Аремид Шелко - Может, встретимся завтра?

Её смерть внесла в действительность диссонанс, из-за которого стало трудно воспринимать их за своё прошлое, но легко – за вымысел, очередную мечту, выраженную на страницах тайного дневника. И на плечах появилось ощущение, что что-то теряется и что-то важное уходит во мглу, куда нет мне входа. Может, я просто не хотел прощаться? Может, не хотел принимать слова своей сестры за правду? Пожалуй, примерно так себя чувствуют люди на похоронах…

Это загадочное явление можно сравнить с постепенным забвением. Или с резким пробуждением ото сна – не понимаешь, что происходит, так как сновидение буквально вылетело из головы, мгновенно. Ты не успеваешь моргнуть, как оказываешься в совершенно другом месте… другой вселенной! И есть два выхода: либо попытаться уцепиться за один крошечный кадр, несколько повреждённый, и пронаблюдать за вновь раскрывающейся картиной, либо оставить его позади и проснуться. Жизнь продолжится в любом случае, но только в первом в твоей руке постоянно будет карманный фильм, который никогда не сможет надоесть. Что же касается жанра, то он зависит напрямую от человека. У меня же была чистая романтика… драма… с печальным концом.

Начало фильма. Старая школа со скучными стенами, кабинетами и окнами. Из последних можно было лицезреть другое скучное и унылое явление – пасмурность, предвещавшую о скором дожде. А не много ли в моей жизни было дождя?

Прозвенел звонок, и дети вышли из классов в большой и просторный коридор. Все собрались в группы по интересам и начали обсуждать начатую на прошлой перемене тему. А главный герой, то есть я, стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Мне было просто не с кем разговаривать, не с кем дружить. Маленький и скромный паренёк, оперевшись спиной о стену, пребывал в состоянии невидимости для людей, лица которых он не мог видеть в силу своего мировоззрения. Их закрывал красный крест, не дававший вспомнить как имя человека, так и его роль. Своеобразное обречение на одинокое существование. Очень грустно, не правда ли?

Но в этой беззвучной, безголосой толпе находились единицы, способные обойти этот барьер, созданный сознанием героя, кажется, ненавидевшем себя. В школе был лишь один человек, обладавший этой силой, благодаря которой ей удавалось, так сказать, существовать в маленькой вселенной главного героя. Да, это была она, красивая и энергичная девушка по имени Эля, простая и по-своему чудная, местами даже слишком добрая. Но даже так он оставался незаметным, полностью невидимым, будто не существовал вовсе. Может, он сам на себя надел тот крест?

Четыре часа и тридцать минут вечера. Парк. Шёл дивный и тёплый дождь, добавлявший некоторым цветам насыщенности. Например, траве, ярким вывескам, неоновым надписям на домах и, конечно, свету. Спокойная атмосфера расслабляла, позволяла дышать легко и не думать о мирских проблемах. Вместо приземлённых мыслей в его голове расцветали философские идеи, на глазах обраставшими загадочными и глубокими метафорами.

В то время моя душа сильно верила в существование призраков, Богов и прочей магии, а также она болела особой чувственностью и ранимостью, свойственным для подверженных подростковому синдрому. Отсюда и исходила философичность характера и большинства мыслей. А также – вера в собственное бессмертие. Забавно, что в итоге то, что должно быть по своей природе бессмертными, со временем погибло. Прискорбно. Иронично. Даже слишком иронично…

И вдруг мне захотелось прогуляться по моему любимому парку. Правда, он стал любимым для меня только из-за неё, из-за Элины, которая в любую погоду умудрялась вытащить меня из дома на прогулку по красочным живым аллеям, поражавшим ещё наивное и слишком живое воображение. Если мне не изменяла память, я, гуляя по ним, думал не только о смысле бытия и тайнах вселенной, но и о ней, такой же прекрасной, как и тропы созданных природой аллей. Экзистенциальный кризис сменился влюблённостью… Правду говорят, что любви по силу горы свернуть!

А дождь всё лил и лил. Небеса окончательно омрачились, став подобием сердитого божественного лика. И кто же на Олимпе был сейчас недоволен? Хотя на десятитысячную ложь, произнесённую на закате дня, может обидеться кто угодно…

– Артём, ты ли это? – послышался очень знакомый голос позади. Эти нежные и красивые, признаюсь, было тяжело не узнать…

Я остановился и повернулся, подняв взгляд с узора тропы, смиренно лежавшей под ногами. Передо мной стояла Элина, укрывавшаяся под зонтом от жуткого дождя. Она улыбалась, и улыбалась мне. Пожалуй, это была единственная хорошая вещь, произошедшая за сегодня. Но до конца дня оставалось ещё около семи часов, так что времени было предостаточно для того, чтобы случилось что-то доброе.

– Ну, да… это я… – невольно протянул я вполголоса в очень меланхоличном тоне. – А что такое?

– Нет, ничего, просто это немного странно и удивительно встретить одноклассника в парке, когда на улице такая ужасная погода! – промолвила она своим мелодичным и чарующим голосом.

– Да, погода не совсем радует, но даже так нельзя отрицать тот факт, что в ней есть очень много эстетичных сторон. Думаю, кто-то наверняка сейчас делает фотографии на профессиональный зеркальный фотоаппарат, чтобы отправить их на конкурс или пополнить ими свой альбом.

– А ты, значит, ценитель искусства? – на её милом, частично детском личике появилась волшебная улыбка.

– Не сказать, что я прям увлекаюсь искусством, но иногда предпочитаю остановиться на минутку и вдоволь насладиться им.

– Мне больше нравится не дождь, а необъятное небо с ярким солнцем и причудливыми облаками. Особенно на закате! Я, если мне повезёт застать такое небо на исходе дня, невольно забываю про ход времени!

Тогда мне повезло узнать, что у нас были схожие интересы, хоть и в совершенно противоположных сферах. Меня привлекала бесконечная грусть и тоска, а её – радость и свет. А ещё тогда я узнал, что в школьной форме отдалённо напоминал ей Константина…

И вдруг появилось сильное желание вновь пройтись по тем аллеям, по нашим местам, в которых оставили частички друг друга. Оно вытеснило все прочие мысли из головы, полностью заполнила разум. Мне не осталось ничего другого, кроме как отправиться туда. Это можно было счесть за прощание… Пускай так и будет. Если я не попрощаюсь хотя бы таким странным обрядом, то просто оскорблю её. А ведь однажды она услышала из моих уст обещание о том, что никогда не забуду её… Не поздно ли вспоминать?

И снова ноги вели меня по длинным оживлённым улицам, на которых в далёком прошлом слушал самую разную музыку, представляя окружение в выгодном себе ключе. Под один тип треков люди становились монстрами, косо посматривавшими в мою сторону, под другой целые здания начинали танцевать, окружая себя неоновыми линиями и надписями, а под самый мой любимый жанр за моей спиной вырастали огромные белые крылья, и я даже мог летать! Но, к сожалению, до небес не долететь за жалкие три минуты. Упав в сотый раз до меня дошло, что лучше вдоволь насладиться полётом на малой высоте, чем пытаться дотянуться к недосягаемому. Находилась ли в этом какая-нибудь философичная истина? Кто знает, в моих ушах звучала обычная музыка, а не шла конференция великих мыслителей во главе с Платоном и Аристотелем.