Таня Гетьман - Кристина и тайна Жар-птицы

– Мам, скажи, а почему мы здесь? Это новый объект на продажу? – поинтересовалась я.

– Нет. Я купила это сокровище для себя!

Я от удивления открыла рот.

– Понимаешь, я увидела на торгах этот странный лот. Прежняя владелица жила тут почти всю жизнь и до конца своих дней. И по договору ренты её квартира досталась другому агентству недвижимости. Старушка была экстравагантной особой, и ей приспичило переделать квартиру таким образом. Она заключила очень интересный договор с другими жильцами дома и управляющей компанией. В обмен на перепланировку она должна была помочь сделать капитальный ремонт дома. Управляющая компания поменяла все коммуникации, а старушка наняла фирму, которая благоустроила дом от окон до перил. В общем, тут новые окна, кровля, усиленные перекрытия по всему дому, сухой цоколь, и идеальное состояние электрики. Этот дом простоит ещё лет тридцать-сорок. Даже панельные дома по соседству раньше рассыплются, – с гордостью заявила мама.

Мне нечем было крыть…

– Сколько?

– Крис, ты не поверишь, всего полтора миллиона рублей! – взвизгнула от радости мама.

– Мам, зачем тебе этот барак? Это же не картина Серова, или кольцо XIX века! – возмущалась я.

– Я не знаю, но в этой квартире определённо что-то есть! Она шикарна! Если её немного изменить, продать всю эту антикварную мебель, сменить стиль на Прованс или скандинавский, то тут можно прекрасно жить, ну или в крайнем случае, сдавать в аренду как фотостудию!

Я отрицательно помотала головой. Затем я растерянно прошла вглубь гостиной. Странный комод как будто тянул меня к себе магнитом. Я подошла к этому «мастодонту» советского мебельного производства. Кое-что на стене привлекло моё внимание.

– Мам, подойди сюда!

– Что там, Кристин?

– Думаю, это покажется тебе интересным!

Мама подошла ко мне. Я отодвинула висящую на стене рядом с комодом невзрачную репродукцию и показала пятно плесени, которая потихоньку пожирала обои. Мама поморщилась.

– Ну-ка, давай посмотрим!

Мама немного отодвинула меня, поудобнее взялась за комод и попыталась сдвинуть его. Я тут же взялась за него с другой стороны, уперлась ногами в пол поудобнее, и деревянная махина чуть-чуть заскользила по паркету, шурша по нему и сопротивляясь нам всем своим весом.

Но мы всё-таки победили в схватке с комодом. Правда, за ним нас ждал неприятный сюрприз. Плесень здесь властвовала вовсю и кокетливо выглядывала из под отсыревшего и отклеившегося куска светлых обоев. Мама поморщилась ещё больше.

– Бе-е, какая гадость! Придётся выбросить комод, он тоже покрылся этой мерзостью. А здесь надо будет вызвать мастеров, убрать обои, штукатурку, всё обновить и обработать антисептиком. Это в принципе не дорого, но неприятно. А я думала пожить здесь, для вдохновения. И тебе нашу квартиру пока оставить.

Я поёжилась, представив, как призрак старушки преследует мою маму по причине её бесцеремонного поведения и занятия пустующей жилплощади.

– Мам, а старушка ведь не в квартире умерла? – с комом в горле спросила я.

– О, нет, что ты! Я сама уточняла в морге два месяца назад. За месяц до смерти её увезли в дом престарелых, а потом у неё случился сердечный приступ, она скончалась в больнице. Родных у неё не оказалось. Агентство организовало ей достойные похороны, опубликовало в районной газете некролог. А через год квартиру уже по закону смогли выставить на продажу. Ну я и не устояла. Попросила тех риэлторов привести квартиру в порядок для меня. Они вызывали клининговую компанию, но видимо, что-то пошло не так, может, с парообработкой переборщили. Хотя, не мудрено взяться повышенной влажности – дом деревянный, дышит.

– Да, весёлая у тебя покупочка! – подколола я маму.

Она улыбнулась в ответ и протянула мне антисептик для рук и влажные салфетки.

– Я хочу побыть сегодня в этой квартире, почувствовать её. Так что, я в магазин! Кушать ведь что-то надо. Поставь чайник, пожалуйста. Я вчера купила свежей воды, вот там в углу в бутылке, – сообщила мама и быстро ускользнула из квартиры.

А я осталась один на один с этим странным жилищем. Я снова посмотрела на стену. Плесень образовывала несколько причудливых кругов. Я подошла, тихонько потянула за край бумажных обоев. Маме всё равно придётся их потом снимать. А так – хоть будут видны размеры бедствия.

Кусок почерневшей бумаги оторвался довольно легко, за ним последовало ещё два. При попытке оторвать ещё кусок, начала сыпаться штукатурка. Я испугалась, ведь разводить здесь пыль и грязь я не собиралась. Я отошла от стены. А вот штукатурка как назло, не переставала сыпаться, а всё больше трескалась. Вначале побежали маленькие трещины, затем больше. Куски штукатурки с грохотом повалились на пол. Я прикрыла нос и лицо рукавом свитшота. А дальше… Я увидела кусок неба и улицы – деревянные доски отлетели от стены, одна грохнулась внутрь, а ещё несколько, вместе с утеплителем – выпали в сторону улицы. В стене зияла огромная дыра.

Я не верила своим глазам!!! Одно неловкое прикосновение – и я разрушила мамину квартиру! Ужас охватил меня. Я застыла как вкопанная, мысли забегали в моей голове со скоростью ошпаренных тараканов. Жаль, что я не могу всё вернуть как было, жаль, что не существует волшебной палочки, которой вот так взмахнёшь и всё будет как прежде.

Но ведь мама зачем-то выбрала именно эту дурацкую квартиру. И привела меня сюда. Это не может быть простым совпадением.

Внезапно волна мурашек пробежала от макушки до пяток. И мысли стали успокаиваться. Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза и доверилась ощущениям. Откуда-то в ящике кухонного стола взялся белый мел. Я грубо отодвинула ковёр на полу, встала на колени и начертила довольно странную семиконечную звезду, заключила её в круг и стала произносить слова, возникавшие в это мгновение в моей памяти.

«Всё разрушенное создастся заново, всё сломанное восстановит свой первоначальный вид, всё хрупкое станет крепким! Да будет порядок как есть!», – произнесла я.

Неожиданно апофеозом моего бреда стала галлюцинация – стена, как в замедленной съёмке потихоньку стала восстанавливаться, деревяшки возвращались назад, штукатурка сыпалась обратно на стены, утрамбовываясь в старый сухой слой. Когда на место возвращались обои, в квартиру зашла мама.

Звезда, нарисованная мелом, поднялась в воздух, слегка засветилась голубоватым цветом и плавно по воздуху переместилась на восстановленную стену. Мама с ужасным грохотом выронила сумки.

Я как будто пришла в себя от этого звука. Я моргнула пару раз, проверяя, не сплю ли я наяву, а потом подошла к растерянной маме. Она приложила свои тёплые ладони к моим щекам, и в её глазах навернулись слёзы.