Ева Мелоди - Любимец моих дьяволов

***

Вечером выхожу на прогулку с Майло. За нашим домиком охраны расположен, можно сказать, лес. Сосны, ели, березы. Дальше идет забор, в котором обнаруживаю маленькую калитку, выходящую прямо в поле. Дальше еще лесок. Короче – рай для псины. Толстый собака послушная. Можно выгуливать без поводка – никуда не сбежит. Далеко не отходит, словно чует, что я не против от него избавиться. Так что еще не известно, кто за кем внимательнее наблюдает – я за ним, или он за мной.

Сегодня мне не хочется тащиться за калитку, хоть Иван дал мне ключ. Я решил что Толстый вполне может сделать свои дела под ближайшую ель. Пашка вышел с нами – сказал, что воздухом хочет подышать. Погода и впрямь ничего для ноября, пара градусов мороза, едва заметные хлопья снега кружат в воздухе – по мне куда лучше, чем слякоть.

Неожиданно замечаю направляющуюся к нам Белоснежку. Ей идет это прозвище. Тем более она сейчас в белой норке, длинной, до пят. Похоже для нее эта дорогущая вещь сродни домашнему халату, потому что подойдя ближе, она с восторгом наклоняется к подбежавшему псу, не обращая внимания на грязные следы, которые Толстый оставляет на ее шубе.

– Какой очаровашка! – восклицает Леа. – Это ваш?

Она обращается к Пашке – у того в руках поводок, я курю поодаль.

– Да… – смущается дружбан. – То есть… не совсем. Моя бывшая девушка должна его забрать.

– Уже месяц как, – добавляю, подходя ближе.

– Странно видеть тебя рядом с собакой, – холодно обращается ко мне Леа. Ну да, со мной она не Белоснежка, скорее – Снежная Королева.

– Мне тоже странно видеть, что с псом сюсюкаешься. Тебе больше клеенчатый фартук да скальпель подходит, – отвечаю в тон. Почему мне всегда хочется язвить ей? Как никому?

– Как его зовут? – Лизка снова обращается к другу, игнорируя мой выпад.

– Толстый, тьфу, то есть Майло. Знаете, как в фильме с Джимом Керри.

– Конечно. Он прелесть!

– Он толстая помесь, – снова влезаю, ощущая себя старым ворчуном. Ну правда – пусть милуются с собакой, мне то что. Но я б и рад уйти, только вдруг Пашка не дойдет сам? Он слаб еще, и сюда доковылял с трудом. Нам возвращаться пора, а тут барышня некстати нарисовалась…

– Майло, малыш. Какой ты красавчик! – сюсюкается Леа.

– Нам пора. Паш, у тебя губы синие уже.

– Идите. Я с ним погуляю, – заявляет принцеска. Интересно, с чего решила такую милашку из себя состроить?

– Неудобно, что вы, – галантно произносит Павел. Весь аж распрямляется несмотря на очевидную боль.

– Пошли, Казанова, – шиплю ему на ухо. – Хуже ведь будет. Пусть девчонка играется.

– Мы можем перейти на ты, – улыбается Пашке Белоснежка. – А вот ты, Якоб, меня на вы , будь добр называй.

– Ага, щас. Размечталась.

– Тебе лучше быть покладистым. Не в том ты сейчас положении… – не остается в долгу Брейкер.

– Да что ты говоришь? Угрожаешь? Думаешь, если работаю на тебя, то управы не найду?

Сам не знаю, чего нашло. Зачем на рожон лезу. Вижу, что Пашка в шоке.

– Ну раз ты такой смелый – посмотрим, – бросает в ответ Лизка. Никогда за словом в карман не лезет – этого не отнять. – Собаку я приведу, Паш, не волнуйся, – кивнув другу разворачивается к нам спиной. А мы ковыляем в сторону дома.

– И чего это было? – мрачно спрашивает Павел. – Ох, не нравится мне ваш разговор. На застарелую вражду похоже.

– Так и есть. В точку.

– Но мы на нее работаем. Зачем раздуваешь? Девчонка вроде милая. Даже Майло приняла…

– Притворяется. Ничего там милого нет, уж поверь. Гниль одна. И зависть. И похоть.

– Да ладно, чувак, не гони. Она на ангела похожа. Парни ее Белоснежкой прозвали.

– Ведьма она, точно тебе говорю. И не вздумай к ней даже мысленно подкатить. Ты ее папаню еще не видел. Он одержимый. Без тормозов. Замочит и не заметит даже. Дочка вся в него, кстати.

Мы сидели с Пашкой и Иваном, мирно пили чай, болтали, узнавали подробности здешней жизни, когда минут через сорок послышался лай собаки – принцеска нагулялась. Услышав, что Лизка заходит в наш дом вместе с Майло я ушел к себе на второй этаж – сегодня хватит с меня Брейкер. Но видимо она решила иначе, потому что через пятнадцать минут поднялась вслед за мной.

– Чего тебе? – буркаю, не поворачиваясь. Но точно знаю – она на пороге. Стук каблуков. Духи. Мне кажется даже дыхание ее улавливаю. Охренеть, вжился бл*дь в роль телохранителя. Всего день тут, а у меня все локаторы на Лизку настроены. Но мне это не нравится.

– Хотела на твою комнату посмотреть, – тихо признается Брейкер. А у меня от ее признания горло сдавливает. Сразу понял, что не будет просто… но не до такой степени. Что во все щели лезть начнет. А главное – меня волновать. Мне не нравилось, что реагирую на нее. Принюхиваюсь, как кобель. Срочно с завтрашнего дня ищу себе бабу…

– Посмотрела? Тут все точно такое же как на первом этаже. Или это фишка у тебя такая – к охранникам наведываться?

– Нет, я тут впервые, – отвечает. – Зачем ты здесь, Якоб?

– Работа нужна.

– Другой нет?

– Это то, что первое подвернулось. Не устраиваю – уволь, это просто. Или хочешь – другую предложи. Подальше от тебя. Я с радостью.

– Так сильно ненавидишь меня?

– Нет, что ты. Ненависть – слишком сильное чувство. У меня к тебе нет никаких эмоций, кроме желания держаться подальше.

Лизка уходит, а я себя паршиво чувствую. Не надо было хамить. Ни к чему раздувать прежние войны. Что бы там ни было в прошлом. Сейчас я на нее работаю, надо попытаться хоть как-то ладить. Внушаю себе, размышляя, вспоминая. Но как выяснилось – поздновато я о мире подумал. Надо было поласковее с девчонкой. Только вот забыл я как это – ласковее. Или не научил никто…

Ну и конечно, на второй день мне уже довелось испытать всю прелесть новой работы. Принцесса вскочила в шесть утра и вознамерилась отправиться за покупками. Меня разбудил Иван.

– Такого еще точно не было, – ворчливо разбивает яйца на сковородку. – И чего ей взбрендило.

Но я догадывался. Не стоило мне бросать вчера Лизке вызов, да еще в первый день, когда только на работу устроился. Она из тех, кто всегда отвечает. Никогда не пасует.

В девять утра мы выехали в Москву, в торговый центр. И полдня шатались за безумной барышней, скупающей, казалось, все подряд. Иван через пару часов выглядел бледным и утомленным. Да и меня уже тошнило от бесконечной череды магазинчиков. «МЕГА» – это просто адское место, решил я для себя. В моем родном городе таких гигантов нет слава Богу. А тут… Это же настоящая каторга. Душно, шумно, все рябит, все куда-то спешат. Кафешек правда куча, и они манят к себе – можно хотя-бы плюхнуться на стул и вытянуть усталые конечности. Мне то пофиг, ноги не болят, но вот Иван явно «не тянет» такой ритм жизни. Меня же просто раздражало количество шмоток, мелькающих перед глазами, и бесцельность нашего занятия. Леа впархивала в каждый второй магазинчик, а мы как два остолопа топтались у входа, наблюдая за ней. Напарник ворчал себе под нос: