Таша Лисовская - Досчитай до десяти

–У подруги? – Удивленно спросил уролог.– Папа тоже работает?

–Папы у нас нет,– ответила Кристина, опуская глаза. Впервые, после рождения Маруси, она стыдилась, что воспитывает ее одна.

–Так не бывает,-проговорил доктор.– Папы есть у всех. Меня зовут Влад.

–Да, Владислав Вадимович, я знаю.

–Не Владислав Вадимович, а Влад. Для вас, Влад.

Кристина посмотрела на него немного обескураженно. Поверх маски, на нее серьезно смотрела пара голубых глаз.

–После операции, приглашаю вас на чашечку кофе,– проговорил Влад, развернулся и зашел в операционную.

Впервые, Кристина с нетерпением ждала окончания операции. Когда вывезли больного, Кристина отвезла его в палату, передала документацию сестре реанимационного отделения, проверила палаты со своими больными, положила в карман халата шоколадку, подаренную больным еще днем, и отправилась в урологию. Подойдя к ординаторской, почувствовала, как бьется сердце. Справившись с волнением, постучала в дверь.

–Войдите, – проговорил мужской голос. Кристина приоткрыла дверь, заглянула. В ординаторской сидело трое врачей, среди которых, был и Влад.

–Откуда такая красавица?– Улыбаясь, спросил немолодой врач.

–Это ко мне, -поднимаясь с кресла, сказал Влад.

–Обидно,– с улыбкой проговорил его немолодой коллега. Влад взял Кристину под руку, и повел в другой конец коридора. Достав из кармана ключ, он открыл перед Кристиной дверь. Краем глаза, она заметила табличку: Беляев Владислав Вадимович, заведующий отделением. Ого, такой молодой, а уже заведующий? Кристина зашла в небольшой кабинет. Диван, стол, холодильник, шкаф, раковина. Скудная и скромная обстановка. Влад щелкнул кнопкой чайника, достал из шкафа две чашки. Кристина положила на стол шоколадку. Улыбаясь, он достал из шкафа блюдечко, с нарезанным лимоном. И початую бутылку коньяка. Чайник щелкнул. Влад насыпал кофе в чашки, налил немного коньяка в горячий, ароматный кофе. Подал чашку Кристине, и с улыбкой произнес:

–За знакомство?– Шутливо чокнулся чашками.

–За знакомство,– улыбнулась Кристина. Сделала глоток, поставила чашку на стол, отломила кусочек шоколадки, положила в рот. Прикрыв глаза, она поняла, что очень устала. Дежурство было тяжелое. Влад сидел, откинувшись на диване. Кристина встала.

–Спасибо за кофе, было очень вкусно.

–Уже уходишь? Так быстро,– удивился Влад. Он поднялся, взял Кристину за руку,– устала сегодня?

–Устала,– кивнула Кристина. Она почувствовала, что от этого мужчины исходит какая-то магическая волна, которая не дает ей сейчас убрать руку и уйти.

–Иди, поспи немного, – произнес Влад.– Проводить тебя?

–Нет, ложись, отдыхай, у тебя была тяжелая ночь.

Кристина вышла из кабинета, и пока шла по коридору, ощущала тепло его руки. Зайдя в сестринскую, она прилегла на кушетку. Сна не было. От кофе с коньяком, по телу разливалась теплая волна. Кристина встала, подошла к окну, за окном, огромными хлопьями падал снег. Надо же, выпал в последний день февраля! Еще вчера, кругом текли ручьи, уже по-весеннему пригревало солнце, а сегодня ночью, в город вернулась зима. Все было белым и свежим. И Кристине показалось это удивительно символичным: белый лист, с которого начиналась новая жизнь. Ей очень хотелось верить в то, что у нее действительно начинается новая жизнь. И в этой жизни не было ничего особенного, кроме обычного женского счастья.

Утром, Кристина ждала, что Влад заглянет в их отделение, но он не зашел. В окно сестринской, она увидела, как он садится в машину, и уезжает. В субботу, заведующий отделением не должен работать.

–Понравился?– Спросила, входящая в комнату, тетя Даша, санитарка.

–Понравился,– просто ответила Кристина.

–Говорят, он бабник, но никто и никогда не видел его с женщиной, и, тем более, с сослуживицей. Красив, подлец…

–Красив,– зачем-то повторила Кристина. – Дарья Ивановна, а у меня есть шанс ему понравиться?

Тетя Даша внимательно посмотрела на Кристину, вздохнула, а потом произнесла:

–Ты уже ему понравилась, все заметили, как вы смотрели друг на друга, когда он Марусеньку принес. Только, будь осторожнее, в больнице никуда не спрячешься, все и всё быстро узнают. Расстанетесь, потом душа изболится…

Кристина стояла, прислонившись к стене, смотрела, как тает ночной, белый и чистый снег. И ее уверенность, что с Владом может все получиться, таяла вместе с этим снегом. На секунду, ей показалось, что она вот-вот заплачет, но ей удалось проглотить подступившие слезы. Посмотрев на тетю Дашу, она сказала:

–Да, наверное, будет больно, поэтому, я сама не сделаю первый шаг.

–И правильно, если захочет, сам придет… Не волнуйся, девочка, все в этой жизни все равно будет правильно…

Тетя Даша погладила Кристину по плечу, вышла из сестринской. Оторвавшись от стены, Кристина побрела по палатам, к своим больным.

Глава шестая. Влад.

Владик был желанным и долгожданным ребенком. Его родители ждали его рождения долгих семь лет. Когда родился маленький Владик, у него было все самое лучшее. Игрушки, одежда, детский садик. Папа гордился любыми, даже самыми незначительными достижениями сына. Все свободное время они проводили вместе. Папа– кадровый офицер был высоким и красивым, стройным и спортивным. И Владик очень хотел быть на него похожим. Он усердно занимался спортом, и старался хорошо учиться. Много читал, выполнял любую работу по дому, потому, что так всегда делал папа. Отец боготворил мать, был всегда поддержкой и опорой, и никогда не показывал свои слабости. Поэтому, когда он внезапно заболел, для всех это было полной неожиданностью. Для всех, кроме врачей, которые проводили ежегодную комиссию, и самого Вадима Александровича. Он знал, что у него развивается неизлечимая болезнь. Но не хотел, чтоб кто-то был в курсе. Поэтому, максимально избегал лечения. Ему оставалось всего полгода до выхода на пенсию, и он, надеялся дотянуть.

И не дотянул. Стоя у гроба, четырнадцатилетний Владик поклялся себе, что во-первых, обязательно станет врачом, а во-вторых, что никогда не будет обманывать своих пациентов, и всегда будет настаивать на лечении, если есть хоть сотая доля вероятности выздороветь.

С этого момента из лексикона Владика, Влада, а в последствии, Владислава Вадимовича, не исчезали слова: «я вам помогу», «могу я помочь вам?», «я сделаю все возможное». За эти фразы, его считали подхалимом, но ему было наплевать. Он знал, что это не подхалимство, а жизненный принцип. Принцип, сделать все возможное и, порой, невозможное, чтоб помочь человеку.

Он стал хирургом. Прекрасным хирургом. Закончив военно-медицинский институт, он побывал в нескольких «горячих» точках, заслужил погоны майора в тридцать три года, и переехал в провинциальный город, чтоб работать в военном госпитале.