Наталья Патрацкая - Жемчужанна. Любовно-фантастический роман

Девушки выполнили его команду, взяли ложки в руки. Острых вилок и ножей на столе не было. Вся посуда была из чистого алюминия.

Жанна невольно оглядела постройки из красного кирпича. Ей было и грустно, и любопытно.

– В моем ведомстве тринадцать комнат, всем по одной. Столовая – на улице, кухня – перед вами. Продуктов закуплено на тринадцать дней, тринадцать дней двери крепости не будут открываться. На вашей работе вас не уволят, вы все в отпуске на две недели. Вас двенадцать – я один. Стены под током. Разойтись!

На столе перед каждой девушкой лежала памятка, на которой стоял номер комнаты, был написан распорядок дня, но обязанности девушек расписаны не были. Девушки вышли из-за стола. Две девушки стали собирать грязную посуду. Одной из них была Жанна. Она не понимала, что это все реальность, а не шутка. Жанна приняла единственное мудрое решение: быть ближе к кухне, готовить, убирать, мыть посуду, молчать и слушать.

«Всем жалуй ухо, голос – лишь немногим», – вспомнила она слова Шекспира.

На первое утро одно место осталось пустым.

Жанна готовила еду на тринадцать человек. Алюминиевый прибор остался пустым, одна девушка не пришла на обед и на ужин. Что это была за девушка, Жанна не успела запомнить. Теперь она пыталась всех запомнить.

Второй день был дождливым. Мужчина не вышел. Два места за столом оказались свободными. Десять девушек ели под дождем. Кое-кто чихал, одежда на них была та, в которой их сюда привезли.

Алла шепотом подбивала Жанну на бунт, она звала посмотреть те комнаты, из которых никто не вышел. Жанна решила выжить и на бунт не соглашалась. В свободное время она подметала двор. Алла нашла себе приятельниц, и они бурно обсуждали ситуацию.

Третий день слепил солнечными лучами. Тепло обволокло девушек с ног до головы. Они думали, где бы им помыться.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

К Жанне подошел хромой, посмотрел ей в глаза и ушел.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Так прошло пять дней.

На шестой день за столом не появилась Алла. Сердце у Жанны упало. Спрашивать у мужчины было бессмысленно. За столом стало тихо. Он даже не командовал. Еды становилось меньше, пища исчезала на глазах. Жанна решила готовить экономней, с учетом выбывающих каждый день девушек.

На восьмой вечер в ее комнате послышались шаги.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Жанна притихла. Прятаться было негде, рядом с комнатой находился совмещенный санузел, но без окон и ванны. В комнате стояла кровать и больше ничего. Зашел хромой, он тихо подошел к Жанне. Скрипа больше не было слышно. Жанна лежала и смотрела на мужчину…

Его тяжелый взгляд неожиданно подобрел.

– Жанна… Ты жить хочешь? Ты не боишься моей ноги?

– Я ее не видела, одну видела, вторую нет.

– Ты не спрашиваешь, где семь женщин?

– Они живы?

– Они у себя дома.

– Остальные в страхе или знают, что их отпустят?

– Нет, остальные ничего не знают.

– У меня есть выбор?

– Ты можешь уйти домой или можешь остаться со мной.

– Девушки ушли домой?

– Хочешь пройти их дорогой?

– Не знаю, через улицу они не проходили.

– И ты на этот двор уже не выйдешь, метла тебе больше не поможет, ты за нее держалась.

– Да, Вы правы. Что мне делать?

– Два варианта: полюбить меня или уйти домой.

– Что они выбирали? Они с Вами спали?

– Нет. Все ушли домой. Я их не чувствовал. Через них ток не шел, ток идет по проводам, а они не были влюблены в меня даже под страхом смерти. Я тебя чувствую.

– А Алла где?

– Врач, что ли? Я думал, что с ней у меня получится, но я ее не захотел. Она ушла.

– Алла ушла из жизни или домой?

– Для меня это одно и то же.

– Они приведут сюда полицию!

– Нет, никто не приведет.

Внезапно комната окунулась в кромешную тьму. До руки Жанны дошло легкое, трепетное прикосновение. Она непроизвольно подтянулась к этой руке. Вспыхнул свет. Рядом лежала серая мышка. Жанна осмотрела комнату, ни одной двери она не обнаружила. Четыре ровных стены. Она крикнула, но звук потонул в мягкой ткани стен. Кровать резко дернулась. Жанна провалилась в очередную темноту. Она резко вскочила на ноги, почувствовала в одной ноге сильную боль и ладонь у локтя.

– Жанна…

– Это все еще Вы?! – скрипя зубами от боли, проговорила Жанна, глядя в жуткие глаза мужчины.

– Я негодный.

– Что Вы себе позволяете?! Зачем Вы издеваетесь над девушками? У Вас были женщины?

– Я не знаю, что с ними делать, вот собрал гарем, посмотрел на всех и отпустил.

Они стояли в подвальной комнате с красными кирпичными стенами. Тусклый свет горел в одном углу. Мужчина сел на черный кожаный диван. Жанна, прихрамывая, последовала за ним.

– Все девушки пытались со мной что-то сделать. Я не понял, чего они от меня хотели. Я всех выпустил в ту дверь, – и он показал на дверь напротив дивана.

– Вы нормальный человек?

– Я пытаюсь вспомнить, зачем мужчине нужна женщина, и не могу.

– Откуда у Вас эта красная крепость?

– Это моя дача.

– Я могу уйти?

– Дверь открыта.

Яша двенадцать зайцев убил, это был его метод, так он перевоспитал двенадцать девушек. Укрощенье строптивых девушек было его коньком. Он и так чувствовал, что Жанна-Венера – самая сильная из девушек в моральном и этическом плане.

За окном волновалось море. На горизонте виднелся белый парус яхты. Женщина с удивлением наблюдала за мужчиной, который ставил перья павлина в узкую вазу, стоящую перед окном. Она только сегодня приехала во дворец Павлина, а он ее и не замечает!

– Иван Сергеевич, что ты делаешь с перьями? – спросила она, поднимая руками пышные белые волосы над своей головой.

– Виктория Львовна, не мешай! Я делаю антенну, обычную антенну, – ответил мужчина, продолжая прятать провода в перьях павлина.

– Зачем такие сложности, милый? Можно сказать, таинственность.

– Все тебе расскажи! Я минирую жизнь от неприятностей. Я слежу за своим царством-государством и за своим дворцом.

– Поподробнее объясни, – кокетливо попросила Виктория Львовна, хотя ее это меньше всего интересовало. Она еще надеялась, что вернулась домой навсегда.

– Сказку Пушкина помнишь: «Царствуй, лежа на боку»? Вот я и выполняю завет великого сказочника. Я очень люблю лежа руководить людьми.

– Объясни для тех, кто не понимает! – капризно воскликнула дама.

Виктория Львовна еще пыталась привлечь к себе внимание мужчины.

– Хорошо, я объясню. Дело в том, что у меня существует сеть подслушивающих устройств, а антенна мне помогает улучшить качество связи с моими служащими, а если кто ее тронет…

– И меня ты прослушиваешь?! – удивленно прервала его слова Виктория Львовна, поправляя воротничок белой блузки. Да и вся она была одета в белую кожаную одежду.