Нина Романова - Как я встретила тебя

За время нашего романа прошла целая отдельная жизнь, очень трагичные для меня события и один переезд.

Я покинула город, в котором прожила с рождения и переехала в Плес.

Мне очень нравилась моя маленькая уютная квартирка в Плесе в старинном деревянном особняке. Он стоял на холме и окнами выходил на прекрасную Волгу.

Подходил срок оплаты, а продаж (я продавала тогда резину и запчасти, работая в не большой фирме), как назло, не было. Лето, жара даже в средней полосе России расплавляет не только асфальт. Не до работы в общем.

Сегодня вообще зарядил дождь. О прогулке можно было забыть. Я забралась на чердак своего дома. Не знаю, что меня туда понесло. Старая лестница скрипела, и мне казалось, что ступеньки провалятся.

Но я успешно достигла крыши. В тот день я чувствовала себя особенно паршиво.

На крыше, как и положено было пыльно, несколько лет, наверное, там никто не появлялся. От моих сандалий сразу же на полу нарисовались следы.

«Ну и что ты тут собираешься отыскать?»-задала я сама себе вопрос.

К одной из покатых стен был прислонен старый велосипед «Урал». Его рама полностью проржавела, местами сохранились куски синей краски. Я провела рукой по потрескавшейся седушке.

Странно, но у меня в детстве велосипеда не было. Никакого. Ни трехколесного, ни тем более двухколесного. Мальчишки гоняли по двору, выпрашивая друг у друга покататься еще пять минуточек. Кто уже повзрослее усаживал на багажнике знакомую девочку. И они вместе нарезали круги по спортивной площадке.

На стене висел выцветший ковер с двумя лебедями на пруду, сделанный как бы из шелковых ниток. Последний раз я видела такой у бабушки в сарае-ковер, и рядом большая гора угля, и куча всякой хозяйственной утвари.

А вот и тот, кого я на самом деле искала, направляясь сюда-большой деревянный, кованный сундук. Замка не было. Хотя по смыслу предполагался большой ржавый замок.

Я попыталась откинуть крышку-тяжелая. Еде-еле удалось. В нос ударил запах старого слежавшегося тряпья.

«Интересно, зачем люди копят тряпки, причем такие которым уже по много-много лет. Ладно еще в старину передавали по наследству собственноручно сшитые сарафаны, а здесь обычный ширпотреб сорокалетней давности. Чего я вообще тут роюсь? Совсем видимо дело дрянь».

Я хотела было захлопнуть крышку, но мое внимание внезапно привлек цветной бок кубика-рубрика, странно он был такой-же ярко оранжевый, пластик не потускнел. Рядом с кубиком обнаружился калейдоскоп и проектор для просмотра диафильмов.

Я взяла в руки кубик рубик, он был полностью собран. Все цветные стороны красовались упорядоченно. Вот чего мне никогда не удавалось, так это собрать его. Я была очень нетерпелива, и если чего не выходило, то психовала и забрасывала. Вот и с кубиком та-же история.

Калейдоскоп, другое дело. Маленькая трубка, обклеенная цветной бумагой, а внутри у нее зеркальные бока. Я прислонила его к лицу и стала поворачивать трубку, и узор, складывающийся из цветных элементов, расположенных за зеркалами, стал меняться.

Мне всегда, казалось, это маленьким волшебством, крутанул-одна яркая картинка, чуть еще крутанул-другая.

И я стояла на старом чердаке и крутила калейдоскоп. В деревянное окно стучали ветки мокрой черемухи, тусклая лампа чуть моргала от перепадов напряжения.

Мне показалось, что при очередном прокручивании этой не хитрой игрушки появились желтые хризантемы, а вернее не хризантемы, а много-много одуванчиков.

«Мы идем по нашему тихому, спокойному городку. Мама ведет меня за руку, мне года четыре. Желтые одуванчики давно превратились в пух и улетели. Зато был сезон другого пуха-тополей. Я в легком платье из большого и маленького гороха.

Солнце потоком льется сквозь ветки тополей. Мы идем в парк, кататься на каруселях. Это такое счастье. Я не иду, а подпрыгиваю в предвкушении.

Парк – это праздник, который бывает редко. И вот сегодня мой день. Мы покупаем билеты и катаемся на «Ромашке» по кругу, она поднимается высоко, мне кажется, что ногами могу задеть верхушки не высоких деревьев. А потом на цепочках, а потом на цветных лошадках.

На карусель «Тюльпан» меня не пускают, потому что он крутиться как центрифуга, многим после него плохо, и вообще это не детская карусель. Она мне кажется страшной.

А колесо обозрения нет. Хоть и высоко, но видно весь парк и центр города как на ладони. Я вцепляюсь ладошками в поручни, все-таки чуть-чуть страшновато.

Потом вы идем в блинную, там стоим в очереди. И я выбираю с какой начинкой буду пить чай с блинами: со сметаной, медом или джемом.

И вот мы чудом усаживаемся за освободившийся столик. Пьем чай. После едим мороженое пломбир с тонкими шоколадными стружками.

Счастью нет предела и это самый лучший день за пол лета.

В парке смеркается, загораются огни вечерней уличной дискотеки. Около забора собирается масса девчонок с боевым раскрасом на лице и все почему-то курят. «Вот халды»-бросает мама проходя мимо. Я не понимаю значения этого слова. Внутри почему-то сжимаюсь. «Ты у меня не будешь краситься и ходить на такие дискотеки». Маленькая пружинка внутри меня сжалась.

С класса четвертого школы мы с подругой записываемся на кружок бальные танцы в дом пионеров. Наш хореограф Ирина Петровна отбирала из пришедших девочек перспективных для выступления. Это происходило всегда в конце занятия. У меня все внутри сжималось от двойственных чувств-я и хотела, чтобы меня выбрали, и одновременно очень этого боялась.

Каждый раз глядя на сцену и видя, как люди танцуют, я им ужасно завидовала, и сама мечтала оказаться в нарядном блестящем платье.

И вот уже какой год подряд как Ирина Петровна нас не выбирала. Приходили все новые девочки, и они становились звездочками, а мы как танцевали танец маленьких утят и разминку, так на этом и законсервировались. Мы стали неким фоном кружка. Нас посылали держать лестницу в холле для закрепления каких-то портретов.

А танцевать красиво ой как хотелось. В общем я стала стесняться того, как я двигаюсь. И всячески избегала школьных дискотек, хотя там из движений было то два притопа, три прихлопа. Но это я сейчас понимаю. А тогда…Тогда я не могла себе позволить делать что-то плохо, а научить было некому.

Вообще какие-то странные были школьные годы. Я их почти не помню. Все года слились в один серый поток. Школа, парты, уроки, домашние задания сиди каждый день за столом дома пока не сделаешь. Оценки только пятерки, четверки – это плохо.

Однажды я схватила сразу три двойки! Да и по какому предмету! По русскому языку. Не знаю, что на меня нашло. Обычно с русским и литературой проблем не было. Я любила эти предметы. А тут такое.

Мама, увидев смачные двойки, выведенные красной ручкой, была вне себя. Она взяла меня за ухо и отвела на квартирную площадку. Позвонила нашей соседке, и стала меня позорить. Мне было ужасно стыдно и обидно. Пружинка внутри меня сжалась еще.