Ирина Агапова - 12 моментов грусти. Книга 3. Каравелла всех надежд

Алик без всякого выражения читал текст, бубня себе под нос.

– Так, – Светлана Сергеевна обвела взглядом класс. – За Наташу Ростову весь текст читает Росина.

В классе послышались смешки.

Яна хмыкнула:

– «Мама, Болконский приехал!» – с выражением прочитала она. – «Мама, это ужасно, это несносно! Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?..» – голос ее звенел.

Смешки стали громче.

– Тихо! – строго прикрикнула на них Светлана Сергеевна. – Посмотрим, как вы сочинение напишете. За автора читает Саша Погодин, – распорядилась она. В классе продолжали хихикать.

Сашка вздрогнул от неожиданности и замешкался, так как не следил за текстом.

– Почему за автора? – спросил он, пытаясь потянуть время, а сам лихорадочно искал абзац, с которого надо читать. – Я тоже хочу быть персонажем.

– Ты и без «Войны и мира» хороший «персонаж», – улыбнулась Светлана Сергеевна. А весь класс уже смеялся в голос.

– Да тихо вы! – снова повысила голос учительница. – Саша, ты ведь не можешь найти свой абзац? Ладно, начни отсюда. – Она подошла к нему и показала нужное место в тексте.

– «Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза», – трагическим голосом прочитал Сашка.

Сташевский нехотя произнес:

– «Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?» – он запнулся.

Яна покраснела. В классе продолжали смеяться.

– Я больше не буду читать за Болконского, – твердо заявил Сташевский.

– Можно я буду за него? – тут же оживился Сашка.

– Что за торговля? – возмутилась Светлана Сергеевна. – Никто больше читать не будет, слушайте, записывайте и запоминайте. Эта тема сочинения, вполне возможно, попадется вам на выпускных экзаменах в школе, а также на вступительных в институте.

Класс сразу притих и обратился в слух.

– Наташа Ростова полюбила Болконского и она как будто даже не слышит князя Андрея, который, сделав ей предложение, сообщает о страшном для нее условии. Отсрочка свадьбы на год. Мы все время слышим ее внутренний монолог, в котором перед читателем разворачивается целая гамма чувств. Смысл слов князя Андрея об условии их свадьбы не сразу доходит до сознания Наташи. Ведь главное – она любит и любима, вот оно, счастье, которого она так ждала. Но рациональный князь Андрей уже успел проанализировать и грядущее расставание, и свое новое чувство по отношению к Ростовой. Он готов к испытанию, поскольку чувствует «…тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею». Но готова ли Наташа? Как гром, поражает ее открывшийся наконец смысл слов князя Андрея. «Целый год! Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! Я умру, дожидаясь года».

Интуитивно Наташа поняла то, чего не смог понять такой умный и опытный князь Андрей. Нельзя остановить «живую жизнь», она отомстит жестоко и страшно. И пусть пока Наташа гонит от себя это предчувствие, будущая трагедия, которая привела к разрыву двух любящих людей, уже зреет в момент самого высокого взлета их чувств, самого полного их счастья – в момент объяснения в любви.

Сташевский слушал внимательно. Вдруг он побледнел и, не контролируя себя больше, устремил свой горящий взор на Яну. В эту минуту он совершенно пронзительно и отчетливо понял, что осталось совсем не так уж много времени до того момента, как они расстанутся, а он до сих пор не использовал эту возможность и так и не сказал, вернее, не посмел сказать ей что-то очень важное и значимое. И если он этого не сделает, то в его размеренной и рациональной жизни никогда не появится ничего яркого, праздничного, светлого и в то же время сумасбродного.

Яна словно угадала его мысли и тут же подняла глаза. Их взгляды встретились, и они несколько мгновений внимательно смотрели друг на друга. Оба подумали об одном и том же. Нельзя откладывать ничего на потом, иначе никогда не наступит тот момент, который может изменить ход событий, круто и бесповоротно развернуть всю последующую жизнь в другое русло.

В шестнадцать лет время тянется бесконечно долго, так и хочется подтолкнуть стрелки часов, но иногда на пороге чего-то важного ты останавливаешься и замираешь, растягивая мгновения перед тем, как принять решение и сделать шаг вперед…

«Как я буду жить без нее?» – подумал Алик Сташевский, и сердце его сжалось.

Прозвеневший звонок вывел его из оцепенения. Схватив портфель, он стремительно выбежал из класса. Ему захотелось дождаться Яну, подойти к ней, если хватит сил, или хотя бы проводить взглядом. Но, увидев, что на крыльцо она вышла не одна, Алик повернулся и быстро зашагал к дому.

Яна с Чучей медленно брели по мокрым улицам.

– Вон Сташевский несется впереди, – хмыкнула Светка.

– Я его никогда не понимала, не понимаю и, наверное, уже не пойму, – вздохнув, сказала Яна. – Так что там насчет Роберта?

– Идем ко мне. Сядем, пообедаем. Если я приду с тобой, то мама нас накормит по-человечески, – глаза Чучи загорелись, она знала, что для Яны холодильник будет открыт. – Поговорим потом.

– Светка, что, плохие новости? – с тревогой заглядывая ей в глаза, спросила Яна. – Что ты узнала? Ну, говори, не томи.

Чучина мама пришла в полный восторг, когда увидела Яну. Засуетившись, она помчалась на кухню.

– Сейчас, девочки, будем обедать – и за уроки. Я так рада, Яночка, ты настоящая подруга, помоги этой лентяйке окончить школу, и ее сразу же надо будет пристроить замуж.

И она замурлыкала какую-то песенку себе под нос. Вскоре на столе появились аккуратно нарезанная копченая колбаска, ветчина, в отдельных хрустальных вазочках – черная икра, густые сливки, консервированные креветки в майонезе и другие дефицитные вкусности.

Светка ликовала и втихаря от нетерпения потирала ладони. Яна метнула на нее негодующий взгляд.

– Ты же мне обещала что-то!

– Сейчас, сейчас, – Светка в предвкушении закатила глаза. – Не хочу портить себе настроение, а тебе аппетит перед едой, – невинно заявила она.

– Боже, что случилось? – в сердцах вскрикнула Яна и всплеснула руками. – Можешь считать, что аппетит у меня уже испорчен.

– Поверь, ничего страшного, – стащив со стола кусок ветчины, промямлила Светка. По-воровски оглянувшись на дверь, она с вожделением запихнула в рот вслед за ветчиной кружок копченой колбасы и, с наслаждением жуя, сказала: – Это не стоит твоего аппетита. Можешь есть спокойно.

Яна напряженно смотрела на подругу, скривившись от отвращения. В эту минуту она ее ненавидела.

– Да скажи хотя бы, хорошее или плохое?

– Я тебе все скажу, перед тем как мы будем делать математику, тогда у меня все равно настроение будет испорчено.

Яна в недоумении подняла брови.

В комнату зашла Чучина мама, неся блюдо с картошкой и мясом.

– Яна, что ты сидишь как в гостях. Кушай! – заботливо сказала она, накладывая ей пюре в тарелку. – Бери котлетку или колбаску, что хочешь?