Лиза Громова - Смертельно влюблён

– Тогда дайте, пожалуйста, булочку, – в спешке решила девочка и, подождав пару недолгих минут, пока сделают чай, забрала весь заказ.

Девушка искала глазами столик, где она могла удобно расположиться. Не могу понять, что ею движет больше – неуверенность или страх чего-то, но ощущение, что одно вытекает из другого.

– Полин, – неожиданно для меня Хелин подозвала девушку, – присядь здесь, с нами.

Она растеряно и слегка испугано подошла к нашему столику. Посмотрела на меня и попыталась осторожно пролезть к сиденью с тарелкой и чаем в руках. Видно, она была сильно встревожена, раз не додумалась сначала положить всё мешающее на стол, а уже потом сесть.

Быстро встав со своего места, отодвигаю ей стул, чтобы она могла спокойно присесть, ничего не опрокинув, тем более – не вылив на себя горячий чай.

– Тебе на что-то не хватило? На батончик? – спросила Хелин, заранее зная ответ. – Давай я тебе добавлю, хочешь? – с добрыми намерениями предложила учительница, сразу потянувшись к своей сумке.

Полин чуть опустила голову вниз. Думаю, именно моё присутствие её как-то смущало. Даже не как-то, а достаточно, чтобы выглядеть слишком стеснительной и потерянной.

– Нет, ничего не надо, больше спасибо, – ответила девушка, слегка опечалено посмотрев на Хелин.

Я не знал, как мне дальше себя вести. И Полин, видимо, тоже было не совсем уютно. Она уткнулась лицом в тарелку, тем самым спрятавшись от меня и Хелин. Или только от меня.

– Господи, – обеспокоено произнесла Хелин, – совсем память подводит. Мне же ещё нужно успеть зайти к Оливии, отдать ей бланки на заполнение, пока она не ушла. А я тут расселась.

Женщина встала, взяв одной рукой сумку, а другой подаренный мною букет.

– Очень жаль, но надо бежать, Стаас, – с грустью проговорила та. – Ты заходи ко мне почаще, пожалуйста. Не забывай.

– Конечно же, – оживлённо ответил я. – Разве я вас забуду?

– Вот и хорошо. Буду всем сердцем надеяться, что нет, – бросила на прощание Хелин и растворилась в небольшой толпе.

Мы с Полин остались наедине. Даже посетители кафе начали исчезать вместе с Хелин. Девушка ничего не говорила мне, только беззвучно пила чай. Уверен, ей дискомфортно. Как и мне.

Мне бы хотелось просто встать и уйти, но это выглядело бы очень бестактно с моей стороны. Я это понимаю. Взрослый мужчина молча сбежал от маленькой девочки, неуверенно жующей отсыревший бутерброд. После такого и не мужчина вовсе.

– Хелин твоя учительница? – я решил первым нарушить тишину.

– Да, – она говорила, немного побаиваясь или стесняясь. – Она ведёт мировую литературу.

– Да, я знаю. У меня она тоже вела этот предмет. Только очень давно.

– А как давно?

– Лет десять назад, – произнёс я и резко замолчал.

Полин продолжила надкусывать булочку, крошки от которой летели на стол и ей на одежду. Её нелепый вид заставлял меня непроизвольно улыбаться. Если сравнивать её с куклой, то обязательно с потрёпанной, застенчивой и робкой. Да, передо мной как будто сидела маленькая куколка, состоящая целиком из комплексов. Кончики соломенных, тёмно-русых волос, словно облитые оливковым маслом, спадали ей на плечи, покрывая рукава серого, местами потёртого и застиранного сарафана. Уголки изумрудных глаз тревожно посматривали на меня.

За нею было смешно наблюдать. Чем-то девочка притягивала мой взгляд, и точно не обыденной внешностью.

– Спасибо большое, – тихо заговорила девушка, – за то, что вы мне стул отодвинули, – с лёгкой улыбкой закончила она.

Улыбка была такой же искренней, как и благодарность.

На щеках выступили красные пятна. Показалось, что после каждого слова температура у неё поднималась, и уже дошла до сорока градусов. Всего несколько слов отделяют от сорока двух.

– Не за что, – ответил я, не зная, что ещё могу сказать на это.

Резко в голову ударила идея, как порадовать зажатого ребёнка, по воле судьбы которому довелось сегодня вступать в диалог со мной.

– Подожди минуту, – попросил я, – я сейчас приду. Только никуда не уходи.

Прохожу к стойке для заказов и покупаю для неё самую большую плитку шоколада из всех, что были предоставлены на витрине.

Вернувшись к ней, кладу этот маленький сладкий подарок на стол перед нею. По бегающим глазам вижу – удивилась, немного даже испугалась, только особой радости или благодарности на её личике не увидел. Скорее, непонимание и виноватое смущение.

– Зачем это? – растеряно спросила она, а щёки наполнились ещё более алым оттенком, словно я нагло и бессовестно разглядываю её обнажённое тело.

– Знаешь, мне показалось… – чуть замялся.

Признаюсь, даже для меня сложновато сказать: «Я решил купить для тебя угощение, потому что заметил, что ты не в состоянии себе этого позволить».

– Я подумал, возможно, ты обрадуешься этому. Возьми от меня.

– Нет, не обрадуюсь, – нервно проговорила она. – Мне ничего не надо от вас.

– Детка, успокойся, чего ты? Это всего лишь шоколад, а не оплата возможных интимных услуг.

– Зачем вы такое говорите? Разве я дала повод?

– Что? – теперь уже скачки с температурой были у меня. – Нет-нет, не дала, конечно же. Не нервничай, прошу тебя.

– Я не нервничаю.

– Тогда в чём дело? Это всего лишь безобидная шутка, Полин. Я ничего не хотел ею сказать.

– Мне не хочется слушать такие шутки в свою сторону. Я пойду.

– Подожди, я не хотел тебя обидеть, – но оправдания уже не имели смысла, Полин встала с места и выбежала из кафе, оставив здесь недопитый чай и чуть ли не провинившегося во всех смертных грехах меня.

Она просто убежала, не объяснив мне, что я сделал не так. Чем я её обидел? Вшивой плиткой шоколада, на которую у неё самой не было денег? Глупой шуткой, которую она приняла за верхушку похабщины?

Какая нездоровая реакция на подарки, слова и действия у этой маленькой девочки.

Пора убираться из этой школы.

Выйдя на улицу, сразу же закурил. Всё вроде бы хорошо и ничего такого не произошло, но остался странный неприятный осадок от случившегося.

– Глупая дурочка.

Паршивое настроение прогуливалось по моему сознанию, как бродячий пёс по парку.

Тучи нависли над городом, будто не предвещая ничего хорошего от затеи извиниться перед глупой девочкой, которую неосознанно задел своим поступком, непродуманными словами. Уверен, ещё немного – и пойдёт дождь, но я же смиренно жду её, сидя в машине и допивая свой кофе. Скоро занятия закончатся, и она предстанет передо мной во всей красе.

Стрелки на часах словно зависли и не хотят двигаться дальше. Как же невыносимо противно ждать, так сильно чего-то ждать. Руки отчего-то вспотели, то ли от внезапно накатившего волнения, то ли от того, что оставшийся кофе в стакане ещё тёплый.