Мария Рич - Под небом Рауля. Соединяя эпохи

Ламар тоже терзался разными чувствами внутри. Он совсем не хотел меня отпускать, но делать было нечего, он обещал. И не мог нарушить своего слова, а также не мог показать свою слабость женщине.

Я оставила в каюте костюм женщины- кошки, почему-то хотелось, чтоб капитан помнил обо мне. Я взяла только подаренную шпагу и его одежду, которая была на мне, а также ту монету.

Взбираясь на борт, чтоб спуститься в шлюпку, я взглянула на Ламара в последний раз, не в силах сказать даже, прощай! Он сам подошел ко мне, нежно поцеловал в губы, потом приставил свой лоб к моему и, тихо сказал:

– Обещай позаботиться о себе!

Я снова кивнула, а слезы заполнили глаза.

Сидя в шлюпке, безумно хотелось повернуться и посмотреть на своего мавра еще раз. Как-то я его расспрашивала и Ламар рассказал, что он испанец по отцу, но мать принадлежала к племени северо-африканских берберов, переселившихся в Испанию. Я всегда подозревала что-то подобное о его корнях, поэтому с самого начала про себя называла его мавром.

Но я не повернулась, потому что была уверена, что не смогу уплыть. Ростан видел мои переживания, но молчал. Уже на берегу я его попросила:

– Присмотри за ним!

– Я всегда за ним присматриваю, не переживай! – ответил Ростан и повернул обратно к кораблю.

Я бежала к каменной арке быстрее ветра, не разрешая себе повернуться. Уже около нее, я все же мельком взглянула в море и увидела, как Изабелла подняла паруса.

1518 г. Где-то на Карибских островах

Я стояла, как вкопанная в песок и плакала, пока Изабелла не скрылась за горизонтом. Не знаю, сколько прошло времени или часов. Я была так слаба, так подвержена эмоциям. Слезы лились нескончаемым потоком, будто хранились всю жизнь где-то внутри, а сейчас водопадом орошали мне щеки.

Ламар же, убедившись, что я сошла на берег, сразу спустился к себе в каюту. Он был снова один, снова опустошенным внутри. Со мной он улыбался и получал определенный покой, который может дарить женщина. Ламар признался себе – он испытывал привязанность, от которой надо будет избавиться.

А я в это время ловила себя на мысли, что с ним я дышу и могу все взять от жизни. Но выбор сделан, передо мной тот самый камень и несколько шагов, отделяющих от моего мира. Несколько шагов, которые если я сделаю, унесут домой и в то же время превратят Ламара в пыль веков и оставят только на страницах истории пиратства, которые возможно никогда не будут записаны. Было такое чувство – я будто его убиваю.

Кое-как мои ноги обрели подвижность, когда мозг скомандовал – я не плакса и не слабачка. Это было крутое приключение, но пора домой! И я вошла в пасть каменного чудовища, сожравшего меня две недели назад. В этот раз не было ни ветра, ни запаха и меня не трясло.

В ожидании, свершившегося чуда, я выбежала по другую сторону каменной арки, судорожно, ищя глазами отель, бар и горячих, смуглых спасателей на пляже. Но моему взору открылся все тот же, безлюдный берег, а на месте отеля, все также виднелась старенькая хижина. Я посмотрела на небо, в ожидании пролетающего самолета, но и его не было заметно. Тогда я повернулась в другую сторону, туда, где плел сети пожилой рыбак, который был мной замечен при высадке на берег. Глаза, наполненные вновь страхом, нашли старика за тем же занятием и, мысль стрелой пронеслась в голове, рождая ужасную боль: я все еще в 1518 году. Неужели я застряла и больше никогда не смогу вернуться? Неужели путь домой закрыт навечно?

Я попробовала еще раз и еще раз, даже постояла немного внутри, но чуда не происходило. Тогда я приказала себе успокоиться и мыслить здраво, приговаривая: надо сделать все в точности, как при первом переходе и все получится. Точно!

Было решено вспомнить события той ночи еще раз, и я поняла, переход был совершен ночью, а сейчас вечер. Да! Точно! Ночью, это должно быть ночью, ведь местный мальчишка, что-то вещал мне про луну тогда, успокаиваю я себя, садясь на песок.

Теперь осталось дождаться восхода луны – шептала себе под нос, рассматривая шпагу, подаренную Ламаром.

Капитан же сидел в своей каюте, погруженный глубоко в свои мысли и даже не слышал стук в дверь. Лишь через пару минут, он услышал зов мальчишки, принесшего ему ужин.

Он резко отказался, злобно прокричав: «Унеси обратно!»

Ламар переместился на кровать и заметил, оставленный мной костюм на сундуке, стоящем напротив. Он резко подскочил и схватил кусочки кожи в руки, вдыхая мой запах и сжимая в ладонях.

– Я, не должен был тебя отпускать Ева! Но если так суждено, то я справлюсь и с этим – вслух произнес капитан и положил костюм кошки в сундук. А сам отправился в трюм, где провел ночь, чистя оружие. Это его успокаивало и расслабляло.

Взошла луна и я настроилась на новую попытку. Отряхнула от песка одежду, сжала в руке шпагу, глубоко вдохнула и выдохнула, а затем снова вошла в пасть чудовища.

На берегу снова было темно, картинка не изменилась и я упала на колени, нервно ударив кулаками по песку.

– Я никогда не попаду домой! – почти прокричала я

– Это возможно только в ночь Самайна! – услышала я голос женщины у себя за спиной

– Что? – ошарашено, произнесла я

– Переход возможен только в ночь Самайна, сейчас пробовать нет смысла – говорила женщина, садящаяся рядом со мной

– Что Вы об этом знаете? – серьезно спросила ее я

– Я наблюдаю за тобой с первой твоей попытки, знаю, что пытаешься попасть в свое время – продолжает она

– Так Вы тоже?… – спрашиваю я, не договаривая. Но она понимает, о чем я

– Ох, нет! Я просто хранительница знаний, переданных мне бабушкой – ответила она, еще больше меня, запутав и заинтриговав одновременно

– Расскажите, как мне быть и как вернуться домой? – прошу ее я

– Пойдем в мой дом, поужинаем, а потом я расскажу! – сказала она, указывая на ветхую хижину.

Я поплелась за ней, разочарованная и обессиленная, потерянная в мыслях, которые производили в голове ядовитую правду – я не вернулась домой и потеряла мужчину, которого люблю.

Женщина назвалась Муной. Она была индейской крови, как и ее муж Канги, тот рыбак, который плел сети на берегу, не обращая на меня внимание. У них не было детей, и жили они одни на этом маленьком острове.

Муна прослыла знахаркой, некоторые называли ее ведьмой и побаивались. Но при этом, именно к ней приезжали люди с соседних островов, когда их настигал недуг. Все это я узнала за ужином в этой маленькой семье. Канги в отличие от жены был молчалив и все время странно на меня посматривал. Оказывается, он видел, что на острове меня высадил пират и, конечно же, заметил черную обшивку знаменитой Изабеллы, капитан которой слыл свирепым разбойником. Имя Ламара приносило ужас на лица жителей островов, когда они слышали о нем.