Дарья Рагулина - Ошибка скрипки

Корректор Юлия Андреевна Храмцова

© Дарья Рагулина, 2020

ISBN 978-5-4490-8472-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Александре Ануровой посвящается…

Она всегда просыпалась очень рано, старалась впитать утро до остатка, выпить его до дна, насытиться им, и только после этого спешила разбудить тех, кто был в её квартире. У нее могла гостить мама, подруги, друзья, друзья мужа, коллеги – кто угодно, но сегодня дома был только её сын Кристиан и её йоркширский терьер Рич. Обычно, проснувшись, она долго лежала, вспоминала свои яркие или призрачные сны, прислушивалась к тишине комнаты, улыбаясь, представляла, как забавно Кристиан будет зевать и прятаться под одеяло, чтоб не просыпаться, а потом открывала глаза, еще несколько минут смотрела в окно, прежде чем встать, просто улыбалась, просто была собой.

Утро имело свою необъяснимую магию, и именно утро решило подарить ей новое чувство – чувство необратимости и неизвестности перед будущим. Именно это утро!

Она проснулась с невыносимым чувством тревоги, таким сильным, что оно заполнило её до краев, сдавило грудь и вытолкнуло из сна резким толчком. Первые несколько секунд она не могла даже просто вздохнуть, сначала её обдало холодом, затем жаром, она почувствовала холодную испарину на лбу, наконец, задышала и открыла глаза. Перед её постелью стоял Кристиан – янтарные глаза смотрели серьезно, лицо бледное и напуганное. В свои три года мальчик прекрасно разговаривал – ясно и обдуманно, как взрослый, он хорошо выговаривал все буквы, которые так трудно давались детям его возраста, рассуждал о мире, о чувствах людей, о себе, но при этом был так хрупок своим внутренним миром, что это было видно каждому, кто его встречал.

– Мама, я не хочу тебя расстраивать, но я заболел.

– Ты не можешь меня расстроить, а твоё «заболел» просто говорит о том, что сегодня мы не пойдем к ребятам в садик, а пробудем вместе целый день.

– Я сильно заболел, я чувствую, что в этот раз не так, как в другие.

Он поднял свою маленькую ладошку, зачем-то посмотрел на нее, вздохнул и убрал в карман пижамы. Даша улыбнулась ему, протянула руку, чтобы помочь Кристиану забраться к себе под одеяло. Он положил свою ладонь на её, и к ней пришло осознание того, что ребенок пытался ей сказать – его маленькая ладошка обожгла её, он был таким горячим, что было странно, что он мог стоять и вести себя так спокойно.

– Малыш, а что у тебя болит?

– Не знаю, мама, болит всё, но в тоже время не болит ничего.

– Значит, мы сейчас позовем врача.

Она старалась говорить спокойно, глядя прямо в глаза сыну, но он чувствовал её как самого себя, и она это знала. Знала, что по стечению обстоятельств родила необычного ребенка, разум которого был выше её собственного. Ей казалось, что нет большего счастья, чем ребенок, который понимает тебя без слов, без жестов, без взглядов, просто понимает, вот только теперь, на пару секунд, ей стало грустно потому, что её тревогу он понимал так же отчетливо, как и всё остальное. Он кротко положил голову на её подушку, длинные темно-русые волосы рассыпались вокруг, налипли на виски, на лоб и казалось, что лицо его светится белизной в этом легком обрамлении. Даша забыла, где её телефон, она боялась оторвать взгляд от сына, будто её взгляд был его кислородной маской.

– Мама, мне не страшно ни капельки. Ты можешь идти одеваться, звонить в больницу и кормить Рича, он не виноват, что я заболел. Он хочет есть, а потом он хочет гулять.

Его изогнутые ресницы дрогнули, и он свернулся калачиком, подложив ладошку под белую щечку.

– Я быстро, малыш.

Она выскочила из постели, схватила с тумбочки телефон и быстро пошла на кухню, где Рич уже нетерпеливо крутился у миски. Даша набрала номер мамы, на ходу открывая холодильник в поисках корма, и, ничего не видя, стала передвигать на полочках какие-то продукты. На пол упало яблоко, она подняла его дрожащими руками, сунула куда-то на стол и, поняв, что в холодильнике корма нет, открыла шкаф. Мама трубку не брала, в шесть утра мало кто мог услышать нежданный звонок. Собачий корм рассыпался по всему полу, Рич удивленно посмотрел на хозяйку, но безмятежно стал подбирать хрустящие мясные сухарики с пола.

Даша прошлась по кухне, не зная, что делать, быстро пошла обратно к сыну. В висках так стучало, что она невольно вспомнила, как в детстве теряла сознание от угара в деревенской бане, но сейчас терять сознание было нельзя ни в коем случае, поэтому она решительно вошла в спальню. Кристиан продолжал лежать, от белизны его лица, которая ослепила её, она снова вздрогнула, но теперь смогла быстро взять себя в руки, набрала номер Маши. Маша взяла трубку на удивление быстро – после седьмого гудка.

– Даша! Ты с ума сошла!

Маша ждала ребенка. До его рождения оставалось всего два месяца, и она очень плохо спала, всю беременность её мучили тошнота, слабость, головокружения и приступы плохого настроения, поэтому голос прозвучал, как крик боли. Даше неловко было её будить, но ощущение страха за своего сына стирало все неловкости и грани.

– Кристиан немного заболел.

Голос дрогнул, потому что его болезнь никак не вписывалась в слово «немного», сейчас она чувствовала его болезнь, как огромный айсберг, такой маленький на поверхности и огромный внутри. Кристиан тяжело вздохнул, Даша неожиданно подумала, что пугает его своей тревогой, поэтому поспешила выйти в коридор, не забыв легонько прикрыть дверь.

– Не представляю, какое могу иметь к этому отношение. Стас! – голос Маши оставался сонным, но имя мужа она произнесла так осознанно, что Даша почувствовала, что позвонила в правильное место.

– Дарья, ну почему же тебе не спится?

Конечно, Стас тоже еще спал. Даша быстро пошла обратно в спальню, на ходу пытаясь хоть что-то объяснить:

– Кристиан заболел, мы сейчас поедем в больницу, с Ричем некому гулять, забери его, пожалуйста, на какое-то время, я больше не знаю, у кого есть ключи от квартиры, вернее знаю, но не знаю, кто есть рядом.

Она вошла в спальню в надежде, что Кристиан уже уснул, но он не спал, он так и лежал – на бледном лице лихорадочно блестели глаза, кожа, как мрамор, бровки нахмурены.

– На чем вы собираетесь ехать? Одевайтесь, я вас увезу в поликлинику, мне на работу к одиннадцати только.

Даша поняла, что Стас говорит что-то разумное, но что именно, услышать уже была не в силах – все ёё существо погрузилось в сына и в то, что ему нужна помощь. Она положила телефон на тумбочку, не отключаясь, просто забыла, что разговаривала со Стасом, быстро ушла в ванную комнату, единым порывом нашла детское жаропонижающее средство, которым пользовалась до этого только раз, когда Кристиан простыл, промочив ноги в глубокой луже, гоняясь за Ричем по парку. Набрала прозрачную жидкость в мерную ложку, сын без вопросов открыл рот и проглотил жидкость. Он с рождения имел запредельный уровень доверия к матери, знал на неведомом остальным людям уровне, что она не может причинить ему вред.