Александр Ушаков - Женщины, которые вдохновляли

Именно поэтому его романы редко протекали гладко.

Один из биографов указывает, что в молодости у Гете, вероятно, были проблемы с преждевременным семяизвержением, и по этой причине он практически не имел сексуальных отношений до 39 лет.

Прямых доказательств этого не существует. Но известно, что Гете легко возбуждался даже от простого пожатия руки симпатичной ему дамы.

Что же касается поцелуя, то он мог привести его – и приводил – в состояние экстаза. Многие из тех женщин, которых любил Гете, были женами его друзей.

Первой любовью поэта была Гретхен.

Она преследовала Гёте в дни юности, сопровождала его мечты в зрелом возрасте, служила ему музой на старости лет, воплотившись, в конце концов, в образе чарующей фаустовской Гретхен, лучшей и привлекательнейшей из героинь Гёте.

Однако мать поэта вспоминала о Гретхен как о первой любви ее сына, а в автобиографии Гёте подробно описал свою любовь.

Однажды Вольфганг познакомился с компанией веселых молодых людей.

На одной из вечеринок Гёте встретился с очаровательной блондинкой по имени Гретхен. Она охотно принимала ухаживания молодого поэта, но не позволяла ему никаких вольностей.

Как-то компания засиделась за полночь.

Гёте, опасаясь гнева отца, остался с друзьями.

Всю ночь он просидел, боясь пошевелиться, так как на его плече покоилась голова его подруги.

Вскоре полиция заинтересовалась не совсем благовидными делами веселой компании, которая добывала деньги с помощью поддельных векселей.

На следствии Гретхен показала, что встречалась с Гёте, но всегда смотрела на него как на ребенка.

Считавший себя «настоящим мужчиной» пятнадцатилетний Вольфганг оскорбился и, испытав неимоверные страдания, вырвал из своего сердца осмеявшую его девушку.

Впрочем, горевал он недолго, и в Лейпциге влюбился в очаровательную дочь трактирщика Шенкопфа Анну-Катерину, или Кетхен, которую Гёте в сборниках называл Анхен и Аннетой.

«Представь себе девушку, – писал один из друзей Гете, – хорошего, но не очень высокого роста, с круглым, приятным, хотя не особенно красивым личиком, с непринужденными, милыми, очаровательными манерами.

В ней много простоты и ни капли кокетства. Притом она умна, хотя и не получила хорошего воспитания. Он ее очень любит и любит чистой любовью честного человека, хотя и знает, что она никогда не сможет быть его женой».

Кетхен отвечала поэту взаимностью.

«Я люблю ее, – писал Гете приятелю. – Мне кажется, что из ее рук я принял бы даже яд…

Мы – сами себе дьяволы, мы сами изгоняем себя из нашего собственного рая».

Неожиданно для всех Вольфганг начал ревновать девушку, не имея на то никаких поводов.

Кончилась эта любовь тем, что Кетхен надоели бесконечные упреки, и она перестала встречаться с Гете.

Сильные душевные муки заставили его искать забвения в вине и кутежах, чем он основательно подорвал свое здоровье.

Чтобы восстановить силы, Гёте уехал домой во Франкфурт, но образ очаровательной девушки преследовал его и там.

Через два года после разрыва он узнал, что Кетхен выходит замуж.

Потрясение было столь велико, что у поэта открылось легочное кровотечение.

Вольфганг писал своей возлюбленной трогательные письма, в которых обещал уехать подальше и навсегда забыть ее, предупреждал, что она не должна ему отвечать.

«Вы мое счастье! – писал он. – Вы единственная из женщин, которую я не мог назвать другом, потому что это слово слишком слабо в сравнении с тем, что я чувствую».

Свою трагическую любовь к Кетхен Гете описал в пасторали «Капризы влюбленного».

С той поры сжетами для его произведений часто служили события из его собственной жизни.

«Все мои произведения, – говорил он, – только отрывки великой исповеди моей жизни».

Когда Гёте выздоровел, его отправили в Страсбург для изучения юриспруденции.

Страсбург был веселым городом, и Гёте вскоре забыл о Кетхен.

В этом городе много танцевали, даже под открытым небом, и Гёте не мог не поддаться всеобщему увлечению.

Он начал брать уроки у местного танцмейстера, у которого было две дочери – Люцинда и Эмилия.

После первого же урока оказалось, что Гёте полюбил Эмилию, а Люцинда полюбила Гёте.

Увы, Эмилия любила другого, поэтому Гёте не приходилось рассчитывать на взаимность.

Между тем Люцинда не скрывала своего чувства и часто укоряла Гёте в том, что ее сердцем пренебрегают.

Однажды она обратилась к гадалке.

Карты показывали, что девушка не пользуется расположением человека, к которому неравнодушна.

Люцинда побледнела, и гадалка, догадавшись, в чем дело, заговорила о каком-то письме, но девушка прервала ее словами:

– Никакого письма я не получала, а если правда, что я люблю, то правда также, что я заслуживаю взаимности.

Она убежала в слезах.

Гёте с Эмилией бросились за ней, но девушка заперлась, и никакие просьбы не могли заставить ее открыть двери.

Понятно, что начавшийся при таких неблагоприятных условиях роман не мог кончиться ничем хорошим, и Эмилия предложила Гёте прекратить уроки танцев.

Гёте стал оправдываться и доказывать, что он никогда не питал к Люцинде расположения, а восторгался одной Эмилией.

Тогда Эмилия призналась ему, что любит другого и связана с ним словом.

– Вы, – говорила она, – поступите благородно, если оставите наш дом, так как и я начинаю привязываться к вам, а это может иметь нежелательные последствия…

Гёте поступил «благородно» и удалился. У дверей девушка, не выдержав напряжения, обняла его и нежно поцеловала.

В этот момент появилась Люцинда.

– Не ты одна прощаешься с ним! – воскликнула она и обняла Гете.

Когда Эмилия подошла к ней, Люцинда оттолкнула ее и крикнула:

– Прочь! Не в первый раз ты отнимаешь у меня человека, который меня любит и которого я любила. Я откровенна, а ты а ты хитра и коварна! Этот человек, – снова обняв Гете, прокричала она, – никогда не будет моим, но и твоим он никогда не будет. Бойся моего проклятия! Да обрушится горе на ту, которая первая поцелует его после меня!

Смущенный столь откровенной сценой Гёте поспешил уйити. Навсегда…

Среди многочисленных романов, пережитых великим поэтом, его связь с дочерью зозенгеймского пастора Бриона, Фридерикой, заслуживает особого внимания.

Все началось в октябре 1770 года, когда приятель Гёте Вейланд ввел Гёте в дом пастора.

И чуть ли не в тот же самый день Гете влюбился в младшую из двух дочерей пастора Фридерику.

«Дорогая новая подруга, – писал Гете в черновике письма, написанное им после первого посещения дома пастора, – не сомневаюсь, называя Вас так, и если я хоть немного разбираюсь в глазах, то мои глаза с самого первого взгляда, обрели надежду на дружбу в Ваших, а за наши сердца я могу побожиться.