Николай Башмаков - Бумеранг из юности

Командир роты капитан Колбин представил взводу нового командира и напутствовал, как показалось Михаилу, излишне кратко:

– Сержанты у тебя опытные, люди дело знают. Заместитель командира взвода старший сержант Мартиросян три месяца исполнял обязанности командира взвода. Командуй, лейтенант, учи и воспитывай! Думаю, недели на то, чтобы освоить обязанности, тебе хватит.

И ушёл…

Михаил молча смотрел на выстроившихся в две шеренги солдат. Подчинённые смотрели на нового командира. Он не знал, что делать дальше, о чём говорить. Все теоретические знания, навыки, полученные на военной кафедре и на сборах, вылетели из головы. Понимал: надо что-то сказать, но что? Наконец выдавил из себя правду, которая, собственно, и поставила его в затруднительное положение:

– Честно говоря, я не представляю пока, чем вы занимаетесь, поэтому учиться придётся сначала мне у вас. Старший сержант Мартиросян завтра, как обычно, будет проводить занятия, а я первое время просто посмотрю…

Кто-то из солдат засмеялся… Мартиросян показал наглецу кулак.

*

Неделя пролетела быстро. Институтские знания и навыки деревенской жизни помогли Михаилу быстро втянуться в работу, которая повторялась изо дня в день. Заранее подготовленные пролётные строения в виде готовых блоков подвозились к урезу воды. Здесь перегружались автомобильным краном на паром с домкратами. Паром доставлял их к опорам, которые подготовил первый взвод. С парома другим автомобильным краном, который стоял на построенном участке, пролётное строение укладывалось на опоры и крепилось. За неделю познакомился с солдатами и сержантами взвода, но доверительных отношений ни с кем не сложилось. Подчинённые видели в нём начальника, потому и держали с молодым офицером дистанцию.

Рота готовилась к итоговым осенним учениям. Главная задача на них: показать высокий темп строительства моста. Из заранее заготовленных конструкций мост нужно было строить с темпом от восемнадцати погонных метров в час – на «удовлетворительно», до двадцати пяти – на «отлично».

Взвод заготовки и сборки конструкций справлялся с обязанностями без особого напряжения. Темп строительства сдерживал первый взвод, который работал на сваебойно-обстроечном пароме. Дизель-молота, которые забивали сваи, вели себя капризно. То работали безотказно, то начинали вдруг один за другим глохнуть. Расчёты, во главе с опытным командиром взвода старшим лейтенантом Братковским, постоянно останавливали молота, что-то регулировали в них, но поработав какое-то время, те снова замолкали.

Братковский матерился и кричал:

– Сглазили нас вороги вместе с нашими молотами! На полигоне работали, как часы, на речке один за другим глохнут!

Систематическая регулировка молотов и отборные каскады ненормативной лексики, в которых поминались: бабушка, чья-то душа, женщины лёгкого поведения, собачьи особи женского пола и чаще всего чья-то мать – не помогали.

Михаил особо не задумывался над тем, что там у них происходит. Братковский – офицер кадровый. Выпускник военного училища, взводом командует три года. Свою работу знает хорошо, сам разберётся. Михаил полностью сосредоточился на своём взводе, чтобы, не приведи господь, не отстать от первого взвода. Освоив дело, он начал тренировать расчёты в слаженности, чтобы они понимали не только голосовые команды, но и сигналы, подаваемые свистком и флажками. Кадровые офицеры считали это ерундой, он отнёсся к этому серьёзно. Отдавая команды в шуме моторов, грохоте дизель-молотов, молодой лейтенант уже через три дня занятий сорвал голос. Мегафон помогал мало. Батарейки быстро садились, да и перекричать шум часто не удавалось даже с мегафоном.

Как бы то ни было, свои обязанности он освоил, а вот не проявлял интереса к действиям мостостроительного взвода зря, потому как вскоре в роте остался единственным офицером. Сначала тяжело заболел ротный.

Перед отъездом он построил роту и произнёс напутственную речь:

– Я убываю в госпиталь. За командира роты остаётся старший лейтенант Братковский. В этом году мы подготовились к учениям хорошо и темп должны дать нормальный. До седьмой отдельной мостостроительной роты нам далеко, она показала тридцать погонных метров в час. Но уложиться в отличный норматив мы обязаны. Я вас прошу: не проиграйте хотя бы третьей роте первого батальона…

Оставшись за ротного, Братковский по-прежнему сидел на молотах, стучал молотком по толкателям, регулировал впрыск топлива и "дорегулировался". За сутки до учений его нога случайно соскользнула на направляющую штангу, и движущийся по ней молот бобышкой стукнул его по пальцам. Временно исполняющего обязанности командира роты тоже увезли в госпиталь.

Михаил в тот злополучный день заступил дежурным по лагерному сбору. Его вызвал комбат Слинкин. Недавно получивший звание майор слыл в полку хорошим коммуникабельным мужиком, настоящим источником войскового юмора, потому как отпускал штампованные шуточки по любому поводу. Имел комбат и слабость, которая в последнее столетие стала губить русских людей. Служба в отдалённой местности на Дальнем Востоке способствовала его привыканию к спиртному. Не бросил он эту привычку и здесь, в Польше. В тяжёлые запои не входил, но почти ежедневно от него исходил аромат, явно указывающий на повышенную норму промилле в его организме. Комбат был раздосадован. Впереди осенняя проверка, а лагерные сборы в мостостроительной роте завершаются кадровой чехардой. Из офицеров в строю один желторотик, которого самого ещё учить и учить.

– Видишь, лейтенант, у нас – как на войне. Всего неделю в армии, а приходится тебе уже роту доверять. Завтра с вашей ротой итоговые учения, принимаешь командование в самый ответственный момент. Обрати внимание на взвод Братковского, что-то с регулировкой молотов у них не идёт. Пока ночью в наряде бодрствуешь, почитай внимательно инструкцию.

Михаила новость не обрадовала, скорее ошарашила:

– Попробую, товарищ майор… А раз я остался из офицеров один, может, меня с наряда снимете?

Комбат скривил физиономию:

– Не попробовать я сказал, а командовать! Одна попробовала, родила после этого! И дрыхнуть тебе ночью некогда. В шесть утра из полка приедут проверяющие, тогда с наряда и сменим. Ты должен до этого времени загрузиться и подготовить роту к маршу в исходный район!

– Понял, товарищ майор, только я многого ещё не знаю, вы уж подскажите, если что буду делать не так.

Слинкин стукнул кулаком по столу и повысил голос:

– Подскажу, без контроля не останешься, но командовать за тебя не буду! Как хочешь крутись и вертись, но чтобы положительная оценка роте была! Всё, иди, готовься!