Нина Демина - Убийственные болоньезе

– Немного жутковато, признайся.

– Ну, есть немного. Хорошо, что ты догадалась назваться другими именами, а то я чуть свое не брякнула. То-то лицо было бы у Валериана "хорошие русские имена"!

– Мое, предположим, русское, – ввернула Лада.

Они прошли в горницу. Печка еще теплилась, видимо перед утренним выгулом пастух топил ее или, может, разогревал чайник. На столе стоял хлеб, накрытый чистой салфеткой. Кружки и тарелки в образцовом порядке теснились на полках. Девушки с любопытством огляделись. На стенах висели старые фотографии: солдаты Первой Мировой, офицеры Великой Отечественной и молодой безбородый Валерьян на пушечном жерле в каком-то музее на открытом воздухе.

– Все бы хорошо, да туалет на улице… – посетовала Лада.

– Ты жалуешься? Нам этого Валериана сам бог послал!

– Ладно, ладно, вот он уже идет, – понизила голос до шепота Лада.

Пастух вошел в избу. Свой мокрый брезентовый плащ он оставил в сенях, на его ногах, вместо сапог, были надеты обрезанные до ступней валенки.

– Вы что ж красавицы голыми ногами по полу? Обувайтесь, в сенях тапки стоят.

– Ой, что вы Валериан, у вас пол половиками застелен, да и нам не холодно, – запротестовала Виолетта не желающая надевать обрезанные валенки.

– Команду выполнять, – твердо сказал Валерьян и строго посмотрел на подружек.

Девушки вышли в сени. Со вздохом Лада стала примерять "тапки", все они ей были велики, но перечить строгому сержанту она не решилась. Волоча ноги в "тапках" по полу, они вернулись в горницу. Валерьян растапливал печурку, уже стоял на горячей платформе чайник. Он обернулся к девушкам.

– Я пока тут у печи колдую, вы, девчата, покупки мои разберите, да порежьте чего надо.

Виолетта взяла авоську со скамьи. В авоське находилась чайная колбаса местного мясного комбината, кусок пошехонского сыру, кирпич черного хлеба, банка шпрот из далекой Клайпеды и бутылка водки "Московская Особая".

– Лида, – позвал Валерьян, стоявшую не у дел Ладу, – что у тебя с руками?

– Противень из духовки доставала и обожгла, – удачно соврала Лада, покрутив бинтами перед лицом пастуха.

– Перевязать по другому надо. Я помогу, умею.

– Не надо. Мне Ветка перевяжет, – отдернула кулачки Лада.

– Почему не хочешь? – строго спросил Валерьян.

– Я, простите за подробности, бинты в моче вымачиваю. Так бабка посоветовала, заживет быстрее.

– Может и права бабка, уринотерапия называется. Ну и в чем проблема? Я перевяжу.

– Не надо. Я стесняюсь, – сказала, как отрезала Лада.

– Ну, бог с тобой.

Она отошла от пастуха, подошла к столу, втянула ноздрями шпротный запах и, приблизив свою голову к Виолеттиной, прошептала:

– Это не Валерьян, это Штирлиц какой-то! Отчего да почему…

– Ох, Ладка, ну ты и врать здорова, мне бы про мочу и в голову не пришло!

– Вертелась, как уж на сковородке, ну как бы он мне приказал "команду выполнять"?

Валерьян прикрыл печь заслоном. Вышел в сени, через минуту хлопнула входная дверь.

– Куда это он?

– За милицией.

– Дура ты, Ветка.

– Ты меня осторожней Веткой называй, в первый раз подумал, что ослышался, во второй – вопросы задавать будет.

Дверь снова открылась, и на пороге возник Валерьян с ведерком, наполненным помидорами, огурцами и зеленым лучком. Стараниями Виолетты на столе уже красиво лежала закуска, она метнулась к Валерьяну и приняла из его рук ведерко. Вода, наливаемая Валерьяном из ведра, с шумом ударила в дно жестяного таза.

– Я вымою, – сказала Виолетта и поочередно стала окунать овощи в воду, тереть их ладонями и выкладывать на чистую салфетку.

Все было готово к трапезе. Валерьян жестом пригласил девушек к столу. Дымящаяся картошка, запах тушенки и свежего хлеба вызывали острое чувство голода. Валерьян достал три стопки и распечатал бутылку. Налил.

– Ну-с, за знакомство, – провозгласил тост Валерьян.

– За знакомство, – повторили дамы.

Первая рюмка огненной струйкой влилась в рот. Водка была теплой, но из-за этого она показалась им особенной. Первое время они ели молча, Лада неуклюже управлялась с ложкой, а после второй рюмки Валерьян начал задавать свои вопросы.

– Вы, красавицы, откуда будете?

– Из Москвы, – Лада пнула ногой Виолеттин "тапок", у той едва не сорвалось с языка название их родного города.

– А направляетесь куда, если не секрет?

– Не секрет, – смело заявила Виолетта, – в геологическую экспедицию.

Валерьян налил по третьей.

– Экспедиция это хорошо, – он пожевал губами и, лукаво сощурившись, сказал, – Одеты вы странновато для геологической экспедиции.

– Так мы с багажом, – брякнула опьяневшая Лада. – У нас и шубки есть. Могу показать, коль не веришь?

– Чего ж мне не верить? Верю, – Валерьян снова наполнил стопки, – И что ж с вами произошло? Вы упоминали какую-то кражу…

– Ах, да, – спохватилась Лада, – у нас все украли, паспорта, деньги…

– Ну а шубки, что ж не украли? Норковые, поди.

– Какой там, – язык у нее начал заплетаться, – Искусственные. Вот и не позарились.

– Как же вы теперь в экспедицию, вам в милицию надо, – посоветовал Валерьян, – заявлять.

– На месте и заявим, а то партия без нас уйдет, опаздывать нам нельзя, – собралась с мыслями Лада. – Вот отдохнем немного и поедем. Светка-то одна за рулем.

– Переночуйте, да завтра и поедете.

– Нет, Валерьян, как стемнеет, поедем, – пьяно настаивала Лада, Виолетта кивком выражала свое согласие с подругой.

– Мое дело предложить. Ну что, еще по рюмашке?

– Я не против, вкусная у вас водка, Валерьян, – она близоруко приблизила этикетку к глазам. – О, "Особая".

К полудню следующего дня Виктору Павлову было известно, что Джованни Ризио прибыл к "Джоконде" в полночь, на собственном автомобиле "Альфа Ромео" цвета сапфир, в сопровождении русской модели агентства "Роскошь", по имени Лада Кренникова.

Видеопленку, снятую камерой установленной у парадного входа в ресторан, Виктор отсмотрел дважды. Смена охранников, отпущенная Браско, расселась по своим машинам и укатила по домам. Джованни нагнулся к стеклу, за которым сидела девушка, что-то сказал ей, она дернула дверную ручку, в попытке выйти из машины, он снова что-то сказал, и она затихла. Время, в течение которого девушка сидела тихо, Виктор просмотрел в ускоренном режиме. Вот она открыла дверь автомобиля и скрылась в вестибюле. Джованни вышел и, увидев, что автомобиль пуст, вернулся в ресторан. Побег Лады из ресторана Виктор смотрел особенно тщательно, ее искаженное страхом и растерянностью лицо, в кровавых пятнах платье, ее захват "Альфа Ромео".

Сомнений не оставалось, девчонка убила итальянца. Что же случилось? Жалости к ней Виктор не испытывал, хотя подозревал, что дело нечисто и виноват, скорее всего, итальянец. Нечего ошиваться с иностранцами! Своих ребят не хватает? Так брезгливо думал Виктор, приравнивая Ладу к проституткам. Те даже казались ему честнее, они не прикидываются наивными девушками, сразу называют свою цену, а эти ее не называют, а набивают. Со слов Браско Виктор узнал, что близкой подругой Лады считается девушка Маурицио Камилиери, Виолетта, они даже живут вместе. Узнать адрес не составило труда – немного побеспокоили телефонным звонком сеньора Камилиери, ответили на его недоуменные вопросы и всего-то.