Светлана Данилина - Спорим, та брюнетка будет моей

– Извини, не хотел тебя напугать, – виновато сказал Антон.

Марина ничего не ответила и, взглянув на разлитый кофе, присела, чтобы убрать помятый бумажный стакан. Антон принёс бумажные салфетки и присел рядом, чтобы помочь.

– Ты, что тут делаешь одна?

– Работаю, – ответила Марина, вытирая разлитый напиток бумажными салфетками. – А ты?

Они подняли головы одновременно и посмотрели друг другу в глаза.

– Я зашел за блокнотом. Смотрю, твой ноутбук.

Марина опустила голову, поднялась и выбросила салфетки в мусорное ведро.

– Поехали со мной на день рождение, – неожиданно предложил Антон.

– Куда? – спросила Марина, собирая последние капли кофе.

– Помнишь, на нашем этаже жила баба Галя? Галина Ивановна.

Марина задумалась.

Помню. С тобой – почему бы нет? Марина, у тебя есть красавец жених! Помню. Крис. Но он далеко.

– Сегодня у неё день рождение. Она просила привезти ей пряжу. Она вяжет варежки, шарфы, а потом раздаёт.

– Нет, спасибо. У меня много работы.

– Пожалуйста, поехали. Не хочется сидеть одному с ней, – просил Антон. – И Галина Ивановна будет рада.

Ну, я же изменять ему не собралась…

– Ну, хорошо, – согласилась Марина после раздумья.

Сначала Антон и Марина заехали в магазин «Рукодельница» за пряжей, затем в кондитерскую лавку за тортиком, который любит Галина Ивановна и только потом к ней. По дороге Марина задумалась и не заметила, как машина выехала из города.

– Куда мы едим?

– За город. Сейчас она живёт в другом месте.

Через некоторое время машина остановилась у больших железных ворот.

– Куда мы приехали? – спросила Марина, оглядываясь по сторонам. Заметив табличку, присмотрелась и прочитала: «Дом престарелых «Спокойная старость»». Она вопросительно посмотрела на Антона, который тоже вышел из машины.

– Четыре года назад дочь сдала её сюда. А квартиру продала, – рассказал Антон. Они прошли через ворота и пошли по аллее. – Ба часто навещала её, поддерживала, и меня брала с собой. Перед смертью моя ба взяла с меня слово, что я хотя бы на её день рождение буду навещать.

Марина снова посмотрела на Антона, словно пытаясь определить: он говорит правду или хочет произвести впечатление на неё?

Они вошли в здание, поднялись на второй этаж. Антон постучал в дверь, на которой была табличка «206». Антон открыл дверь и вошел, за ним – Марина с тортиком.

На кровати сидела седоволосая худощавая старушка. Хотя Марина не видела её семь лет, старушка заметно постарела. Увидев Антона, Галина Ивановна улыбнулась.

– Антоша!.. – в потухших глазах появился блеск. – Как я рада, что ты меня не забываешь…

– Здравствуйте, Галина Ивановна! – сказал Антон. – С днём рождения!

– С днём рождения! – повторила Марина.

Услышав поздравления, старушка посмотрела на девушку.

– Спасибо, доченька, – сказала старушка и посмотрела на Антона. – Антоша, это кто? Твоя невеста?

– Почти… Это Марина.

Невеста! Не хочет разочаровывать старушку?

Марина поставила коробку с тортиком на стол.

– Красивая… – улыбнулась Галина Ивановна. – Сейчас чаю попьём.

Галина Ивановна встала с кровати и подошла к столу. Щёлкнула электрический чайник и расставила чашки, заранее приготовленные на столе.

Когда Галина Ивановна разливала чай по чашкам, вошла её соседка по комнате.

– Добрый день, молодые люди! – улыбнулась она.

Вместе попили чай с тортиком, поболтали.

Когда Антон с Мариной собрались уходить, Галина Ивановна обняла Антона на прощание.

– Спасибо, Антоша, что не забываешь старушку, – сказала Галина Ивановна со слезами на глазах. – Даже дочь не приходит, а ты помнишь про моё день рождение.

– Ну, как же я могу забыть! Я же обещал моей бабуле.

– Всего доброго! – сказала Марина и вышла первой.

Она подошла к окну и на глазах появились слёзы. Ей вдруг стало очень жалко старушку. Дочь сдала её сюда и даже не приходит. Да, как так можно! Хотя… эта ситуация знакома. Она вспомнила свою историю: папа отправил её за границу и ни разу не навестил её, даже, когда ей было очень плохо и находилась в больнице.

Тут вышел Антон и Марина быстро смахнула свои слезинки ладошками, что бы он их не заметил.

– Пойдём! – сказал он и, обняв за талию, повёл к выходу.

Марина послушно пошла, не обращая внимание на его объятия. Она глубоко вздохнула, тем самым привлекла внимание Антона. Он посмотрел на неё и заметил следы слёз на щеке.

– Ты плачешь?

– Нет, тебе показалось. Старушку жалко до глубины душа.

– Правда? А я думал, ты сердце и душу в Америке оставила, – усмехнулся Антон.

Марина резко остановилась и посмотрела на Антона. Антон посмотрел на неё и заметил слезинка на нижних ресничках. Поняв, что он заметил слёзы, Марина отвернулась и пошла дальше.

Весь обратный путь Марина задумчиво смотрела в боковое окно.

– Папа, долги перед кредиторами и поставщиками растут с каждым днём, – громко возмущалась Марина на следующий день в кабинете отца. – Если ты их не погасишь в ближайшее время, то могут заморозить все твои счета. Тогда ты станешь абсолютным банкротом! Ты это понимаешь?

– Марина, тон снизь! – возмутился Васильев. – Ты с отцом разговариваешь, а не с подружкой.

– А как с тобой разговаривать, если ты ведёшь себя, как малолетка!?

Наступила тишина.

– Есть один вариант, чтобы погасить долги…

– Вот видишь! Я знал, что ты что-нибудь придумаешь!

– Продажа мола в южной части города.

Васильев посмотрел на дочь.

– Нет. Только не это, – заявил Васильев. – А почему бы твоему жениху не помочь нам.

– Крис не будет вкладывать свои деньги в умирающую компанию.

– Ах, вот как!? – возмутился Васильев. – Тогда зачем тебе такой жених?

Марина усмехнулась.

– Крис – хороший человек. Также и хороший бизнесмен. Это его право.

Вечером после работы Васильев поехал в бар.

Потом позвонил Антону, чтобы забрал его и отвёз домой.

– Ты представляешь, она предложила продать мол в южной части города… – жаловался Васильев, захмелев от алкоголя. – А я не хочу. И её жених не хочет мне помочь. Жмот.

Антон слушал молча.

– Кстати, как у тебя дела с моей дочерью?

– Нормально.

– Знаешь, Антон, сейчас я рад, что у вас что-то закрутилось. А вот семь лет назад – это было рановато. Ты мог помешать, – поведал Васильев, когда коньяк уже совсем затуманил разум.

– О чем вы говорите?

– О том, что вас пришлось развести, – без капли сожаления признался Васильев.

– Вы хотите сказать, что семь лет назад вы обманули свою дочь, облили меня грязью, чтобы отправить её учиться за границу? – озвучил неожиданный свой вывод Антон.

– Да. Другого выхода не было. Я не хотел, чтобы моя дочь надела кучу ошибок.

– Это каких же? – более высоким тоном спросил Антон.