Маша Царева - Несладкая жизнь

Глаза открыть так и не получилось.

Наощупь он набрал знакомый номер.

Единственный номер, по которому находился человек, способный ему помочь.

– Это ты?! – изумились на том конце телефонной трубки. – Но твой отец сказал, что ты проходишь реабилитацию в клинике… Мне даже не разрешили тебя навестить, я так волновалась!.. Кстати, я сейчас в магазине, выбираю ткань для платьев подружек невесты. Какой цвет тебе нравится больше – пастельно-розовый или фуксия?

– Фуксия, – машинально ответил он, на мгновенье пожалев об этом звонке. – Малыш, у меня садится батарейка, мне надо что-то важное сказать…

– Что? – весело переспросила Диана. – До, тебя плохо слышно! Тебя выписали?

– У меня большие неприятности! Мне нужна твоя помощь, – он старался говорить четко и громко.

Адреналин – лучшее обезболивающее. Ему стало немного легче, даже удалось приокрыть правый глаз. Интуиция его не обманула, он и правда находился на свалке. Прямо перед его носом валялась грязная канистра с надписью «Обойный клей». Смеркалось. У Давида заныло под ложечкой – он ведь не сможет объяснить, где точно находится.

– Помощь?.. Что случилось, что-то срочное?

– Срочнее некуда. Слушай меня внимательно. Сейчас ты позвонишь по номерам, которые я тебе дам. Они принадлежат человеку… Его зовут Артем. Ты скажешь ему, что я тебе звонил, что я все помню и что если он не поможет, у него будут большие проблемы. Мое исчезновение в любом случае свяжут с его именем. Поняла?

– Господи, что ты говоришь такое?!

– Он назовет адрес, где меня искать. Это в Подмосковье. Ты ничего никому не скажешь. Попросишь водителя отвезти тебя в супермаркет, выйдешь через другой вход, поймаешь частника и приедешь ко мне. Меня избили…

– До, какой кошмар!.. Ты что, меня разыгрываешь?!

– Да нет же, чертова кукла! – он успокоил сбившееся дыхание. Нельзя с ней так грубо, она – его единственная надежда на спасение. Можно было бы позвонить отцу, но тогда его запрут в психушке как минимум на год. – Малыш, я тебя люблю. Помоги мне… Кстати, у тебя есть деньги?

– Есть, на карточке… Тут рядом банк, могу снять… Тысяч десять долларов у меня есть…

– Этого должно хватить. Я тебе верну.

– О чем может быть речь, мы ведь станем одной семьей!

– Совершенно верно. А теперь, милая, поторопись. Еще не хватало мне отморозить почки.

Первый экземпляр книги, распечатанный на принтере, она решила подарить Ольге Константиновне. Вот что удивительно: бывшая работодательница совсем не удивилась, когда Настя назначила ей встречу. Они договорились вместе пообедать. Встретились в ресторане, который ближе всего находился к любимому салону красоты Ольги.

Казалось, она даже не удивилась, когда Настя с гордостью протянула ей рукопись.

– А я всегда знала, что ты далеко пойдешь, – усмехнулась она. – Даже и не сомневалась, что однажды ты пригласишь меня встретиться по поводу вроде этого.

– Правда? – смутилась Настя. – Мне казалось, мы почти не общались.

– А с тобой не надо много общаться, чтобы в общих чертах уяснить, что ты за человек. И потом, ты мне сразу понравилась. Еще тогда, в Угличе.

Они немного поболтали о новостях. Ольга рассказала, что у Оксаны появился серьезный кавалер, политик, кандидат в депутаты, бизнесмен. Старше ее на двенадцать лет. Похоже, она всерьез на него нацелилась. Хотя Ольга не понимает, что можно было найти в низкорослом зануде с ранней лысиной и пальцами, похожими на венские колбаски? Ну да, он ей «Мерседес» подарил, в Бразилию свозил, но как будто бы у нее самой денег мало…

– Я хотела бы дать тебе совет, – вдруг ни с того ни с сего сказала Ольга Константиновна, глядя на Настю без улыбки. – Надеюсь, ты не обидишься.

– Разве могу я обижаться после того, как вы научили меня, что колготки 40 den и видимые постороннему глазу логотипы – это неприлично, а лак, помада, туфли и сумочка одного цвета – пошлый пережиток прошлого? – улыбнулась она.

– Это совет… другого характера, – замялась бывшая Настина начальница, – личного.

Если Настя и изумилась, то виду не подала. Свою личную жизнь она никогда ни с кем не обсуждала. Конечно, Антон мог что-то рассказать, ведь они с Ольгой давние друзья… Но разве может быть кому-то дело до того, перед кем откидывает свое одеяло Настя Прялкина?

Но Ольга Константиновна удивила ее в очередной раз.

– Это по поводу того молодого человека. Давида Даева, – спокойно сказала она.

Настя поперхнулась кофе.

– Что?

– Я долго думала, заводить ли об этом разговор, в конце концов, это не мое дело… Да я и не знаю точно, что там у вас произошло. Но потом решила: к черту. Раз моя жизнь потрачена на выяснение отношений с призраком, то я не имею право не предостеречь от этого тебя, совсем молодую девчонку, у которой все впереди…

– Но что… Что вы имеете в виду?

– Вообще-то первой это заметила Оксана. Моя бездельница-дочь, которая только и умеет, что сплетничать. – Ольга криво усмехнулась. – Она сказала, что ты платонически влюбилась в звезду, как маленькая. Помнится, она очень по этому поводу веселилась. Мол, у каждой малолетки из Южного Бутово над кроватью висит постер какого-нибудь Димы Билана. И повар наш не исключение, только Билану она предпочла Даева.

– Лохушка, – тихо сказала Настя. – Так меня называла ваша дочь. «Наша лохушка».

– Неважно. Мне показалось это любопытным. Еще там, в Угличе, ты показалась мне серьезной девушкой. Когда я тебя только увидела, подумала, что тебе гораздо больше твоих девятнадцати. Не потому что ты старше выглядишь, нет. Но это выражение лица, этот взгляд, такой… тяжелый, что ли. И то, с каким достоинством ты держалась и с каким профессионализмом подошла к новой роли… Короче, инфантильная влюбленность в знаменитого прожигателя жизни никак в твой образ не вписывалась.

Настя нервно сглотнула. Принесли эклеры, но у нее начисто пропал аппетит. На какое-то мгновенье она даже пожалела о том, что стала инициатором этой встречи. А что она хотела, Ольга всегда была странной, не от мира сего.

– И тогда я начала за тобой наблюдать, – невозмутимо продолжила Ольга Константиновна. – И с удивлением поняла, что на этот раз моя дочь не ошиблась. Ты и правда вырезала из журналов его фотографии. А когда его показывали по телевизору, у тебя менялось лицо…

– Ольга Константиновна, я бы не хотела…

– Дай мне закончить. Пораскинув мозгами, я все-таки решила, что ты не дура, чтобы влюбляться платонически в кого-то, с кем ты даже не знакома. Из этого следовал вывод: между вами что-то было.

– Я хотела бы попросить счет, – решилась Настя.

– Твое поведение свидетельствует о том, что я не ошиблась, – улыбнулась Ольга. – Деточка моя, поверь, я желаю тебе добра. В какой-то момент ты стала для меня не просто обслуживающим персоналом… Я посмотрела на тебя и поняла, что хотела бы… Хотела бы, чтобы моя дочь была похожей на тебя.