Владимир Титомиров - Пора любви

Дорогая! Я сейчас – безработный, вот уже 3-й день. Вчера днём, в обед, я принёс в группу, где работал, бутылку «Токая» и торт "от Норда". Мы очень приятно отпраздновали мой день. Вот уж, поистине, по-настоящему оцениваешь, когда теряешь. Только сейчас мне ясно, насколько хорошие люди окружали меня и как они хорошо ко мне относятся!

Сегодня, отправившись не спеша в институт часов в 12, я по дороге зашёл в кино. Посмотрел "Катьку – бумажный ранет", а также 14-ю "Иностранную хронику". Да, побывать в Рио-де-Жанейро, наверно, не менее интересно, чем в Одессе.

Да! Похвастаю тебе: вчера я на отпущенные мне родителями по случаю моего дня деньги купил увеличитель и объектив. Теперь карточки будут. Мне так хочется их сделать, чтобы увидеть твоё изображение! А ещё я купил себе то, что называется" стильные коры", – югославские полуботинки на двойной коже. Вчера к концу дня я еле ковылял, – так натёр ими ноги.

Пишу тебе, дорогая, пером не простым, а золотым, чего наверняка не скажешь по тем жалким каракулям, которые из-под него выходят. Его в наборе с карандашом подарили мне бывшие сослуживцы.

Анекдот о слонах в твоём варианте посмешил меня и моих приятелей. Тот, который я знал раньше, отличался тем, что это был конкурс на лучший труд о слонах, на написание труда давалось 3 года (!). Середина (англичанин, француз) такая же, а далее: русский же в день, когда истекал срок, прибежал и, запыхавшись, объявил, что вчера к нему пришли гости и просидели весь вечер (!), поэтому ему, увы, некогда было написать. Это – вроде анекдота о том, кому сколько понадобится для изучения китайского языка, где последний, студент, отвечает вопросом: "А что, завтра сдавать?".

Маринка, иногда я придерживаюсь принципа: "Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей…". Поэтому во всех случаях, независимо от того, нравится она мне или нет, я бываю скуп в нежных словах.

/С тобой же, дорогая, мне хочется раствориться в нежности. Твоя близость для меня – сказочное блаженство./ К.) Приезжай! Дорогая, я всё сделаю, чтобы ты не пожалела о поездке. Ладно?

Ты, Маринка, обвиняешь меня во «вредности» и пишешь о своём «неумении» писать письма. Смотри, так, чего доброго, я могу переоценить твои чувства ко мне и подумать: "Представляю, какое блаженство испытывал бы я, читая "умело написанные" письма, если и такие читать – для меня огромное наслаждение!

Пиши, дорогая. Если хоть сколько-нибудь возможно, прнезжай. Целую, жду. Твой В.

Мариночка! Сейчас я проявляю плёнки. Есть хорошие негативы. Кстати, ты не взяла у Люси адрес? Можно было бы и ей переслать пару снимков.

Насчёт твоего приезда в Ленинград напиши мне побыстрее. Хорошо? Вот пока всё, дорогая, жду от тебя вестей. С приветом! Вадим.

К.) Комментарий к письму от 4.10.56 г.

На эту фразу обратил внимание рецензент. А дело в том, что он считал эти письма сочинёнными автором «симфонии». Поэтому он своей критикой предполагал подправить текст писем, придать им, с его точки зрения, более приемлемый для публикации вид. Но на самом деле автор оставил письма нетронутыми. Эти обсуждаемые слова лишь отмечены нами прямыми скобками.

По существу текста писем. О чём здесь говорит Вадим? Он себя не сдерживает, не может по-другому. И мы с вами должны это понять. Очевидно, Вадим понял, что в разлуке его основным оружием в борьбе за сердце Марины могут быть именно комплименты и ласковые слова, – явное проявление его любви к ней. Так можно ли их убрать из писем?!

Ещё раз подчёркиваю, что этот роман – из подлинной переписки, которая содержит все подлинные слова, исходившие от обоих молодых людей практически с начала их знакомства, – через 8 дней после него и до самой свадьбы, – через 9 месяцев, был возможен и случился, благодаря уникальным обстоятельствам, является неповторимым по ряду особенностей: и города, их знакомства и проживания, и особенности их жизни (их возраст, внешность, интересы, окружение и проч.), и время, когда почта работала идеально, и ещё не было телефонов в квартирах и при себе, и – что они сохранили и соединили всю переписку, и затем удалось отпечатать её и опубликовать, дополнив пояснениями и комментариями и придав соответствующую форму.

Отмечу ещё, что Вадим процитировал изречение Пушкина наоборот, заменил «больше» на «меньше». Правильный текст приведён на титульном листе книги.

11.10.56 г.

Дорогая Мариночка!

Прошла ещё неделя моей безработицы. То, что я замыслил выполнить за это впемя, не удалось. Почти неделю я был дома, а сейчас уже у меня – 3-дневный стаж работы на новом месте (!!!). Если бы я вёл теперь более спокойный образ жизни, уже начал бы толстеть. Но 9-го же я побывал на двух вечерах и посмотрел "Вторую молодость" (Мне не понравилось, нудная.) и, конечно, опять не выспался. Сегодня меня сагитировали пойти в Мраморный зал. Пожалуй, ненадолго схожу. Ты не возражаешь?

Отпечатал пока только несколько карточек. Посылаю тебе парочку. Остальные хотелось бы показать тебе, Мариночка, лично. Всё же надеюсь получить от тебя обещанную карточку. Пришлешь?

"Аэлиту" ещё не смотрела? К.). Если нет, то не ходи. По-моему, не стоит. У меня пока всё идёт хорошо. А как твои дела?

Пиши. Целую тебя, милая Маринка. Ты не представляешь, до чего мне было приятно видеть твои изображения на карточках. Надеюсь на-днях получить ответ на моё письмо; ты его уже написала (на предыдущее)?

К.) Марина уже раньше писала, что видела, но Вадим, видно, забыл.

11.10.56 г.

Ваденька, здравствуй!

Эта неделя у меня прошла довольно бурно, а сегодня – «накатила» хандра, сижу дома, и вот решила с тобой поболтать.

Сейчас все мысли о том, поеду ли я в Ленинград (?!). Конечно, милый, я прекрасно понимаю твоё положение и даже не обижаюсь.

Мне очень хочется увидеть тебя, да и посмотреть Ленинград тоже неплохо, к тому же я свободна на праздники целых 4 дня. Но, Вадька, как только я заикнулась своей мамаше… а ведь это было нужно сделать, хоть я не считаю себя ребёнком.

В общем, дорогой, если удастся умолить её, тогда, вероятнее всего, приеду.

В отношении комнаты ты не беспокойся, т. к. в Ленинграде живёт моя двоюродная сестра, которую, признаться, я никогда не видела.

Вадька, а вдруг я приеду! Не знаю, как тебе, но мне, по-моему, было бы хорошо. А загара у меня уже нет… В Москве сейчас холодно… Да и на душе как-то гадко и серо… Хотелось бы вспомнить твоё лицо. Глаза помню… помню улыбку… (Помнишь? Я тебя всегда просила улыбаться.). А в общем зрительная память у меня плохая…

Вадик, а как дела у тебя на работе? Напиши. У меня пока всё хорошо. На этой неделе была два раза на вечере, ходила в театр (смотрела "Белый лотос"). Завтра нужно тоже куда-то идти… вернее, приглашена на вечер в МЭИ (Московский энергетический институт). Будет настроение, пойду.