Марина Куликова - В пламени амбиций

– Выдумки! – фыркнула девица. – Она просто выгораживает себя!

– И все-таки я бы больше поверил девушке, которую сейчас несправедливо обвиняют в краже. – Послышался четкий мужской голос. Говорящий, высокий мужчина примерно тридцати лет, вышел из толпы собравшихся и пояснил:

– Я своими глазами видел, как служанка вошла в кухню раньше, чем помощница Агафьи, кроме того, в руках ее была серая холщовая сумка. Думаю, дальше продолжать нет смысла. Коли вы не глупы, сами смекнете, чья здесь вина.

Толпа одобрительно зашумела.

– Действительно, Таисья, всем известен твой склочный нрав! – крикнула кухарка. – А сумка… Так каждый видел ее в твоих руках, да не раз!

– Эй, эй! – вскинула руки воровка. – Попридержите коней! Я взяла вилки и ложки, чтобы… почистить! Я хотела сделать это в саду, на свежем воздухе! Погода сегодня хорошая, грех в доме-то сидеть!

– Послушай, Таисья, – выступила Агафья. – Сию же минуту верни столовые приборы на место. И мы забудем о твоем гнусном поступке. Но если ты еще раз совершишь подобное, учти, пощады не будет. Сразу же покинешь дом!

Служанке ничего не оставалось как подчиниться. Когда серебряные ложки и вилки оказались в ящике буфета, люди разошлись по своим делам.

***

– Скажи, Агафья, а кто этот мужчина, который заступился за меня на кухне? – робко поинтересовалась Елена.

– Это пекарь, Егор. Отец его не так давно скончался и дела перешли к нему. – Поведала экономка. – Работу свою он знает, грех жаловаться. И немудрено, ведь помогал отцу в пекарне с самых ранних лет.

– Если бы не он, меня бы посчитали воровкой.

– Егор – человек справедливый, прямой. Многим девушкам он по нраву, но до сих пор холост.

– Я очень благодарна ему, – улыбнулась Елена. – Скажи, Агафья, ты и правда подумала, будто попытка стянуть столовые приборы – моих рук дело?

На морщинистом лице экономки появилась улыбка.

– Конечно нет, Елена. Эта служанка, Таисья, не в первый раз попадается на краже. Но она незаменима на кухне, потому до сих пор остается в доме. Все просто, Елена. Обладая недостатками, мы владеем и достоинствами. Все люди разные. Нужно уметь прощать, тогда простят и нас.

Елена с благодарностью обняла старушку. Но мысли ее были уже о другом.

***

Отныне Елена стала часто бывать на кухне, надеясь на встречу с Егором. Пекарь запал ей в душу, но она скрывала это даже от самой себя. «Я должна войти в семью Фоминых на правах дочери, – упрямо думала она. – Я выйду замуж за Андрея, но не стану ему женой в полном смысле этого слова».

Девушка сутками думала о том, как наладить отношения с сыном Фомина. Она не испытывала к нему никаких чувств, кроме отвращения, но амбиции, жажда справедливости, заставляли ее идти против самой себя. Елена не видела иного выхода, как отправиться к Андрею с «повинной».

Стоял вечер и в коридоре, где находились хозяйские комнаты, было темно. Затаив дыхание, Елена постучала в дверь Андрея. Ответом ей стала полная тишина. Выждав несколько минут, девушка постучала снова. Потом еще и еще. Ей так никто и не открыл.

Елена вздохнула, то ли с облегчением, то ли с сожалением, и направилась к себе. На лестнице она столкнулась с Григорием Фоминым. Хозяин окинул девушку суровым взглядом, едва заметно кивнул в ответ на ее учтивое приветствие и стремительно прошагал мимо. Елена проводила его взглядом, полным грусти. Ей не терпелось открыть ему правду о себе, но она понимала: еще слишком рано. Придет время и он все узнает. Все.

***

Утром Агафья разбудила Елену раньше положенного. Встревоженное лицо экономки напугало девушку.

– Что случилось, Агафья?

– Поднимайся, Елена, да поживей! Из шкатулки хозяина пропал золотой браслет, очень ценная вещь! Хозяин в ярости! Он обыскивает помещение для прислуги! Скоро будет и здесь! Одевайся скорее!

В доме царил переполох. Слышался топот ног, звук отодвигаемой мебели, хлопанье дверей, громкие голоса. Судя по всему, Фомин старший был в бешенстве.

– Что это за украшение, Агафья? – поинтересовалась Елена, вскакивая с кровати.

– Браслет принадлежал его жене, ныне покойной, – экономка быстро перекрестилась. – Хозяин очень этим браслетом дорожит. Боюсь представить, что будет с тем, кто стянул украшение. Одевайся живее, Елена, живее!

Торопливо натягивая платье, Елена случайно оторвала пуговицу.

– Вот непутевая! – рассердилась Агафья. – Сейчас посмотрю в комоде. Там должны быть булавки.

Старушка заглянула в верхний ящик комода и… застыла от изумления.

– Ну же, Агафья! Не томи! Где булавки? – нервничала Елена.

Экономка медленно развернулась. В руке ее блеснул… золотой браслет хозяина.

– Что… это? – похолодела Елена.

– Пропавшее украшение, – пробормотала Агафья. – Я нашла его в ящике твоего комода…

– Не может быть! Я… я… не брала его, клянусь! Агафья, браслет мне подбросили! Кто-то в доме строит козни против меня!

– Ты понимаешь, что будет, если браслет обнаружат здесь? – испуганно прошептала старушка.

В коридоре послышался звук тяжелых шагов. Елена в растерянности обернулась на дверь. Фомин вот-вот должен был появиться.

– Елена, что же делать? – в ужасе прошептала Агафья. Браслет дрожал в ее руке, как осиновый лист.

Не найдя ничего лучшего, Елена стремительно шагнула к Агафье, вырвала браслет из ее рук и… швырнула его в раскрытое окно.

– Когда стемнеет, я найду браслет и верну его хозяину, разумеется, тайком! – быстро пояснила она.

Дверь с грохотом отворилась и на пороге показались отец и сын Фомины.

– Отец, я уверен, что ты найдешь браслет здесь! – нарочито громко провозгласил Андрей. – Ведь вчера вечером ты видел помощницу Агафьи возле двери своей комнаты, не так ли? Что же ей понадобилось там в такое время, как не твой браслет?

Григорий Фомин молча принялся за поиски. Когда очередь дошла до комода, лицо Андрея приобрело победное выражение. «Вот кто напакостил мне. – догадалась Елена. – Быть может и случай с Таисьей его рук дело».

Обыскав ящики комода и не найдя искомого, Григорий Фомин направился к двери, на ходу бросив сыну:

– Идем.

Андрей растерялся.

– Постой, отец. Ты уверен, что хорошо искал?

Но Фомин уже скрылся за дверью, оставив вопрос сына без ответа.

Не желая сдаваться без боя, Андрей бесцеремонно перерыл все ящики злосчастного комода. Не найдя искомого, он приказал Агафье оставить его наедине с Еленой.

– Где браслет? – со злостью в голосе спросил Андрей, едва за старушкой захлопнулась дверь.

– Не понимаю о чем вы. – С торжественной усмешкой ответила девушка.

– Все ты понимаешь, дорогая! Где золотой браслет моего отца? Отвечай!

– С чего вы решили, что мне известно, где он?

– Ты… ты… была вчера в коридоре, где располагаются наши комнаты! – все больше распалялся Андрей. – Мой отец видел тебя! Ты… шастала по комнатам в поисках ценных вещей, чтобы потом продать их!