Сергей Стреляев - Я твой пятый элемент

– Знаете, она прекрасная девочка. И еще, – приблизившись, закартавила парню прямо в ухо, – скажу по секрету, миленький мой, я очень старалась, организовывая вот этот самый праздник. Пришлось немало потрудиться, дабы обосновать неслыханные затраты.

– Уверен, у вас уже давно есть приемы для осуществления подобных решений.

Абсолютно неправильно понимая собеседника, Павловна расплылась в благодарной улыбке.

– Хотела бы Вас попросить взять как-нибудь Риту, куда вы сами сочтете нужным…

– Павловна, – бесцеремонно перебила сотрудница, до сих пор пытающаяся работать, – дайте данные. Я аванс переведу.

– Милая моя! – выражая крайнее удивление искусственного фона, Павловна округлила и без того огромные глаза. – Вчера уже перечислили! Лично я получила, а значит, и остальным перечислили! Мне приходят деньги на карту в последнюю очередь!

– Нет, не нам лично, я тоже в банкомате сняла, – приняв за личное оскорбление надменность начальницы, Лена понизила тон, обиделась, – тем вон, – неловко, стыдясь, склонила голову в сторону окна.

Словно подтверждая ее правоту, на стройке запела циркулярка.

– А какова общая сумма? – маленькая атмосфера напитались строгой деловитостью.

Скоренько пробежалась глазами по принесенным бумагам. На лбу Павловны образовались толстые складки кожи. Женщина всегда безошибочно носила в голове данные о количестве работников и их окладах и сейчас без труда подсчитывала, полагающееся каждому из них.

– Завтра сделаешь, – посоветовала Павловна, не желая больше отвлекаться. – Зачем вообще эту мелочь переводить? На сигареты им, что ли не хватает? – шутливо извинилась перед Створовым за прерванный разговор.

– Профсоюз…, – не отступала Лена.

– М- и- л- о- ч- к- а! Прошли советские времена и профсоюз будет делать то, что мы ему скажем. Они ведь все получили, – резко повернувшись к Лене спиной, дала понять, что разговор окончен.

– Разве ей не помогают все «наши» сотрудницы? – добродушная улыбка не сходила с лица Створова.

Собеседники оглянулись. Вокруг сновало множество девушек, по большому счету, с недовольными лицами. И подобное состояние не было мимолетным, а являлось их постоянной маской благодаря долгому ношению, успевшей превратиться в истинный облик. Сотрудникам никто не наносил обид, также не находилось причин, способных вызывать раздражительность или злость. Виной всему служил негласный, а потому непререкаемый закон: за рабочим столом изображай ум. Прежде всего – усиленная работа мозга, и неважно – сошелся ли на мониторе пасьянс «косынка» или провалена смета нового завода; в остальное время – озадаченность, подкрепленная недовольством, упущенной возможностью сделать больше, выйдя за рамки служебных обязанностей.

– Так-то оно так, – тяжело вздохнула женщина, – да вот только они ничего сделать не могут. Стеснительная. Прямо спасу нет. Уж сколько раз велись об этом разговоры. Но сейчас еще что? Попривыкла. А раньше, так вообще, сплошные слезы…

– Уверен, у Вас вскоре все получится, – Сергей еще раз взглянул на девушку. – С такими учителями у вас, Рита, просто нет выбора.

– Дай-то бог, дай-то бог, – услышал он вслед, отходя от весьма странной парочки.

На его счастье из уборной вернулись подруги.

К ним хотя бы привык, и поэтому был рад выйти с ними на лестничную площадку, несмотря на недавнее возвращение, предпочитая в третий раз подряд, за короткий промежуток времени, отравить организм новой дозой никотина, нежели отравлять себе мозг болтовней Павловны. И вообще, он уставал от шума и убегал от него при первой возможности.

– А вы сегодня как-то по-другому выглядите? – заметил парень во время очередного перекура.

– Это уж точно, – неодобрительно вставила Ирина, таращась на длинное платье подруги, скрывающее стройные ноги.

Черные сапоги до колен, а затем коротенькая юбка и заманчивый нейлон колготок – все исчезло. По необъяснимым причинам предмет гордости, оружие побед, в одночасье был исключен из арсенала хозяйки, правда, в ушах все еще красовались любимые серьги в виде огромных колец, почти задевающие плечи. Тут она не смогла себе отказать и, промучившись битый час около зеркала, оставила украшение в покое.

– Я на минутку, – внезапно отрапортовала Ирина, оставляя влюбляющуюся парочку наедине.

Подогреваемая спиртным, Юля все чаще «невзначай», приближалась вплотную, касалась парня.

– Вас просил зайти Карл Петрович.

Вернувшаяся Ира не желала замечать присутствие подруги. Уступать она не собиралась. Опоздай Волкова только на минуту…, Киреева уже решилась на действия – ей снова помешали.

С трудом выпустив ладони девушки, Сергей направился в кабинет Карлика.

– Это что, новая тактика? – не сомневаясь в своей правоте, а значит, и скорой победе, покосилась Ирина на юбку Киреевой.

Спрятав фигуру, подруга уже проиграла!

– Нет, – закурила очередную сигарету. – Кстати, я твое белье принесла. Напомни. Отдам. Не пригодилось.

Юле как никогда хотелось посоветоваться с Волковой, рассказать о своих чувствах, описать силу испытываемого притяжения, да так, чтоб Ирина поняла правильно.

Но и давняя дружба не помощник в таком деле, а значит, и говорить незачем. Волкова оставалась «замороженной». До сих пор не повезло: не встретился человек, способный пробудить ее от зимней спячки. И именно поэтому поспевающая в Киреевой любовь, стеснительность, гордость, честность, мужество, сострадание, человечность оставались для Волковой глупостями, отошедшими в глубину веков, способными вызывать только отвращение и скуку. Любые попытки достучаться заранее были обречены на провал.

– Смотри, – позабыв про соперничество, Ира достала из сумочки помаду и тут же принялась накрашивать губы. – Новинка сногсшибательная. Одолжить?

Юля снисходительно покачало головою: «Она все прежняя. Захочешь, не рассердишься».

– Я к себе пойду.

Привычный стол из рабочего превратился в банкетный. Всюду валялись недоеденные бутерброды. На документах возвышались наполненные и недопитые бокалы.

Не успела Киреева умоститься на стул – обрушился водопад телефонных звонков. Долгое отсутствие коллег перенаправило к ней всех клиентов. Сопротивляясь стоящему вокруг гаму, Юля пыталась работать.

«Створов все равно еще не освободился, а значит, и заняться больше нечем».

– …Я перед ним и оправдываюсь, мол, замужем. А сама вся горю.

– А он?

– Говорит: «Это меня и возбуждает». Молодец. Тут я не удержалась. Что было! Как он меня.… Наверное, только из армии вернулся, сегодня с другом придет, пойдешь?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.