Валентина Хасанова - Назову тебя Шизгарой. Подарок от Вселенной

– Это папа привез из Венгрии, он часто туда ездит со своей командой. К платью – вот эта белая сумочка и оранжевые босоножки на «манной каше».

– Завидую я тебе, а у нас в Ленгере почти ничего нет в магазинах. Мама привозит из Чимкента мне одежду, но она не очень разбирается в моде. Правда, иногда Эльза, знакомая, привозит из Алма-Аты что-нибудь, но у нее вкус не мой. А твои вещи мне очень нравятся. Вот эти синие замшевые шорты, что надо! Какие карманы, а клепки как блестят… Хотя, зачем ты их взяла, жарко же, лето.

– Ну и что с того? Я их на дискотеку надену, мама сказала, что здесь вечером прохладно. А еще к ним вот этот жилет замшевый с бахромой.

– Ого, как здорово смотрится! Прямо как в кино заграничном.

– Точно, когда я иду в этом по городу, все оглядываются. А еще вот этот батник под жилет и вот эти босоножки.

– Если ты в этом наряде придешь на наши танцы, все упадут!

– А, что и приду! Хочешь, я тебе платье подарю, то, с сумочками?

– Ой, спасибо, а тебе не жалко?

– Нет, не жалко. Я его уже надевала два раза. А босоножки у тебя к нему есть?

– Вот эти, – Ирма показала на простые плетенки, стоящие возле порога.

– А на каблуках нет?

– Нет, куда мне здесь ходить на каблуках? У нас дороги видела какие?

– Ну, хотя бы на дискотеку.

– Хожу в этих.

– Померь мои сабо, они модные. Думаю, тебе подойдут, сходишь в них.

– А ты в чем?

– У меня еще две пары босоножек есть.

– У нас такую одежду никто не носит, даже самые модные девушки.

Ирма надела платье и сабо и стала крутиться перед зеркалом:

– Как здорово! Только платье очень короткое, мама ругать будет.

– Сейчас модно мини, тебе хорошо в нем, не стесняйся.

– Я похожу в нем немного по дому, привыкну.

– А ты красишься?

– Нет, а ты?

– А я крашусь на выступления, мама разрешает. Давай я тебе вечером ресницы накрашу, и помада у меня мамина есть.

– Ой, что ты! Я не буду.

– Ну, как знаешь, а я накрашусь. А может тебе ногти лаком покрыть?

– Нет, не надо, я не привыкла к такому.

Вечером Инга, приняв душ, легла спать.

Чуть свет она проснулась оттого, что во дворе гоготали гуси. Она потянулась, зевнула и, обув шлепки, вышла во двор, двинувшись в сторону туалета. Гуси, стоявшие возле калитки и ожидавшие, когда ее откроют, дружно повернулись к ней. Один их них, вытянув шею, направился к Инге, остальные начали шипеть. Инга побежала обратно на крыльцо, но вожак успел ее догнать и больно щипнул за икру. От боли и страха она закричала. Во двор выскочил Алька в одних брюках, босиком. Он схватил в руки сухую ветку и, отогнав вожака от сестры, открыл калитку. Гуси, громко гогоча и хлопая крыльями, один за другим, вышли на улицу.

– Не бойся, можешь идти куда тебе нужно, я положу хворостину возле крыльца, ты погрози ею гусям, они убегут. Сильно щипнули? – он, смеясь, смотрел на перепуганную Ингу.

– Не очень, я, наверное, больше испугалась.

– Они у нас мирные, но вот только своих признают. Поживешь, они к тебе привыкнут.

Он вышел за ворота и пошел проводить гусей на речку.

Инга исподтишка любовалась стройной загорелой фигурой брата.

«Как же он красив, а какие у него широкие плечи и тонкая талия, а пальцы на руках у него длинные, как у музыканта, – она вспомнила, как пожала ладонь брата, когда здоровалась с ним. – Он привлекателен даже в этих старых брюках, а если его одеть так, как одеваются наши городские ребята, то он будет самым видным парнем даже в Чимкенте».

Умывшись, Инга зашла на летнюю кухню:

– Доброе утро, всем!

– Утро доброе! Как спалось? – откликнулась тетя.

– Хорошо.

– А это наша гостья? – спросил сидящий за столом мужчина, с хрустом откусывая свежий огурец.

– Да, это Инга, дочь Отто.

– А я дядя Клим, садись завтракать, я только приехал, был на рыбалке, – мужчина пододвинул ей стул.

– Я Ирму подожду. Много рыбы поймали?

– Да, нам хватит, на обед пожарят. А я на работу сейчас еду, вызвали меня, часа через два вернусь, потом и поговорим.

Закончив завтракать, он завел «Урал» – трехколесный мотоцикл с коляской и, открыв большие ворота, выехал на улицу. Ирма закрыла за ним ворота и вошла в летнюю кухню.

– Привет всем! – она улыбалась так широко, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Улыбка у нее была точь-в-точь как у брата.

Она села за стол.

– Как спалось на новом месте? Жених приснился? – в серых глазах сестры прыгали смешинки.

– Не, никто не снился.

Тетя Адель подала глазунью и салат из свежих огурцов с зеленью укропа, политый подсолнечным маслом и посыпанный крупной солью.

– Кушайте, мне нужно сходить, проведать маму. Ирма ты почистишь рыбу и пожаришь ее на обед, я не успею.

– Что это? – Инга с ужасом показала на пол под газовой плитой. Там шевелились зеленоватые насекомые, похожие на раков.

– Скорпионы, – просто ответила Ирма. Мама там дустом посыпала, они полудохлые, еле ползают, не бойся их.

– Они же ядовиты!

Тетя Адель вмешалась:

– Да, они ядовиты, что делать, их здесь много, но они сами не нападают, если на них не наступать. Потому и говорю тебе, прежде чем прилечь или сесть, посмотри сначала и встряхни. Сколько мы здесь живем, только Альку укусил скорпион, когда он руки вытирал. Паук сидел прямо на полотенце, и Алька его придавил.

По телу Инги от страха прошли мурашки. Она сидела на табуретке, поджав ноги, и оглядывала пол вокруг себя:

– Зря я шлепанцы сняла, в них не так страшно было бы ходить. А что было потом с Алькой?

– Болел долго, я ему мазала маслом рану, вон посмотри, у меня всегда стоит про запас, – тетя показала на пол-литровую банку с маслом, в которой плавал скорпион, похоже мертвый.

– Ужас… Что это?

– Местное противоядие, – засмеялась Ирма, – у нас так лечат укусы, мажут маслом в котором плавает дохлый скорпиошка.

– Не пугай сильно Ингу, а то она сегодня же уедет домой и, как ее мама, больше никогда сюда не приедет, – засмеялась тетя Адель. – Не бойся, все будет хорошо, ходи обутая, особенно когда на речку пойдете, смотри куда ступаешь и одежду не бросай в траву, там тоже пауки и змеи, Ирма подержит, а ты можешь искупаться, а потом наоборот.

Инга поняла, почему ее мама никогда не ездила сюда – она до истерики боялась всех пресмыкающихся, насекомых, летающих, ползающих и жужжащих.

– Мама, ты ее сейчас совсем запугаешь.

– Я даю ей инструкцию по безопасному проживаю, вы с детства здесь, а она городская.

– Знаешь, после того, как брата скорпион укусил, он у нас больше ничем не болел, и сильный стал. У нас старики говорят, что когда скорпион укусит, человек после этого становится таким же сильным и бесстрашным.

– Не мели чепуху, Ирма, брату уже двадцать один стукнуло, вот он и стал сильным и взрослым, да перестал болеть детскими болезнями.