Марк Довлатов - Стыд & Sex. Эротические рассказы

Михаил закрыл браузер, открыл проводник, на диске D:\ нашел скрытую папку ВВ – в ней лежали запароленные архивы. Sharm2015.rar, пальцы сами набрали пароль. Первое фото было темным – возвращались они из ресторана в номер через пустой ночной пляж, Белка стянула через голову свое серебристо-перламутровое платье, сбросила босоножки и принялась бегать голышом по песку и кромке воды, оглашая воздух криками восторга, пока не увидела метрах в двадцати от себя темную фигуру в форме отельной секьюрити, тогда она завизжала, спряталась за Михаила, а он развернулся, обнял ее, нажал на плечи, «присядь, так тебя не будет видно», «ну Мишка, ну потом, он же смотрит, стыдоба какая!», «да темно, он не видит», «вот откушу его в темноте, будешь тогда знать», «ну давай чуть-чуть, символически».

Дальше шли фотографии из номера: Белка была в ударе, он тоже. Тело девушки покрывала пена шампанского, соски прорывались сквозь кружки апельсина, кожа была извозюкана кремом от торта, а из самого оттуда виднелся черенок банана. На следующий день Белка стала требовать, чтобы он удалил фото, хмурилась и краснела – он и удалил при ней, но перед тем, ночью, предчувствуя такой оборот дела, он скопировал их на карту памяти – такое потерять было совершенно невозможно. У них давно был снят вопрос доверия, Белка уже не спрашивала каждый раз, покажет ли он эти фото мальчишкам, но обычно на другой день утром стыд накатывал на нее неудержимой волной, и она хотела увидеть сам процесс удаления. Это даже не обижало Михаила – он видел на секспипл.ру множество интимных фото с подписью «моя бывшая» или просто «моя». Серьезного желания поделиться своими сокровищами у него не возникало, только иногда он мог себя побаловать, представив в потенции такое действие. Уже одна мысль об этом его страшно возбуждала.

Михаил потянулся, закрыл крышку ноутбука и отправился на кухню покурить. Два года жизни вместе с Белкой совсем не насытили его, секс с ней не приелся, удовольствие было по-прежнему острым. Особенно он любил подвести ее к порогу стыда и заставить его переступить: она в этот момент была просто прекрасна. Он ловил взглядом ее боязнь, сомнения, тревогу, а потом появляющуюся решимость прыгнуть – он хватал ее за руку, и они вместе падали в Ниагару наслаждения. Выныривала Белка счастливая, раскрасневшаяся, часто смеющаяся, а потом постепенно, через день-два стыд возвращался, и надо было начинать весь путь сначала. Михаила это не угнетало: сам процесс переступления сакрального Порога нравился ему больше всего – удовольствие после этого молодело и напитывалось пряностями и фантастическими ароматами. Может в этом и есть секрет твоего постоянного голода: все уже вроде пробовали, а желание не ушло, не заснуло – вы каждый раз прыгаете в котел с кипящим молоком, как Иван-Царевич, и выпрыгиваете снова голодными, набрасываетесь друг на друга как в первый раз. Каждый раз ты не знаешь до конца, как она отреагирует, как воспримет твою фантазию, что из этого получится; ты бредешь по джунглям без дороги в поисках сокровищ, закопанных пиратами, прорубая себе дорогу зазубренной абордажной саблей. Огонек ожидания все время теплится у тебя в душе, согревая тебя в зимнюю стужу жизни.

Михаил разархивировал файл Krit2016.rar, в папке лежали фотографии обнаженной Белки на краю утеса над морем, она вскинула руки, готовая взлететь, как Ника, богиня победы. Фотографии были просто роскошными, он часто их смотрел. Был там и видеофайл, который он достал с карты памяти разбитой им чужой видеокамеры: в БДСМ-баре «Минотавр» какой-то кадр подсунул Белке косяк с травой, пока Михаил ходил за коктейлями, потом она исчезла из зала, и нашел он ее только через полчаса в лабиринте, разделенном на маленькие кабинки – она была пристегнута к Х-образному кресту, туника ее была задрана, и тот парень водил страусовым пером у нее между ног; за ним на треноге мигала красным огоньком камера. Этот файл ему всегда было стыдно смотреть, но удалить он его не мог – это была непристойность в чистом виде: Белка с другим мужчиной, которого он может даже и убил потом треножником камеры, по крайней мере, упал тот замертво, а проверять было некогда. Михаил много раз после этого прокручивал в уме воспоминания о том вечере, вытаскивая на свет божий свои ощущения: несмотря на ревность, на Белку злости почти и не было, а было какое-то странное чувство даже как бы и гордости от того, что на его подружку польстились в самом центре средиземноморской цивилизации, а не просто на танцах в Мухосранске. Да и распятой Белка смотрелась уж очень хорошо, он жалел, что не было времени с ней тогда там поиграть в Персея и Андромеду. Бывало, что он пристегивал ее дома наручниками к кровати, она не очень и кобенилась, а ощущение страха ушло у нее после первого раза. И почему тебе это так нравится. Ты и не делаешь ничего такого, чего нет в обычном секс е, зачем же тебе эти железки. Разве ты можешь заставить ее что-нибудь сделать, если она сама не захочет. Нет. Она позволяет тебе себя привязать, вручает тебе ключ от иллюзии твоего всемогущества, и это тебя страшно заводит.

В тот вечер после «Минотавра» адреналин никак не хотел выходить из его крови, он был страшно возбужден тревогой, ревностью, агрессией и воспоминанием о распятой девушке. Они возвращались пешком в отель, и Белка, не отошедшая еще от кайфа, затащила его в магазинчик со всякой бутафорской дребеденью, где они купили маску быка и кожаный ошейник с поводком, «чтоб я никуда от тебя теперь не делась». В номере Белка, окутанная флером чувства вины и зеленого кайфа, ластилась к нему и предлагала наказать ее, хоть она «ни в чем, конечно, и не виновата, он сам меня увел, я и не помню ничего, я ничего такого и не делала, ну давай, мой бычара страшнючий, накажи меня своим бычьим… я на все согласна, привяжи меня к кровати, мне тааак хочется, пусть я буду твоя Пасифая, ну давай, Мишутка, давай скорей, уже сил совсем нет, еще оттуда хочется». Она быстро разделась, нацепила ошейник и улеглась на живот, распластав руки и ноги Андреевским крестом. «Оттуда?! Так ты с ним хотела?!» – он схватил кончик поводка и влупил ей по заднице. «Ой, ну я с тобой хотела, а ты куда-то делся!» «Со мной?! Ну вот щас получишь!» – он просунул левую руку ей между ног, поймал за клитор и стал таскать его, а правой легонько стегал ее кончиком поводка по попке, потом вошел в ее лоно и стал двигаться в диком ритме. Белка извивалась под ним, стараясь высвободиться, стонала, срывалась на крик, бедра ее дергались в нонстоповом оргазме, а он никак не мог ни кончить, ни успокоиться, совсем выбился из сил, откатился в сторону, нашарил на тумбочке пачку сигарет и закурил. Девушка пристроилась к нему сбоку, гладила рукой все его тело, целовала грудь и теребила мошонку. «Мишка, а скажи честно, ты меня захотел там… в подвале, когда увидел… на кресте». Дикий спазм свел его бедра, он вскочил, развернул Белку на спину и сел сверху: струи горячей белой жидкости покрыли ее живот, грудь, шею и подбородок.