Алекс Грей - Кулинария любви

– Всё равно не понимаю, Викуся, чего ты так на него взъелась? Я знаю Никиту сто лет, он нормальный мужик, с причудами, правда, но не более, чем у моего Макса.

– Да он просто дебил… – спокойно ответила ей Вика, а Никита сразу же представил её рыжую веснусчатую физиономию с ехидной улыбкой. Он был готов прямо сейчас выпрыгнуть из кустов и выбросить эту рыжую прямо в пруд.

– Да ладно тебе… дебил. Нормальный он, мне нравится. – ответил третий голос, принадлежащий Марининой подруге Юле. – Я бы с ним замутила, если честно.

– Так я не поняла, Юляш, ты же вроде рассказывала, что вы с ним уже давно того… – удивилась Марина.

– Ну, мало ли что я рассказывала. Если честно, то не было ничего, он тогда после днюхи твоей меня подвёз, возле дома высадил и даже до дверей не провёл, хотя я намекала, да и в кондиции я была соответствующей.

– Да ты и сейчас уже такая, как надо! Так что опять можешь пролететь, поэтому, оставим его лучше Вике.

– Да нафиг он мне нужен, расслабьтесь уже, задолбали со своим Никитой.

– Э, подруга, ты нам что-то не договариваешь. Ну-ка колись, чего там у вас произошло? – спросила Марина.

– Да ничего, я его в первый раз вижу, просто не нравится он мне вот и всё.

– Врёшь ты всё, я же вижу, но, не хочешь говорить, не говори, дело твоё. Просто не понимаю, чем он так тебя достал. Я же ещё у ЗАГСа заметила, как вы глазами стреляли друг в друга, как будто старые знакомые.

– Мариш, тебе показалось, честно. – ответила Вика.

– Так чего, Вик, ты не будешь против, если мы с ним сегодня… того? – Юля не унималась, в её голосе чувствовалась тяга к подвигам. Не зря говорят, что шампанское в женщинах открывает скрытые таланты.

– Чего того? – не понимая, ответила Вика.

– Ну, если я Никиту сегодня к себе заманю…

– Тю, блин, да хоть уже, я тебе буду только благодарна, я Марине сразу сказала, чтобы ты была главной свидетельницей, я с самого начала не хотела с этим уродом даже рядом стоять не то, что сидеть за одним столом.

– Странно, не понимаю, чего ты так на него?

– Да просто не нравится он мне и всё.

– Ладно, девочки, пойдём, а то Макс мой ща как с друганами нарежется без контроля, что я с ним потом в первую брачную ночь делать буду?

– Ой, не смеши, – Юля не унималась. – Первая ночь у тебя была двадцать лет назад. Тоже мне, девочка-припевочка!

– Первая была давно, а вот первая брачная будет сегодня, если всё будет хорошо. А на счёт тебя, Юлька, только не обижайся, я думаю, что ни фига у тебя с Никитой не выйдет, я его знаю. Он только головы девкам морочит. Мне Макс рассказывал, что девок вроде как полно вокруг него, а он их не… того…

– А почему? – расстроено спросила Юля.

– А хрен его знает. Может, принцессу ждёт, а, может, принципы какие.

– Ой, да ладно, принципы… У них у всех одни принципы. Как бы девку в постель затянуть, да поэкономней, чтобы бабок на неё не тратить.

– Ну, не знаю… – протянула Марина. – Вика, а ты что думаешь по этому поводу? Или народные учительницы тоже берегут себя для первой брачной ночи? Я, между прочим, специально для тебя Никиту подогнала. Юлька, ты только не обижайся, но ты себя в обиду не дашь, а вот Вике помочь в этом деле надо было. А, Викуся? А то так и помрёшь, не познав женского орг… точнее счастья.

– Марин, успокойся. Мне когда надо будет, то я себе найду и принца, и защитника и «дон жуана» и доктора женских душ. И, поверь, это будет совсем не твой недоношенный Никита.

– Ладно, девки, ну их всех. Покурили? Пойдём в зал, а то я реально мужа сегодня могу потерять, они вчера так нехило помальчишничали, что он под утро еле приполз и всё пел про рюмку водки на столе.

Никита слышал по шуршанию графия на дорожках, как они удалялись от пруда в сторону ресторана. Его аж распирало от гнева. Он еле сдерживался, чтобы не броситься вдогонку и не наговорить каких-нибудь гадостей этой Вике. Чтобы немного успокоиться, он решил прогуляться вокруг пруда, но не успел дойти даже до середины, как позвонил Макс и потребовал, чтобы он немедленно вернулся, так как сейчас будут резать свадебный каравай, а без него, как без свидетеля, этот процесс невозможен.

Войдя в зал, они все попали в самый разгар какого-то конкурса, где оставшиеся, самые стойкие гости, что-то пели про то, что свидетели со стороны жениха и невесты должны поцеловаться, мол, такая традиция.

Вика покрылась розовыми пятнами, настолько она была в гневе, но устраивать сцену перед гостями она не хотела, да и обижать Марину, её лучшую подругу, у неё не было ни малейшего желания. Она посмотрела в глаза Никите, который находился в полуметре от неё, и увидела на его лице лёгкую ухмылку. «Вот, кобель…» – подумала она. А гости всё пели и всё напористей. Выбора не было. Она приблизилась к Никите и закрыла глаза. И вдруг ощутила, как он взял её за талию, прижал к себе и впился губами в её губы. Она пыталась вырваться, но он крепко держал её в своих объятиях. В какой-то момент ей стало не хватать воздуха и их языки встретились. Её словно облили ледяной водой. Она вырвалась из объятий и сбросила руку Никиты со своей талии. Эти несколько секунд, пока длился поцелуй, для неё были целой вечностью ужаса и отвращения. Она сделала шаг назад, едва сдерживая слёзы. В тот момент она не слышала ни шума толпы, ни громких аплодисментов гостей, которых подобные забавы вводят в состояние эйфории. Пробившись сквозь толпу, которая, моментально позабыв о только что целовавшихся свидетелях, уже призывала к такому же новоиспечённых свёкра и тещу. Она подошла к столу, налила полный фужер шампанского и выпила залпом, потом налила ещё один и снова влила его в себя. Никита стоял в стороне и наблюдал за ней с нескрываемым интересом. Когда вынесли каравай, и ему с Викой пришлось его разрезать, Вика была уже изрядно накачанная шампанским, и Никите нужно было её поддерживать, чтобы та не свалилась со своих огромных каблуков.

Каравай был разрезан, фата с невесты снята, гости начали потихоньку расходиться, и в ресторане остались только самые стойки и близкие друзья молодых. Никиту так выбил из колеи услышанный им разговор, что он до сих пор не мог прийти в себя. Наверное, как протест обществу, он незаметно для себя самого начал больше внимания уделять Юле, которая нисколько не была против. Юля подсела ближе к нему, они о чём-то шептались, пили вместе и смеялись. Никита несколько раз ловил на себе презрительный взгляд Вики, которая, по сути, на этом празднике осталась совершенно одна. Именно этого и добивался Никита, чтобы отомстить этой рыжей выскочке. Когда все прощались у ресторана, Никита посадил хорошо подвыпившую Юлю в такси, обнялся с Мариной, с Максом и даже, не глянув в сторону стоявшей рядом Вики, сел рядом с Юлей на заднее сидение и уехал в неизвестном направлении. Он твёрдо решил действовать по принципу: «Лучше быть и слыть, чем не быть и слыть…» привезя Юлю к себе домой. Но было уже четыре часа утра, и уснувшую в такси Юлю ему пришлось на руках нести в свой дом. Она не проснулась, даже когда он уложил её на диван в гостиной, укрыл пледом, и сам провалился в сон.