Джойс Данвилл - Три принца

«Жили-были три принца: добрый принц, красивый принц и принц серединка на половинку…»

Верити улыбнулась про себя, когда в ее памяти всплыла эта старая сказка. Какая книга была любимой в детстве у нее и у Робина? Не Андерсен, это она помнила точно. И конечно, не братья Гримм…

Верити отбросила мысли о сказках и обратила свое внимание к миссис Принц, которая пробудила ее детские воспоминания, рассказывая о своих сыновьях.

– Мэтью – чудесный человек, – говорила она Верити, – Питер – обаятельный парень, а Барт…

– Да, миссис Принц?

– А Барт просто Барт.

– Барт ваш средний сын?

– Мэтью наш первенец, за ним родился Барт, а Питер последний. Сейчас все трое уже далеко не дети. – Миссис Принц грустно улыбнулась. – Они в том возрасте, когда могут подарить мне внуков. Если бы вы полюбили одного из них, мисс Тайлер, и вышли за него замуж до того, как я умру, вы доставили бы мне огромную радость.

– Вы говорите это всем своим служащим? – засмеялась Верити.

– Только вам и Присцилле. Я очень проницательный человек. – Миссис Принц опять улыбнулась, и Верити, которой сразу понравилась старая дама, улыбнулась в ответ.

– Присцилла ваш секретарь?

– Она уже несколько лет работает в магазине. Я не знаю, почему Барт тянет с браком.

– А-а, значит, Барт и Присцилла?.. – Поскольку разговор начала миссис Принц, Верити с удовольствием бы немного посплетничала.

– Они никак не поженятся, я же сказала. – Миссис Принц взглянула на бумаги, которые подала ей Верити. – Однако они очень близки к этому. – Помолчав, она добавила: – Тут есть одна вещь…

– Да, миссис Принц?

– Вы останетесь с нами надолго или для вас это временная работа? О, извините, дорогая, вы вовсе не обязаны отвечать, но молодые англичанки обычно приезжают в Австралию просто провести время. Я не хочу сказать о вас ничего дурного, но…

– Возможно, вы сами не захотите, чтобы я осталась, после того как испробуете меня в деле, – засмеялась Верити. Потом серьезно пообещала: – Я останусь.

Потому что она действительно должна была остаться. Она должна была остаться не из-за денег, хотя проезд до Австралии сильно подорвал ее бюджет. Истинной причиной был ее сводный брат Робин. Робина, ее младшего брата и единственного наследника ее отчима, ожидало весьма солидное наследство. Став взрослым, он находился в состоянии постоянной влюбленности, и не было такого места на свете, куда бы его не заносило и откуда Верити не получила бы открытки с известием об очередном романе. Робин был безрассудным, легкомысленным, совершенно безответственным, но очень обаятельным и ранимым человеком. Во всяком случае, Верити считала его таким, возможно, из-за того, что до сих пор воспринимала Робина как хрупкого и нежного ребенка. Ее мать, видя, как дочь от первого брака любит своего сводного брата, в шутку называла Робина ребенком Верити.

Между ними было всего четыре года разницы, но Робин постоянно засыпал сестру письмами с жалобами и призывами о помощи. И она всегда была в его распоряжении.

Но недавно Робин отписал в Англию, что сестра ему больше не нужна, что о нем позаботится Адель, вот тогда-то Верити поспешила сесть на пароход и приплыть в Австралию. Она должна была увидеть эту Адель, оценить ее, ведь Адель могла выходить замуж за Робина, имея виды на наследство, которое он должен был получить по достижении двадцати пяти лет. Верити должна была сказать ей, что за последнее время обстоятельства сильно изменились, финансовые дела Рамсея расстроились и Робин больше не является таким завидным женихом, каким был раньше. Верити понимала, что это вмешательство в личную жизнь брата, но она слишком хорошо знала, какой тип девушек обычно предпочитал Робин.

Если бы она увидела, что Адель действительно любит Робина, она бы не проронила ни слова, ведь любви не нужны деньги. И, прибыв в Австралию, Верити и в самом деле ничего не сказала. Но не из-за любви, здесь все было достаточно ясно, просто Робину осталось жить так мало, что любые слова уже не имели никакого значения.

– Несколько месяцев, – сочувственно сказал Верити доктор, к которому она пришла после очередного, особенно сильного приступа, случившегося у Робина вскоре после ее приезда. – Вы, должно быть, догадывались об этом.

– Да, в детстве он был очень болезненным.

– Вы знали его уже тогда?

– Я его сестра… сводная сестра.

– Простите, я думал, вы его жена.

Его женой была Адель. К тому времени, как Верити приехала в Сидней, та уже обо всем позаботилась, в том числе и о том, чтобы Верити узнала о ее намерениях.

– Я советовалась с адвокатом, – холодно сказала она Верити при встрече, – и он сказал мне, что даже если Робин не достигнет оговоренного возраста, а он, кажется, его не достигнет, то деньги все равно достанутся мне.

«А денег-то никаких и нет», – подумала Верити. Однако она не сказала об этом Адель, потому что знала – та должна оставаться около Робина. Или в этот последний раз Робин влюбился по-настоящему, или он был слишком слаб, чтобы что-то изменить, но его страсть к этой женщине казалась непоколебимой. Верити боялась, что, если Адель бросит брата, это убьет его. Истратив собственные деньги, Верити должна была срочно заработать их на тот случай, если Адель все-таки узнает правду и оставит Робина. Тогда Верити придется остаться, потому что она слишком любит Робина чтобы бросить его одного. Она делала вид, что не понимает намеков Адели на возвращение в Англию. Подстрекаемый женой, слабый, беспомощный Робин твердил о том же.

– У меня теперь есть жена, Верити, – говорил сестре Робин.

Однако она не уезжала. Она должна остаться здесь еще на какое-то время…

– Я непременно останусь, миссис Принц, – сказала она решительно.

Фирма, в которой Верити нашла себе работу, занималась мебелью и антиквариатом и располагалась в самом фешенебельном пригороде Сиднея. В Лондоне Верити работала в мебельном магазине, но сейчас, переступив порог «Женского замка» – так назывался магазин фирмы, – она почувствовала себя как бы в другом мире. Выставленные здесь вещи были высокого качества и подобраны с безупречным вкусом.

– Женщина, – заметила Верити миссис Принц, хозяйке, – найдет здесь все, чтобы создать дом. – Она процитировала: «Дом – это замок для леди».

– Только, – улыбнулась миссис Принц, – создал его мужчина.

– Один из ваших сыновей?

– Мой муж. У него был безукоризненный вкус. Сама я этим похвастать не могу, знаю только, что розовое нельзя носить с желтым. После смерти мужа я кое-как выкручивалась – мальчики были совсем малышами – с помощью его книг и рисунков. Потом дело возглавил Барт.