Екатерина Шварц - За все надо платить

Говорит, сволочь, я сам гладит мой живот, прекрасно зная, что делают со мной его прикосновения.

– Хотя… можешь отработать и по-другому… у меня сейчас, как раз, некому согреть постель – ты сгодишься. Решать тебе.

Его горячий язык касается мое мочки, а потом зубы чуть прикусывают ее. Электрический заряд небывалой мощности пробегает по моему телу. Я невольно выгибаюсь… «Согреть постель»… Подонок! Так вот для чего этот спектакль! Ну, конечно! Вчера я ушла с другим, он был в бешенстве. Решил снова меня унизить, уничтожить, но при этом утолить свои желания! НЕТ! Ненависть тугим жгутом сковала сердце. Презираю этого человека, ненавижу всеми фибрами своей души! Да, тело мое желает его, но душа и сердце горят от дикой злости!

А Алекс уже целует мою шею. Из его груди вырывается хриплое дыхание. Отталкиваю его и вскакиваю. Готова просто убить его сейчас.

– Хочешь, чтобы я грела твою постель – плати! Ты для меня такой же клиент, как они!

Не контролирую себя больше. Обида обжигает внутренности. Боже! Как я могла любить эту сволочь! Для него ничего не значит человек. Ему плевать на все, только бы добиться желаемого!

– Я-то заплачу, – он взбешен не меньше меня, – но ты сдохнешь скоро, потому что не сможешь расплатиться с кредиторами своего брата!

– Я расплачусь! Я отработаю тебе все его долги! Но потом ты навсегда забудешь о моем существовании! И теперь я решаю с кем и за сколько я сплю!

– Нет!

– Да!

– С ним будешь спать? – он не называет имени, но я понимаю.

– Да!

Чувствую, как рыдания подкатывают к горлу. Хватаю пальто и рвусь к выходу. Но не успеваю. Руки Алекса ложатся на дверь. Он вжимает мое тело своим в дерево. Жар, исходящий от него, обжигает. Его возбужденная плоть упирается в мою попу. Он шипит от злости мне в шею:

– Скажи, тебе хорошо было с ним этой ночью? Ты кричала в его объятиях? Стонала? Ты кончала от его языка и пальцев, Маша?

– А потом целует. Жадно касаясь моей кожи. Рывком разворачивает к себе лицом и набрасывается на мои губы…

За последние сутки я второй раз оказывалась прижатой к двери, но сейчас все по-другому. Если с Лешкой дрожала от страха и отвращения, то сейчас, не смотря на ненависть, разъедающую мою душу, я горела.

Алекс разорвал на мне рубашку. Его губы устремились к моей груди. Он целовал меня как голодный. Нашел снова мои губы и впился в них до боли.

Я сопротивлялась, как могла. Но что значит голос рассудка, когда миром правят чувства… Как не больно признаваться, но я не могла без этого мужчины. Руки сами потянулись к его плечам. А губы начали отвечать на его поцелуи… Он застонал:

– Маша…

Стук в дверь напугал меня. Я вздрогнула. Алекс замер.

– Любимый, ты здесь? Я уже пришла, как договаривались! И на мне твое любимое белье!

Голос принадлежал той певичке. Любимый… вот, значит, что. Вернись с небес на землю, Маша! Этот человек только что снова тебя окунул в грязь, заставил дальше быть шлюхой, а ты хочешь от радости ноги перед ним раздвинуть. Ты не просто дура, Маша, ты полная дура!

– Наш разговор закончен, господин Персакис, я сегодня же приступлю к работе.

Внутренняя боль придала мне сил. Оттолкнула Алекса, схватила пальто и быстро его надела. Молча вышла. За дверью все еще стояла она.

– Он не занят, можете проходить, – произнесла как можно вежливее.

Девушка смерила меня удивленным взглядом, а мне плевать. Меня снова сломали, снова растоптали, и мне совершенно не хочется чинить себя в который раз…

Глава 5

Я обвела взглядом зал клуба. Суббота, народу очень много. Судорожно сжала в руках маленький серебристый клатч и пошла к бару. Настроения не было совсем. Всего пару часов назад я была здесь, одухотворенная и веселая, думала, что все закончилось, но все только начиналось.

Эти проклятые долги брата! Я понимала, что Алекс действительно может продать их криминальным воротилам. А те сделают со мной все, что захотят. У него нет совести. После того, как он унизил и выбросил меня из своей жизни, я пыталась найти хоть какую-то работу в нашем городе, но все было безрезультатно. Алекс, как спрут, везде запустил свои щупальца. Меня даже уборщицей не брали в дешевые забегаловки. Он надавил на нужные рычаги, и все мне отказывали в работе, стоило назвать фамилию. Лишь в одном придорожном кафе почти на окраине города мне позволили работать, но и это было уже после родов…

Горестные воспоминания камнем повисли на шее. Хотелось удавиться. Я не боюсь смерти. В детстве, а потом и подростком, я часто о ней думала. Пару раз хотела вскрыть вены, но не смогла. Желание жить перебарывало. Потом в моей жизни появился Алекс, стало легче. Когда он растоптал меня, подумывала о смерти снова. Но я уже знала, что беременна. Какой бы сложной и нелегкой не была моя жизнь – убивать себя и не родившегося ребенка я не собиралась. Наоборот, у меня появилось то, ради чего стоило жить и бороться с трудностями – моя малышка. Только ради нее я готова делать все это.

Вакханалия безудержного веселья чувствовалась везде. Персонал был облачен в новогодние костюмы Санта Клаусов (хотя мне роднее наш Дед Мороз), зал украшен гирляндами и новогодней атрибутикой. Я нашла его быстро. Алекс сидел за столиком в вип-зоне. Костюма нет, ворот рубашки расстегнут, рукава закатаны. Темные волосы переливаются в свете прожекторов. У него на коленях почти голая певичка, которая что-то страстно шепчет ему на ухо. Он смеется ей в ответ.

Быстро отвожу взгляд, чтобы он не заметил моего внимания. За барной стойкой творит свое волшебство Андрей.

– Машка, привет! Попробуешь мой новый коктейль. «Новогоднее чудо» называется, – довольно смеется.

– Привет! Может, лучше не стоит… – неуверенно отвечаю.

Не хочу ничего. А уж те более алкоголь.

– А можно мне, как в старые добрые времена, апельсинового сока и все?

– Тебе можно!

Он вновь улыбается. Я тоже улыбаюсь в ответ. Но моя улыбка какая-то измученная. Надломленная, как и я. Андрей ставит передо мной бокал с соком, а я снова оглядываю зал. Лешки нет, это хорошо. Час назад от него пришло эсэмэс: «Привет, Мышка, извини, пожалуйста, сегодня не увидимся. Тренер вызвал. Позвоню тебе обязательно».

Я ждала вечера с содроганием, понимая, что друг рано или поздно возьмет меня. И, когда пришло от него это сообщение, вздохнула с облегчением. Но, придя в клуб, все равно опасалась.

Градус веселья полз все выше. Еще бы! До Нового Года неделя, многие уже начали проводы старого. Им весело, а у меня на сердце кошки скребутся – эти проклятые долги! Нужно найти клиента на ночь… мерзко… противно… но выхода нет.

– Девушка, извините, рядом с вами место свободно?

Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с незнакомцем. Его карие глаза смотрят на меня внимательно. В них нет пьяного блеска, восхищения или похоти. В них затаились печаль и тоска…