Нина Демина - Убийственные болоньезе

Джованни старался взглядом передать, как девушка ему нравиться, и она не без удовольствия смотрела на симпатичного брюнета с римским профилем, словно выбитым на монетах времен древней империи. Тонкие, полупрозрачные, как стебли одуванчика, пальцы девушки касались столовых приборов, льняной салфетки цвета благородного бордо, но Джованни, наблюдая за ней, представлял, что ее пальцы касаются его кожи, и в явь ощущал их нежные прикосновения. Он был возбужден. Он желал ее. Что бы как-то усмирить свою страсть, он прикасался к ее легкой открытой туфельке заостренным мысом своих франтовских ботинок.

Подруга Маурицио, красивая блондинка, ничем не отличалась от коренной жительницы Милана и бойко говорила на их родном наречии. "Китаянка" отмалчивалась, и Джованни, в отличие от Маурицио говоривший по-русски, стал ее единственным собеседником. Он врал ей, как скучает вдали итальянских берегов, как напрасно искал родственную душу способную сократить часы скуки и украсить его досуг, не очень яркий здесь, в Москве. Оказывается "китаянка" любительница проводить вечера в клубах! В Милане он тоже любит встречаться с друзьями в шикарных клубах, хвала мадонне, он может себе это позволить.

Он с удовольствием отметил, что его слова о достатке произвели на нее должное впечатление, очевидно девочка не избалована деньгами. Золотая безделушка, вечер в клубе и у него в руках рычаги, которыми он будет манипулировать ею, превращая девушку в сексуальную рабыню. Не окажет ли она ему неоценимую услугу, познакомив с развлечениями ночной Москвы? Получив утвердительный ответ, Джованни радостно поцеловал прохладные тонкие пальцы, задержав их дольше обычной любезности, красавица, отдернув в недоумении руку, легко царапнула его верхнюю губу ухоженным розовым ноготком. Невидимая постороннему глазу отметина, придавала его губе статус "освященной ее касанием". Он с жадностью проводил по ней языком, испуская флюиды самца вышедшего на охоту за самкой. "Китаянка" принимала его сигналы. "За ней часто ухаживали, она принимает это как должное. Отказа не будет" – решил Джованни. По случаю вашего согласия быть моим гидом, предлагаю обменяться визитными картами. У вас нет карты? Прошу вас, запишите на моей карточке номер вашего телефона. Благодарю вас и смею заверить, что не буду злоупотреблять вашей благосклонностью. Как мило. Как грустно, что вечер заканчивается. До свидания. Дружеский поцелуй в гладкую щеку.

Джованни унес с собой тонкий запах ее пудры, обжигающую царапинку на губе и воспоминание о тонких руках прикасавшихся к нему с неиспытанной в настоящей жизни нежностью.

Она прошла в ванную комнату, на ходу сбрасывая туфли, платье и белье. Скорее в душ, скорее смыть следы прикосновений Маурицио. Он не был ей противен, но она привыкла освобождаться от чужих следов на ее теле, сразу, как только покидала своих любовников. Она не понимала, как можно спокойно засыпать, когда твои губы, руки, волосы пахнут другим человеком, кожа сохраняет тонкую высохшую пленку выделений чужого тела. Ее любовник пытался убедить Виолетту, что это наивысшее наслаждение ощущать присутствие возлюбленной, даже если она уже покинула твое ложе. Виолетта не поняла. Маурицио сказал, что никогда Виолетте не стать хорошей любовницей, слишком она брезглива. Виолетта усмехнулась. Зачем ей быть хорошей любовницей? Это скорее распространяется на мужчин, она же позволяет себя любить, готова терпеть чужие губы на коже, чужой орган в ее лоне, но как только заканчивается срок любви, увольте, сразу в душ и никаких проволочек! Она, не торопясь, наносила розовый гель на влажное тело. Душ, принятый в номере Маурицио, не принес облегчения, она все еще ощущала запах его одеколона.

Завернувшись в теплый махровый халат, она приоткрыла дверь в комнату. Проникший свет открыл ей вид на не разобранную, пустующую постель Лады.

– Дьявол! Куда она подевалась? Неуправляемая девица. Не могла осадить этого наглеца Джованни, он просто ел ее глазами, да и выпила прилично, хохотала на весь ресторан над его плоскими шутками. Не с ним ли она улепетнула?

Московские агентства предпочитали экзотическую внешность, в виду явного перебора европейских лиц. Большим спросом пользовались бурятки, казашки, миловидные татарочки и прочие национальности когда-то огромной страны СССР. Внешность Лады устраивала администрацию агентства, но в последнее время к ней стали пристальней присматриваться в виду ее изможденного вида. Когда Лада с опозданием влетела в кабинет линейного менеджера, то удостоилась разгневанного взгляда.

– Это неприемлемо, – выразил свое мнение молодой, но уже опытный менеджер.

– Прошу прощения, трафик. Толенька, ты же знаешь какие нынче в Москве пробки.

– Зная это, я выезжаю на час раньше, что и тебе советую. Лада в последний раз я прикрываю твое опоздание. Быстро в примерочную.

Лада выразительно чмокнула воздух и быстро зашагала к шумному вытянутому в длину помещению с большими светлыми окнами. Галдели все. От дизайнеров и моделей, до автора коллекции с громкой фамилией Халтурин. Несмотря на двусмысленное значение его фамилии, работы мастера были великолепны, и каждая уважающая себя модель старалась попасть в число участниц показа. Шла генеральная репетиция, и каждая модель должна была показать свое мастерство. Лада быстро исчезла в водовороте лиц и ярких цветов тканей. Ее немного мучила совесть, за то, что она не сдержала слово данное Виолетте. После того, как подруга и Маурицио, пожелав ей спокойной ночи, отправились в гостиницу итальянца, она не смогла заставить себя лечь в постель и отправилась в клуб. Результатом явился четырехчасовой сон, похмелье и таблетки. Все как всегда. Ветка смотрела на нее с укором, но больше ничего не говорила. "Что толку, все равно бы не послушала!".

Несколько часов заняло наложение макияжа, прическа и пять дефиле. В этой круговерти она ответила на звонок вчерашнего нового знакомого. Джованни Ризио, тридцатилетнего бизнесмена и любителя миланских ночных клубов.

– О"кей, Джованни. Вечер у меня свободен. Нет, за мной заезжать не надо.

Встретимся на Проспекте Мира, у "Цеппелина".

"Частный аэроклуб Цеппелин" один их самых модных и престижных ночных клубов Москвы. Не зря Лада дружила с обслуживающим персоналом клубов, для прохода в Цеппелин ей понадобился всего лишь звонок. В Цеппелине действует строгий фейс-контроль, предпочтение отдается владельцам клубных карт и знаменитостям. Она хотела ошеломить Джованни роскошью и комфортом Цеппелина. Джованни понравился клуб, похожий на многоуровневый дирижабль. За зеркальной дверью открывался вид на огромный танцпол, оглушительно звучала музыка хаус. Лада похвасталась Джованни, что присутствовала на выступлении Fatboy Slim, в одно из его недавних посещений Цеппелина. Они танцевали, пили коктейли и отужинали в черно-бежевом ресторане Цеппелина, отдыхая от громкой музыки танцпола. Снова танцпол, от выпитых Маргарит и Дайкири кружилась голова, но Джованни был свеж и, по-видимому, настроен танцевать всю ночь. Лада уже утомилась и предчувствовала, что завтра не сможет встать в положенное время. Она пожаловалась Джованни, что, к сожалению, не может сопровождать его всю ночь, сославшись на усталость, но Джованни подмигнул ей, сказав, что в одну минуту сделает ее самой неутомимой девушкой на танцполе, и за руку увел ее в чиллаут.