Белва Плейн - Гобелен

Прошло два дня. Они ждали. Вечером третьего дня врач настоял, чтобы Хенни пошла отдохнуть домой. Так что Поль был один, когда Дэн умер.

В маленькую квартиру Ротов стекались люди: ортодоксы в черных пальто и с пейсами, атеисты, профсоюзные лидеры, рабочие, учителя и бывшие ученики, теперь уже пожилые люди.

Даже Донал Пауэрс пришел. Поль порадовался, что его в это время не было. Ему опять напомнили, что Дэн был освобожден из тюрьмы Доналом Пауэрсом. Хотя он понимал, что чувство его мелкое и ограниченное, он знал, что никогда не избавится от него.

Мэг все чаще и чаще стала подумывать о том, чтобы вернуться к учебе и стать ветеринаром.

Сначала эта идея показалась ей смешной. Но потом, поразмыслив, она уже серьезно стала обдумывать свое будущее. Ей уже тридцать пять лет, у нее три дочери и два сына. Давно пора принять твердое решение!

И она вспомнила больных или раненых кроликов, котов и птиц со сломанными крыльями, которых она выхаживала в своем одиноком детстве. Через секунду она подумала: «Сентиментальная глупость! Откуда мне знать, хватит ли у меня сил и настойчивости, чтобы пройти через это?»

Но она все-таки хотела попробовать свои силы. Не ждать же пассивно, пока подрастут ее дети и уйдут от нее, не зависеть же от денег Донала?

Она решила поговорить с ним. Впервые она была в его офисе: в старые времена у него не было даже настоящего кабинета. Сейчас он сидел за письменным столом, на котором стояли сразу три телефонных аппарата.

– Я считал, что мы договорились о финансовой стороне.

– Да. Но я хочу кое-что сказать тебе…

– Только недолго! Я опаздываю на встречу.

– Я буду краткой! Я бы хотела, чтобы ты одолжил мне некоторую сумму денег… Я возвращу.

– Дополнительные деньги? Для чего?

– Я хочу вернуться к учебе. Донал поднял брови:

– Ты окончила колледж.

– Это так. Но сейчас я бы хотела получить профессию.

Он был готов посмеяться над ней: поднятые брови и подергивание уголка рта были чересчур знакомы. Тем не менее она продолжала:

– Я бы хотела стать ветеринаром. Обучение займет четыре года.

– Что? – Слово выражало крайнюю степень удивления, за которым последовал смех. – Это же чистой воды безумие, как это пришло тебе в голову?

Она выдержала его смех.

– Я очень люблю животных.

– Это абсурдно. Что говорят твои родители?

– Естественно, моя мать считает это нелепым для женщины, а отец просто хочет удержать меня дома, – честно ответила Мэг.

– Они правы. Я не могу не согласиться с ними.

– Раньше ты не считался с мнением моих родителей!

– А сейчас я с ними согласен.

– Я была на собеседовании в университете в Пенсильвании. Они очень одобрительно отнеслись к моему решению, и мне кажется, они могут принять меня.

– А ты, смотрю, не теряла времени!

– Я написала в Уиллисли, чтобы получить копию своих отметок. Я была отличной студенткой.

– Почему ты не выбросишь эту чушь из головы? Тебе достаточно быть матерью.

– Я могу быть и тем и другим. Дети в школе целый день. Я справлюсь. Посмотри на Ли! Она воспитала Хенка как следует.

– Эта женщина! Ты получше примера не могла найти?

Мэг пристально смотрела на него. Ничто не могло тронуть Донала, если он что-то решил. Достав блокнот из ящика, он начал писать. Кончив, он поднял глаза:

– У меня полно работы. Можем мы считать этот вопрос закрытым?

– Так ты не дашь мне денег? Пусть моя идея глупая, хорошо, это мое несчастье, не так ли? Но раз я начала, я хочу довести это дело до конца. Я верну деньги с процентами. Деловое предложение, Донал, ничего больше. Это все, что я прошу.

– Ответ – нет, Мэг, а теперь, пожалуйста, уходи и не надоедай мне с этим. Если ты захочешь поговорить о чем-то разумном, я буду рад послушать.

Ему ничего не стоило дать ей эти деньги, но он был неумолим. Мэг, кипя от гнева, бросила ему с порога:

– Спасибо хоть на этом! Я попрошу у кузена Поля!

– Так и сделай, – сказал Донал.

В тот день Мэг долго разговаривала с Полем на ступеньках крыльца в доме Хенни. Возможно, они медлили, потому что солнце пригрело камни и оживило скромную улицу: болтающие женщины, дети на роликовых коньках, продавец мороженого с колокольчиком на углу улицы. Этот мир отличался от знакомого им, это был мир Дэна, и, возможно, именно поэтому они медлили.

После спокойного молчания Поль сказал:

– Так что, Мэг, дорогая, не волнуйся о деньгах. Скажи, сколько надо для обучения и маленькой квартиры в Филадельфии. Там Хенк. Я уверен, он поможет найти квартиру.

– Поль, я собираюсь наладить свою жизнь на этот раз.

– Конечно. Ты на пути. И рано или поздно ты встретишь другого человека, настоящего.

– Человека! Кто захотел бы женщину с пятью детьми?

– Почему нет? Ты еще очень красивая женщина.

Она подумала, что, не будь он ее кузеном, она могла бы полюбить его… Интересно, как у них с Ли. Как-то она не могла представить их вместе. Но по сути дела, она никогда не считала, что он действительно подходит и Мариан. Это все очень таинственно – соединение мужчины и женщины. Никто бы не подумал, что они с Доналом подходят друг другу, но все-таки они долго были счастливы, и, возможно, их счастливая жизнь продолжалась бы, не обнаружься правда. Все очень странно.

И, следуя ходу своих мыслей, она сказала:

– Они были забавной парой, Дэн и Хенни. Я о них думала как об одном человеке, так они были похожи.

– Так и было.

– Единственная любовь на всю жизнь, мне кажется.

– Единственная на всю жизнь, – повторил Поль.

Что-то в его тоне, интонации заставило ее обернуться и посмотреть на него. Он смотрел на улицу, но у нее было чувство, что он ничего не видит, погруженный в неясные переживания.

Интересно, подумалось ей, что с ним происходит, но она оборвала себя. Уже стемнело.

– Поль, как мне благодарить тебя?

– Делай все хорошо, вот и все, что я хочу.

– Я начну расплачиваться, как только буду работать. С процентами.

– Ну конечно. Долг плюс один процент, – сказал он и поцеловал ее.

Мэг приняли в ветеринарную школу. Вместе с тремя девочками она переехала в небольшую чистенькую квартиру около университета, обставив ее несколькими предметами, которые она купила, своими книгами и мебелью из родительского дома, которую пожертвовали Элфи и Эмили, пришедшие в ужас от затеи своей дочери. Результат был неплох, но такой скромный, что Люси и Лоретта были обескуражены. Только Агнесс, которой выделили маленькую спальню, бывшую когда-то комнатой горничной, не имела никаких претензий.

Тимми и Том уехали в Шотэ, где они немедленно собрали футбольную команду, и писали домой восторженные письма – восторженность была фамильной чертой их характера.

Донал купил квартиру на Пятой авеню, о которой он говорил, прекрасное помещение недалеко от Плаца Отель. Мэг никогда не была там, но дети подробно описывали квартиру, подробнее, чем хотелось бы их матери. Люси и Лоретта были под большим впечатлением. В свои двенадцать лет они лучше разбирались в тенденциях моды, стилях и ценах, чем когда-либо разбиралась их мать, и проявляли куда больший к ним интерес, чем она.