Дарина Грот - Без Границ

Выражаю благодарность Татьяне Сильченко и Юлии Зоткиной за их безграничную поддержку.

8 июня 2013 (суббота)

– Следующая станция «Киевская». Осторожно, двери закрываются… – Виктория закрыла глаза, вставила наушники в уши и уставилась во тьму. Вот уже два часа она каталась по кольцевой линии, пытаясь подготовиться к экзамену по философии.

Начало лета, середина июня. Выпускные экзамены. Как и большинству студентов, Виктории совсем не хотелось ничего учить. Она хотела гулять, пить, есть и спать. Много спать.

Почему в молодости так хочется спать? Всегда и везде. Только спать. Невозможно ни о чем думать, только о мягкой подушке и теплом одеяле…ладно, хотя бы просто подушка, необязательно мягкая…Какие экзамены?

Лекционная тетрадь, уютно лежащая на коленях, оставалась нетронутой уже долгое время. Может, от того, что тетрадь просто лежит, вся информация сама по себе залезет в голову. Но, спустя какое-то время, Виктория поняла, что само ничего в голову лезть не хотело.

Девушка вышла на Комсомольской и пошла, куда глаза глядят. Погода была слишком хорошей, чтобы сидеть над лекциями. Виктория добрела до первого кофе и решила взять капучино. Может, поможет взбодриться и взяться за ум.

Суббота. Середина дня. Что за идиотизм? Таскаться по Москве, в обнимку с толстой экзаменационной тетрадкой, пытаясь подготовиться к философии…Прекрасно.

– Вик? – голос подруги в телефонной трубке слегка расшевелил заспанную голову. – Привет, что делаешь?

– Я? Шатаюсь по центру. В данный момент пью кофе. Хотела изучить основные концепции Гегеля…и еще пару гениев прошлого. А ты?

– Только встала. Только, черт побери, встала! Тори, я всё проспала! Вчера мы с моим так зажигали, что сегодня у меня просто нет сил. Как он там, вообще не представляю!

– Значит, ждать тебя сегодня бесполезно? – улыбнулась Вика.

Василиса была очень активной дамой. Активной не в спорте, а в жизни. Ее жизнь кипела, бурлила. Постоянные тусовки, бесконечные праздники, ребята, подруги. Она не знала, что такое возраст и, что когда-то надо начинать умнеть и взрослеть.

Каждые три месяца у нее появлялся молодой человек, ибо настоящий ее жутко раздражал своим существованием. Ее могло в нем раздражать всё то, о чем люди не задумываются. Например, торчащий завиток, родинка на спине под лопаткой, как он курит сигареты, как он смотрит, какого цвета у него ресницы… Ее раздражало все. Потом Вася находила себе того, кто еще не раздражал ее.

Каждый раз, когда под рукой появлялся очередной «Петя», Василиса щебетала и безумно радовалась. Она была уверена, что влюбилась и именно эта любовь до последнего вздоха, именно он – ее Ромео, которого она ждала всю свою жизнь и, наконец, дождалась.

Больше всего было удивительно то, что все, кто был у Василисы, ужасно страдали после разрыва с ней. Ей пофиг, а они – страдают. Они бегали за ней, умоляли вернуться, прощали все ее выходки, а Васька говорила, что ей «слышится какой-то шум».

После вечеринок Ваську невозможно было поднять и куда-то вытащить. Точнее, это можно было сделать, но часов в 6-7 вечера.

– Ну я, возможно, подойду к тебе вечером, ок? – сонным голосом промямлила девушка в ответ.

– Ага, поняла.

Ее такой ответ обычно означал, что вероятнее всего, она не зайдет. Но так как, какая-то черта ее характера не позволяла сказать «я не приду», Василиса пыталась завуалировать свои истинные намерения.

Виктория допила кофе и пошла вниз по направлению к Охотному ряду. Она особо не задумывалась о дороге и через какое-то время вышла на Лубянку, к огромному книжному магазину.

Многоэтажный магазин, плотно набитый книгами. Он был разбит на кучи тем и под-тем, по которым книги были тщательно расфасованы по помещению. То место – просто находка для книголюбов.

Виктория же никогда не относила себя к таковым. Она могла прочитать пару книг жанром фентази или психологического триллера. Она не очень любила бульварную романтику, но порой ей хотелось почитать что-нибудь душераздирающие и о любви или посмотреть красивую сказку современности: статный мужчина, за тридцать или около, влюбляется в неказистую девочку-нищебродку, которой вообще ничего от него не надо, лишь только святая любовь, которую они так потом феерично смакуют. Приелось это, конечно, но разбавить суровость окружающего мира можно.

Виктория решила зайти в магазин, думая найти какую-нибудь увлекательную книжонку, которая одним лишь описанием затронет черствую душонку и ей просто захочется прочесть ее на одном дыхании.

Боже, сколько же в том магазине было книг! Даже, казалось бы, однотипная беллетристика, и та имела столько под-стилей, что Виктория просто потерялась в поисках подходящей вещицы.

Через пару часов, Вика, наконец, вся мокрая от пота, вышла на улицу с двумя книгами о каких-то кикиморах и леших.

Девушка почти забыла про упитанный талмуд по философии средних веков. Господи, как же тяжело читать то, что от тебя требуют. Когда Виктория училась в школе, нежелание читать то, что говорили, было ее глобальной проблемой. Она хотела читать только то, что хотелось! Часто разногласия с преподавателями литературы приводили к скандалам разного масштаба.

Ничего не поделаешь. Уже будучи в университете, Виктория поняла, насколько все-таки важно было читать…много читать. Конечно, после окончания школы, программа по литературе была осилена и вся классика прочитана. Да, никто и не спорит, что-то из прочитанного показалось ей полной чушью, с чем-то она была не согласна, но были и интересные книги и их большинство.

Также Виктория поняла, что большую часть книг, из предложенной министерством программы по литературе, нельзя давать читать четырнадцатилетним подросткам!

Вика помнила свои четырнадцать. Она была неуправляемой, не признавала любовь ни в каком ее проявлении, ничего не знала об уважении, да ей было наплевать на все. Она не знала, что такое страх! Разве могла она понять любовь в «Капитанской дочке» или жесточайшее чувство угрызения совести Раскольникова? Нет. Ей было наплевать.

В общем, довольная покупкой, Виктория покинула магазин и направилась к Тверской улице, но практически сразу же наткнулась на бабушку, торговавшую дряблыми, обветшалыми книгами, которые были старше самой бабули.

Девушка хотела было пройти мимо, но ее внимание привлекла книга черного цвета, с потертостями, пожелтевшими страницами, с жухлыми краями, словно их зажигалкой опалили. На обложке ничего не было: ни названия, ни автора. Одна лишь черная пустота. Ничего.

Как только Вика взяла книгу в руки, то сразу же поняла, какой раритет держит в руках. От нее шел запах времени. Наверное, время все-таки можно понюхать, когда открываешь такие старые книги.