вынуждая их нехотя с ней соглашаться.

Столь расчетливое отношение к деньгам Жибек проявляла не только во время покупок, и в самой жизни она придерживалась такой же тактики, экономя буквально на всем, и в конце концов это принесло свои плоды. В девятнадцать лет девушка осталась совсем одна, и волей-неволей ей пришлось взвалить на свои плечи все заботы о доме, унаследованном ею от родителей, содержать пожилую бабушку, Ильяса- внебрачного, семилетнего сына отца от любовницы – , которая куда-то бесследно исчезла, сразу же после его рождения. И Айман апа с больной дочерью, живущая у них с давних времен финансового изобилия.