Ольга Дёмина - Рандеву в Париже. Современная проза

– Эх, повезло тебе, Серега, с волосами. Они у тебя – послушные.

– Ну, будет тебе прибедняться. Да о таких локонах, как у тебя, мечтает, каждая женщина, и перманент делать не надо!

– Смеешься, – обиделся друг и отвернулся к окну.

– Не дури, приятель. Ну, будет обижаться. Я тебя так ждал. Вот посмотри, что я ночью нарисовал.

Сева внимательно рассматривал картину, стоявшую на мольберте. Чего-то не понимая, подошел поближе, сощурил подслеповатые глаза, затем отошел подальше, не отводя взгляд от картины. Наконец-то его озарило, он стукнул себя по лбу и воскликнул:

– Прекрасно! Сережка – ты просто гений. Тебе удалось переплюнуть самого Тинторетто.

– Да это и есть он сам и его портрет прекрасной незнакомки, – виновато улыбнулся Смирнов.

– Но как?! Как картина самого Тинторетто очутилась у тебя в мастерской?

– Досталась по наследству…

– Ты шутишь? – Сева недоверчиво посмотрел на приятеля.

– Ну, конечно, шучу.

– Боже, я теперь понимаю, ты украл эту картину из музея! – ужаснулся одной только мысли Лаптев.

– Да, нет же, успокойся. Никто ее не крал.

– Но тогда объясни, как портрет прекрасной незнакомки кисти итальянского художника эпохи Возрождения оказался у тебя в мастерской?

– Мне ее дал приятель, на время, на неделю. Он работает в провинциальном музее, в фондах. Ну, вот и дал мне эту картину, чтобы я имел возможность поближе познакомиться с техникой Тинторетто.

– Какой ужас! Эту картину, наверное, уже ищут. И если ее найдут у тебя, ты, Смирнов, пропал. Тебя обвинят в похищении полотна, художественная ценность которого достигает миллиона долларов. А то может и больше! Тебя арестуют, и ты потом ничего не докажешь, что это не ты вынес картину из музея…

– А кто вынес картину из музея?! – удивилась Алиса. Она только что зашла в мастерскую Смирнова и услышала обрывок фразы, сказанной мужем.

Мужчины замерли от неожиданности, они не знали, что ответить. Лаптев в нерешительности уставился на жену, он не решался раскрыть тайну, не принадлежавшую ему. Молодой художник был в полном смятении. Слова опытного Севы смутили его, словно на него вылили ушат холодной воды. Беря картину из музея, так сказать, на прокат, Сергей думал лишь о творчестве, о том удобном случае, когда ему представилась возможность поближе познакомиться с техникой великого мастера. Сергей хотел открыть тайну мастеров эпохи Возрождения, даже если для этого ему понадобились бы годы. Но он совсем не хотел садиться в тюрьму.

Алиса посмотрела на мужчин и улыбнулась:

– Вы что-то скрываете от меня? Верно.

– Ну, что ты, Алиса, как ты могла такое подумать! – наигранно возмутился Сева. – Я, да от тебя! Чтобы я что-то скрывал. Никогда!

– Да ладно, Сева, перестань, давай скажем всю правду Алисе, – сказал Сергей. – Дело в том, что я украл картину из музея.

– Правда?! Но что же теперь будет? – ужаснулась женщина. От услышанного у нее закружилась голова, стало трудно дышать, и она тяжело опустилась в кресло. Алисе стало жаль молодого художника. Он был таким застенчивым симпатичным юношей с прекрасными манерами и такими грустными, как у побитой собаки, глазами. Утром, по радио, Алиса услышала новость о том, что из подмосковного музея неизвестными похищено несколько полотен итальянского художника Тинторетто. Но Алиса и предположить не могла, что в краже картин замешан их лучший друг Смирнов.

– Аля, ну что ты, дружочек, так переживаешь! – Лаптев со всех ног кинулся к жене. – Тебе плохо? Скажи.

– Да, что-то сердце кольнуло…

– Я принесу сейчас капли. Я мигом! – Сева метнулся было к выходу, но Алиса удержала мужа за руку: – Постой, не надо никаких капель. Скажи, что же теперь будет? Сергею что-то угрожает?

Лаптев молча кивнул головой.

– Но он же не виноват. Я уверена, что его подставили. А он молодой, не опытный, не понял, что оказался втянутым в чью-то аферу.

– Я понял! – решительно сказал Сергей. – Мне надо, сейчас же отнести эту картину в тот музей, откуда она была похищена.

– Что ты! Что ты! – Сева замахал рукой на друга. – Ни в коем случае этого делать нельзя! Тогда ты автоматически становишься соучастником этого преступления.

– Но как же мне тогда быть! – от отчаяния Сергей метался из угла в угол как загнанный волк.

– Не знаю. Пока не знаю.

– А, может, эту картину лучше всего подбросить? – предположила Алиса. – И картина будет возвращена, и Сергей никак не пострадает.

– Точно, Аля! Какая ты у меня, молодчина! – Сева с признательностью чмокнул жену в щеку.

– Надо немедленно спрятать эту картину, пока кто-нибудь сюда не заявился – милиция или пресса, – сказала Алиса.

– Точно! Но куда? – Лаптев в нерешительности посмотрел на Сергея. Они вдвоем отошли к окну и шепотом стали рассуждать, куда лучше, на время, спрятать картину, чтобы не привлекать внимание любопытных глаз.

Как назло в мастерскую влетела неизвестная наглая особа. Переступив порог, она придирчиво обвела взглядом всех собравшихся и представилась: – Меня зовут Ольга Дашкова, я веду журналистское расследование по делу кражи из музея полотен итальянского художника Тинторетто. Что вам известно по этому делу?

Собравшиеся в комнате заговорщицки переглянулись друг с другом и уверенно солгали: «Ничего».

– Так, странно это, – сказала журналистка и подозрительно посмотрела на художников. – Обычно художники первыми узнают о пропаже картин из музеев. Говорят, у них есть свои каналы.

– А, может быть, у нас нет своих каналов, – Алиса с вызовом посмотрела на красивую журналистку. Ей сразу же не понравилась эта молодая заносчивая дрянь. Дашковой было на вид лет тридцать, может быть, тридцать пять. Светлые волосы собраны в хвост, от чего журналистка вовсе была похожа на девчонку. Облегающие джинсы и тонкий голубой свитер безумно ей шли, делая и без того стройную фигуру еще тоньше. Алиса была пышной пятидесятилетней дамой, она с ненавистью уставилась на непрошеную гостью. Дашкова уверенно расхаживала по мастерской, бесцеремонно разглядывая ее содержимое. Ее не интересовали багеты, рамки, кисти и тюбики с красками, но она придирчиво разглядывала картины и этюды. Дашкова самодовольно хмыкнула: – А вы, Сергей Смирнов, неплохо рисуете.

– Откуда вы знаете мое имя? – удивился Смирнов, голос его слегка дрогнул. – Интересно, кто вас направил ко мне? В городе столько художников, а вы заявились именно ко мне?

Дашкова на миг отвлеклась от изучения картин и внимательно посмотрела на молодого художника. Парень ей очень понравился. «Высокого роста, хорошо сложен. Пронзительные карие глаза. Да вы – Аполлон, сударь! Интересно, какой он в постели? – подумала про себя Дашкова. Но ее тут же посетила неприятная мысль. – Да, но этот парень младше меня лет, эдак, на десять. Ну и черт с ним! Надо продолжать расследование».