Sindy Gold - Все бабы дуры

Инга подала Стасу полотенце и вышла из ванной. Как она будет в его присутствии теперь? Она его все время хочет, она ведет себя, как течная сука, у нее никогда не было такого, никогда она не чувствовала себя так с Сашкой, как бы он ни старался, какие бы позы они не принимали, какие бы медикаментозные препараты они не пробовали, он пытался и хотел разжечь ее страсть и превратить их телесный контакт в радость, но Инга почти ничего не чувствовала. Поначалу еще это было приятно, а потом после рождения детей вообще ее тело перестало отзываться, она решила, что она фригидна, и перестала себя мучить, даже из-за Саши.

Даже понимая, что она должна исполнять свой супружеский долг, она не могла себя пересилить, лишь иногда поддавалась на уговоры.

Как же многого я его лишила, ведь у него, наверно, есть своя женщина, с которой он чувствовал бы себя так же, как я со Стасом. Это я довела его до инфаркта, ведь он все носит в себе, молчит и ничего не высказывает, я только сейчас понимаю, какого это быть без настоящего телесного контакта. Пока я этого не знала, я и не хотела, а сейчас я не могу уже отказаться от этого, и именно со Стасом и только со Стасом. Как мы будем с этим жить, я не знаю, но моя жизнь уже не будет прежней.

Это уже случилось, и как бы я не казнилась, обратно не воротишь, и надо с этим жить.

Саша писал мне каждый день. Сначала я думала, что с его болезнью сразу закончатся наши отношения и ему станет совсем не до меня, ведь вокруг него все время люди: жена, дети, родственники, друзья и коллеги все время приходят и не оставляют его ни на минуту одного, а когда они уходят, его осматривают врачи или проводят процедуры и проверки.

Да и когда человек оказывается на пороге смерти, он пересматривает всю свою жизнь и свои взгляды на нее, тем более может проснуться совесть, ведь жена его, можно сказать, от смерти спасла и все время рядом с ним, и он ей обязан.

Значит любовные истории могут оказаться по боку, а уж любовница – тем более.

Как же я скучаю по нему, как я хочу его видеть, хоть одним глазком бы посмотреть, прикоснуться, обнять, прижаться к нему, мне так его не хватает, это просто невыносимо. Почему в моей жизни всегда так: стоит только стать счастливой и любимой, и тут же что-то происходит, а ведь я была несказанно счастлива и купалась в этой любви, ходила и сияла, как идиотка, и Сашка сиял и загорался, как только видел меня, это ничем не передаваемое свечение глаз, счастье льется и вырывается наружу, хочется петь и смеяться, вокруг слышишь красивую музыку, отовсюду появляются стихи и песни со смыслом, которыми обязательно хочется поделиться с любимым, вот только вчера прислали еще одно, прямо в тему, стихотворение Анастасии Загодиной «На что мы тратим жизнь?!»

Лучше и не скажешь. Мы суетимся, бегаем, на что-то надеемся, что-то решаем, задумываем, загадываем, а независимо от нас может все измениться в одно мгновение, был человек – и нет человека, и он много чего еще не успел: ни долюбить, ни домечтать, ни додружить, и все его планы исчезают вместе с ним, а все, кто окружал его, остаются у его могилы с невысказанными словами, с неотданной нежностью и любовью.

Сашка не умер, конечно, он жив, и слава Богу, я даже готова была отказаться от него, только бы он жил, со мной или без меня, но только бы он жил.

Да, я люблю его, и да, он мне нужен, но я могу и без него жить, в моей жизни он пребывал очень недолго, хотя и очень ярко, он расцветил мою жизнь огнем и радостью взаимной любви, наверно, это в первый раз в моей жизни, когда любовь была действительно радостью, а не каким-то надрывом и раздраем, здесь все было ясно и понятно, сладко и нежно, как, впрочем, и должно быть в любви.

Просто в моей жизни такая любовь впервые, ну а сейчас все приближается к обычному сценарию, у меня любви без страданий не бывает, что со мной не так, уж не знаю. Если полюблю, то женатого, а если счастлива, то это ненадолго.

Но я не собираюсь впадать в уныние, в конце концов, все проходит, пройдет и это. И Сашка вернется ко мне, я это знаю. Если он пишет, значит, несмотря ни на что, его мысли и сердце со мной, ну а уж тело, когда придет в норму, тоже захочет меня, в этом я и не сомневаюсь.

Но вот когда он сможет? Потом ему нужно будет беречься от перенапряжения и излишних встрясок, а любовная история на стороне – это всегда стресс, хотя и радость. Если он останется только в семье с недающей женой, он лишится радости жизни, которая у него была, хотя если он не сможет, то тогда с женой они будут жить просто душа в душу: он не может, а она не хочет, тогда уже и никакие любовницы не нужны.

Вот такие мысли постоянно лезли в мою голову, я жутко скучала, мне его ужасно не хватало и морально, и физически, но работа и домашние хлопоты заполняли мое время.

Кус-кус, мой любимый рыжий кот, терся о мою ногу, как будто говоря: «Не думай ни о чем, все будет хорошо».

Я мыла посуду глядя в окно, слезы капали мне на руки, я даже не утирала их, пока не начала шмыгать носом. Кус-кус терся все сильнее, успокаивая меня, я опустилась рядом с ним, погладила влажной рукой, почесала за ухом, он приподнялся и лизнул мне щеку, я улыбнулась ему и взяла на руки.

Кус-кус не любит такие телячьи нежности, но тут просто затих в моих объятьях и молча сносил мою ласку, понимая, что мне сейчас это нужно, потом все-таки высвободился и спрыгнул. Немного успокоившись, продолжила мыть посуду. Раньше я терпеть не могла мыть посуду, для меня это была как каторга, в детстве я шла ее мыть, только когда была расстроена и надо было поплакать под шум воды, а сейчас мытье посуды, скорее, как релаксация: есть время побыть со своими мыслями, а иногда и поплакать, если очень хочется, сейчас я уже крайне редко плачу, как-то плаксивость – это не мое.

Мое – это улыбнуться, даже сквозь слезы, и идти дальше, несмотря на все трудности и препятствия, встречающиеся на моем пути. Вот и сейчас я хитро улыбнулась своим мыслям, придумав одну штуку. Если все получится, я порадую и себя, и Сашку.

Саша лежал в больнице, вокруг него все время толпилось много людей, жена уговорила медперсонал, чтоб ее не выгоняли на ночь, и спала в кресле, и сколько бы он ее не уговаривал ночевать дома, она ночевала у него, только уезжая домой переодеться и помыться, а еще помочь Стасу с выбором квартиры, он жил в их квартире с Карин и Эриком.

Карин помогала ему с переводами в разных инстанциях, а он помогал им – Эрику с уроками. Эрик учился в 9 классе, максимум, что Стас мог, – это объяснить физику и математику, ну и по-русски, конечно, иврита он пока не знал, дети помогали ему с ивритом.

Стас хотел как можно скорее снять квартиру и переехать, чтоб не мешаться семье в такое непростое время, но получилось так, что он стал помогать и по хозяйству, и с детьми, пока Саша был в больнице и все семейство моталось туда-сюда, некому было даже приготовить еду, и Стас взял эту задачу на себя, не зря же он был ресторатором и очень неплохо умел готовить.