Клэр Твин - Вампиры в Салли Хилл

Это настоящий хаос. Люди бежали с душераздирающими криками, от которых можно с легкостью сойти с ума. Их было человек десять – случайные очевидцы. Бедняги, им очень не повезло оказаться здесь в эту секунду, когда магия достигла своего пика и свет начал свою борьбу против тьмы. Ничего не изменить – они видели то, что для простого смертного не существовало.

Под покровом тьмы, когда безликая луна взошла над Салли Хилл, три ведьмы, сплотившись, громко читали заклинание, от которого поднимался ужасный ветер, животные бежали прочь, а земля под ногами тряслась и покрывалась уродливыми трещинами. И пусть девушки были совсем юные – их мощная сила способна даже день заставить поменяться с ночью местами. Яркая вспышка прошлась волной, сбивая всех и вся: травинки прогнулись, листья деревьев покинули родные «гнезда», а пыль захватила воздух. Многие жители городка выпрыгнули из своих кроватей, выбегая во двор, чтобы убедиться в том, что им не снился яркий луч света. Возможно, сам Бог спустился на землю благословить их семьи. Но белый ослепляющий глаза свет мгновенно потух. Все возвращалось на свои места. Люди, что несколько минут назад бежали с криками о монстрах, теперь стояли посреди улицы и оглядывались в недоумении. «Где я? Почему я здесь?» – думали они. Память их была девственно чиста, и тогда на большом холме ведьмы открыли свои очи. Они синхронно отпустили ладони друг друга и с подозрением смотрели перед собой. Сработало? Одна из них сделала неуверенный шаг вперед, но резко застыла на месте, ибо ее глаза и глаза ее сестер видели в метре от себя живую статую, покрытую белой пылью и трещинами, будто ей тысяча лет и существовала она еще во времена самого Цезаря. Ведьмы облегченно выдохнули и расслабили плечи. Две сестры поравнялись с третьей и печально вскинули брови. Туман спустился на холм подобно мантии, подул прохладный ветер, развивая пряди длинных волос. Стало совсем темно, поэтому ведьма с золотистыми локонами, облаченная в розовое платье с корсетом, негромко произнесла:

– Спленидиа лумина, – в эту секунду над ее ладонью вспыхнул огненный шар, отчего кромешная тьма мгновенно рассеялась. Шелест листьев на деревьях заставил девушек прислушаться к лесу. Им пытались что-то донести. Только вот что?

– Это последний раз, когда мы используем магию, ведь так? – и не спросила, и не утвердила свое предположение сестра с красной лентой в каштановых волосах.

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Да, – выдохнула ведьма в платье фисташкового цвета. – Если, конечно, нам вновь не придется выручать людей.

– Неблагодарных людей, – поспешила добавить блондинка, чье лицо потемнело от злости. Ей до сих пор трудно свыкнуться с потерей дома, родной матери и даже фамилии.

– Кассандра, – шепнула ей сестра, мягко положив ладонь на плечо, – ненависть нам не товарищ. Мы не должны опускаться до их уровня. Вспомни наставления матери.

Кассандра помнила все до мельчайших деталей. Но боль обжигала ее сердце, заставляя ненависть держать над девушкой власть. Уметь прощать – значит быть лучше того, кто наносил тебе раны обиды. Это так тяжко!

– Не время впадать в омут печали. Надо упрятать монстра в гробницу и наложить заклятие, которое, возможно, отнимет у нас жизни. Это наше предназначение, – вымолвила стальным голосом ведьма с красной лентой и покосилась на своих сестер. – Кассандра?.. Мирабель?..

Они тяжело вздохнули и выпрямили плечи. Долг зовет их. И когда-нибудь будущее поколение скажет им «спасибо» за их дело.

– Элиза, – позвала сестру Мирабель, шагнув к ней ближе, – а что делать с…

Не успела ведьма договорить, как ее перебила девушка с грозными желто-карими глазами, тон ее был холоден:

– Его выбор нам известен. Он уедет, и мы никогда его не увидим. Если же это чудовище решит нам отомстить, мы убьем его.

Изложив Мирабель свои мысли, Элиза, придерживая платье, зашагала к каменной статуе, которая походила на скульптуру талантливого мастера. Однако если бы вы знали, кем являлась эта «скульптура», говорили бы тогда то, что говорите сейчас? Одним жестом три ведьмы оставили холм пустовать, и вновь воцарилась тишина. Над холмом светила серебристая луна, в бледных лучах которой мерцали капельки росы на траве; тени от деревьев больше не казались потайными дверями в другой мир, а люди больше не видели в этой ночи ничего странного. Зло Салли Хилл впало в спячку, но надолго ли?

Точка отсчёта моей сверхъестественной жизни началась меньше двух месяцев назад. И если бы я знала, что весь мир хранит в себе столько тайн и загадок, я не стала бы влезать в неприятности. Каждое действие влечёт за собой последствия. Последствия влекут за собой боль. Боль ломает человека.

Возможно, в мире есть и что-то светлое, но мне не повезло столкнуться с добром. На моём пути одно зло. И даже пусть я сражаюсь, чтобы спасти человеческие жизни, я всё равно остаюсь ведьмой. Светлая или тёмная – неважно. Факт остаётся фактом.

Конец января. Снег и не думает таять, он и не красивый, и не волшебный, не хрустящий под ногами, но зато он лишний. Все его не хотят. Наверное, ему обидно слышать проклятия в свою сторону, он, возможно, даже плачет глубокой ночью, но никто об этом никогда не узнает. Я бы могла это исправить, однако бабушка запрещает вмешиваться в дела природы и нарушать равновесие. Она говорит – нечего совать свой нос туда, куда тебя не просят. Я с ней полностью солидарна. Иногда.

Тихонько закрываю за собой дверь, придерживая в руках рюкзак и тёплую оранжевую толстовку, которую я не успела надеть поверх кофты. Шорохи на кухне доказывают, что родители ещё дома, а значит мне нужно зайти к ним и сообщить об уходе. Именно так я и поступаю.

Папа как обычно сидит на своём месте, листая утреннюю газету с последними новостями, и уплетает яичницу. Щетина на подбородке необычно старит его аж на пять лет, но, думаю, это поправимо. Ему просто нужно побриться. Секунда – и перед глазами всплывает картинка, на которой изображён Эдди Чакер, сидящий за этим столом в отцовских вещах. Вторая секунда – картинка рассыпалась подобно песку.

– О, ты уже готова, – привела меня в чувство мама, вытирая руки кухонным полотенцем.

Она выключила кран и перекинула полотенце через плечо, безмятежно улыбаясь. Забавно, прошло не так много времени, а она уже светится от счастья, словно ей и не пришлось столкнуться с самоубийством клиента. Подозреваю, что бабушкины настойки трав оказали на маму какое-то влияние. Ха, а как же это её «не нарушать равновесие»?

– Сегодня решила встать пораньше, – объяснилась я, хлопая сонными глазами.

– Хорошо. Папа тебя отвезёт, – мама повернулась лицом к нему. – Да, Джерри?