Алина Кускова - Путевка в семейное гетто

Одинцов молчал и слушал, так же, как и Аня, до которой постепенно доходило то, о чем говорила Чебушевская. Вернее, о ком говорила Калерия Леонидовна. А она говорила с Одинцовым о ней! Аня ужаснулась и отпустила поводок. Этого было вполне достаточно, чтобы собака тут же обрела свободу действий. Она кинулась во двор к Одинцову и устроила там настоящий переполох – ведь Чебушевская, как обычно, таскала на руках своего кота. Врага номер один ротвейлерши Глашки. Кот загодя почувствовал приближение собаки и на словах Одинцова: «А не пошли бы вы, Калерия Леонидовна, мы сами разберемся!» прыгнул ему на голову и вцепился когтями в волосы. От неожиданности Одинцов заорал одновременно с котом, в дуэт влился визгливый голос Чебушевской, а через пару секунд к этому трио добавился собачий лай. Ротвейлерша решила взять Фараона с наскока и набросилась на Одинцова. Добрейшее существо по отношению к людям – те, по крайней мере, ее изредка кормили, – она терпеть не могла остальных тварей, особенно котов. Одинцов этого не знал и, падая навзничь, думал, что собака Шаховых-Баскервилей пришла за его жизнью.

Упал он неудачно – опрокинул мангал, на котором собирался жарить сосиски. Раскаленные угли покатились к дому. С криком «Ой-ей-ей, что я наделала!» во двор вбежала Аня и кинулась затаптывать горячие головешки. Рухнувший на землю Одинцов был готов ее убить, если бы не собака, которая гоняла кота по двору, и не госпожа Чебушевская, которая бегала следом за ними. Он лежал и молчал, наблюдая за тем, как девица борется с огнем, вкладывая в это мероприятие столько энтузиазма и храбрости, что любому пожарному можно было ей только позавидовать. Справившись с головешками, Аня подбежала к Одинцову и принялась поднимать его на ноги. Злой, как черт, весь выпачканный сажей, Одинцов поднялся сам и, отряхнувшись, просверлил ее ненавидящим взглядом.

– Чего вы добиваетесь, – изрек он, нахмурившись, – моей смерти?!

– Ах так?! – возмутилась Аня, подняла головешку и запустила ее в раскрытое окно. Только после этого она поняла, что схватила раскаленный уголь голой рукой, застонала от боли и побежала прочь.

– Все! – влетев в дом Шаховых, она подставила руку под кран с холодной водой. В центре ладони сразу образовался впечатляющий пузырь. – Я подожгла ему дом!

– Надеюсь, – медленно произнесла Алиса, – ты сделала это без свидетелей?!

– Что ты, – махнула Аня здоровой конечностью, – это видел самый лучший свидетель на свете!

– Чебушевская?! – охнула Алиса и села на стул. – Что будем делать?

– Ждать правоохранительные органы с погорельцем Одинцовым, – предположила подруга.

Пожара в доме, конечно же, не случилось. Пожар бушевал в душе Одинцова, до встречи с этой взбалмошной девицей такой спокойной и рассудительной. После того как она заставила его ходить босиком под дождем, он изменился, но эти перемены не принесли ничего хорошего. Мало того, что помощник стал странно реагировать на его просьбы, секретарша видела в нем своего врага, соседи по деревне думали о его невменяемом состоянии, так еще он чуть не лишился крыши над головой. Дмитрий выбросил во двор дымящуюся головешку и задумался. Нужно жениться, чтобы снова обрести спокойствие. Нужно жениться на Марине, чтобы все вернуть на прежнее место: отношение коллег, соседей, покой в собственной душе. Марина его понимает, хотя и обижается на его холодность. Она такая же, как и он. Она вряд ли кинется бегать босая по лужайке, при этом весело напевая. Не станет переворачивать мангалы и бросаться головешками. И уж точно просто не додумается курочить колеса автомобиля! Кстати, а зачем Анна Свиридова это сделала? Из ревности. Одинцов довольно улыбнулся и вспомнил, какой напряженной и хмурой была Аня при разговоре своей подруги с Мариной. После этого она проколола колеса.

– Эх, тачанка-ростовчанка, все четыре колеса, – пропел радостный Одинцов, набирая знакомый номер телефона. – Мариночка! Это Дмитрий, да, я рад, что ты меня сразу узнала. Приезжай ко мне с документами, я не смогу вырваться сегодня в офис, у меня горит дом. Вернее, горел. Что? Нет, сгорело не все имущество. А могло бы! – И Одинцов подумал о Свиридовой. – Поджигательница? Да, обязательно приезжай. – Он отключил мобильник и задумался. Странные существа – женщины. Как Марина догадалась, что это была именно поджигательница, а не поджигатель? Видимо, ревность у них заложена на генетическом уровне, записана, как на магнитофонную ленту, на подсознание вместо интуиции и рассудительности. Легко и просто: где-то что-то случилось, сразу все свободное пространство мозга, а у слабых существ его предостаточно, заполняет чувство ревности. Оно дает оценку происходящего и, что совершенно удивительно, иногда попадает в точку.

Одинцову было приятно, что его ревновали. Последний раз подобное происходило с ним в первом классе, когда он захотел сидеть с приятной белокурой девочкой, а его соседка по парте надавала той по голове линейкой. Тогда ему тоже было приятно, несмотря на то, что в школу вызвали родителей и те строго отчитали сына за эгоистичное поведение. С приятной белокурой девочкой его так и не посадили, а потом она перешла в другую школу. А обиженная соседка по парте с того момента перестала обращать на Одинцова внимание, окончила школу и вышла замуж за его друга. Теперь они живут в Англии, и она бьет по голове линейкой своего мужа.

Вспомнив историю из своего детства, Одинцов взгрустнул – он столько лет не видел своих друзей! Работа занимала все его время, а отдыхать Одинцов ездил только туда, где расслаблялись его партнеры и клиенты, от этого отдых вновь превращался в работу с договорами, обсуждениями проектов и наметкой ближайших планов. Ни на что другое времени не оставалось, в том числе и на друзей. Не говоря уже о женитьбе. Об этом до последнего времени Одинцов совершенно не думал. Он собирался жениться, растить детей, но не планировал эти мероприятия на ближайшую перспективу. И вдруг случилось нечто такое, что заставило его об этом задуматься. Он встретил Анну и решил жениться на Марине.

Мужчины – противоречивые натуры, но так только кажется на первый взгляд. После подробных объяснений, где одна логическая цепочка четко вписывается в другую логическую закономерность, приходится соглашаться с их умозаключениями. Женщина же думает сердцем – она никогда не придет к решению, встретив Одинцова, выйти замуж за Терчикова. Хотя в жизни бывают исключения, таких дам называют «железными» леди, и обе, сильная и слабая, половины человечества, встретив такую женщину на своем пути, ждут не дождутся, когда она износится до состояния металлолома. И после радостными криками возопят: «Мы так и знали!», продолжая следовать по своему начертанному пути: логически размышлять и думать сердцем, кому что положено делать по половому признаку.