Виолетта Лосева - Пирожок и Парижанка

А в субботу – вдруг: «Вроде бы я даже, как будто, счастливая женщина. Любимый подарил романтический завтрак на балконе – с прекрасным видом на краснеющую рябину. Дочь – подружка, красавица, и муж у нее – хороший мальчик. Выгляжу так соблазнительно, что даже кружевной пеньюар не нужен – в старых джинсах – просто секси-герл с рекламы новых презервативов. И на работу – только в понедельник. Да и там как будто все разруливается….»

И как после этого можно смотреть на жизнь глобально?

– Ты слишком самодостаточная, – говорил Андрюша с восхищением. По-видимому, он уважал сильных женщин. При этом, не забывал о себе. Не забывал давать ей понять, что он-то… ого-го… какой сильный и уверенный в себе мужчина. Способный восхищаться сильной женщиной.

«Все, что „слишком“, – то – не здраво, – думала Ева, – Ах Андрюша, если бы ты мог видеть не только то, что снаружи, а и то, что внутри!»

А внутри было много-много сомнений. И одно из них было: «а почему я с ним?» Иногда оно превращалось в «а зачем я с ним?»

На первый вопрос можно было ответить «а потому что….» И мысленно показать себе язык, напоминая о том, что, несмотря на все утверждения о выборе женщины, на самом деле в жизни бывают и такие случайности – мужчин было много, но зацепился именно этот. Несмотря на всю твою силу, Ева, и самодостаточность.

Со вторым вопросом было сложнее. Он предполагал более четкий ответ. Вопрос «зачем» для Евы вообще имел особое значение. Как с миссией организации. Когда они всем отделом пытались сформулировать миссию своей компании, на первый план все время вылезали то цели, то стратегия, то «полезности».

– Ответьте честно на вопрос «зачем», – посоветовал тогда Мартин Беркли, видя их мучения и полную неразбериху в понятиях. Мартин был ее английским наставником, учителем, консультантом и человеком, который, в свое время, ввел ее в мир «человеческих ресурсов и отношений», показав, что HR – это не только заявление на отпуск, приказ об увольнении или переаттестация, как считалось в старых отделах кадров. HR – это работа не с «телом» персонала, а с его «душой».

Ева часто думала о Мартине. Сейчас ему, наверное, уже за 70. И он вернулся к себе в Великобританию, в «до сумасшествия дорогущий и в той же степени прекрасный» дождливый Лондон. Сейчас она иногда встречала его посты в социальных сетях, которые, как и тогда, до социальных сетей, выпускали флюиды чисто британской обособленности и жизненной мудрости.

«Так зачем же я с Андрюшей? – спрашивала себя Ева, проезжая по широкой трассе мимо уютных ухоженных деревенских „хатынок“, – Вопрос неполный. Миссия неопределима. Я ведь даже не могу сказать „зачем я живу с ним?“, потому что я с ним не живу. А что я делаю с ним? А, вот… Нахожусь в отношениях. Раньше сказали бы – встречаюсь. Наверное, это лучшее, что может быть у женщины „за сорок“. Никаких обязательств. Никаких страстей. Удобная женщина с удобным мужчиной. Всем удобно, и мы никому не мешаем. Кроме того, в нашем возрасте…»

Ева хорошо относилась к своему возрасту. С одной стороны, можно было бы быть и немного помоложе, но… Вот уж в этом вопросе точно не было никакого смысла подсчитывать и говорить «вот хорошо было бы…»

А началось у них с Андрюшей все очень даже потешно.

Она собиралась написать деловое письмо и начала его, как обычно, с приветствия. Только в слове день (из сочетания «добрый день») сделала опечатку и получилось «пень»

Да еще вместо восклицательного знака поставила запятую. На западный манер. Ну, как минимум, ей казалось, что так это звучит и выглядит более современно.

И получилось следующее:

Добрый пень,

Направляю Вам…

Ну и дальше все эти вежливые бла-бла-бла.

И буквально через десять минут получила ответ: «Возможно, я – пень, но кто вам сказал, что – добрый?»

Так и познакомились. В деловой переписке. Ева оценила и легкий юмор, и способность обращать многое в шутку, и – главное – снисходительно нежное отношение к себе. Как женщина самостоятельная, Ева очень ценила именно это: талант мужчины «быть выше», не возвышаясь и не унижая.

Потом, конечно, многое менее замечательное и приятное тоже вылезло наружу. Но в целом – Андрюша вполне соответствовал статусу мужчины, который находится в отношениях с такой женщиной, как Ева.

Тем более, Майка велела «смотреть глобально». Если смотреть глобально и не обращать внимание на некоторые досадные мелочи, то все было просто великолепно.

Но мелочи, так или иначе, давали о себе знать.

«Вот он, мой мир, – думала Ева, переключая каналы в приемнике не снижая скорость, – Вот она – моя орбита… Обожаемая Майка с хорошим мальчиком Митей. Вполне лояльный начальник, который ухаживает за мной, но если нужно кого-то уволить, то закрывает мной амбразуру. Любимая подружка Иванка со своим авантюрным увлечением „младше на 15 лет“. Майкин папа, с которым, хочешь – не хочешь, а придется встретиться на „юбилейчике“, потому что дочка хочет видеть всю свою семью. А, может быть, и не хочет. А просто соблюдает приличия. Как смешно. Какие глупости порой заставляют нас делать те самые пресловутые приличия. С одной стороны – это никому не нужно. И даже в тягость. С другой стороны – все придут и будут делать вид, что получают удовольствие от встречи. Я – с бывшим мужем. Митины родители – с нами. Майка – с Митиными родителями и другими родственниками. Анекдот какой-то, а не мир самодостаточной женщины. Кто там еще кружится по моей орбите? Три сотни коллег, соседи, знакомые, случайные прохожие… Да-да, еще мудрый Мартин в прошлом с его миссионерскими замашками, и мужчина, который на данный момент и – как ни прискорбно себе в этом признаваться – за неимением лучшего – может считаться любимым… А может быть я вообще вполне упакованная дама? И жаловаться не на что?»

– А мое солнышко уже едет домой? – Андрюша позвонил как раз в тот момент, когда Ева, наконец, «нащелкала» канал, где транслировали какое-то интервью. Дорожная музыка уже порядком надоела.

– Привет, я за рулем, – коротко ответила Ева, делая акцент на «руле», хотя обычно ей, как опытному драйверу, это абсолютно не мешало.

– Позвони, когда сможешь, – услышала она в трубке, – Не хочу тебя отвлекать. Хотел сказать буквально несколько слов, но не хочу, чтобы ты разговаривала во время езды.

– Говори.

– Да нет, не отвлекайся. Ничего важного. Я, наконец, встретился со своими мастерами. Если бы ты знала, какой это кошмар. До трех часов они даже не позвонили…

– Андрей, про свои кошмары расскажешь потом. Извини.

– Да-да, конечно. Я только хотел спросить, а не встретиться ли нам сегодня? Как мое солнышко смотрит на то, чтобы я приехал вечером? Ты сильно устала?

Да, для человека, который «не хотел отвлекать» Андрюша был слишком многословным. И это раздражало. Это мелочь, как сказала бы Майка? Да куда же от них деться, от этих мелочей?